Камень 1993. Книга 1 - Сергей Анатольевич Савинов
— Блин, парни, — насупился виновник переполоха. — Я не смогу их прямо сейчас отдать, два месяца в любом случае оговорены.
Насколько я помнил, это было собственное правило Льва Кирилловича. Чтобы люди внезапно не могли передумать, он ставил условие вернуть деньги не ранее чем через два месяца. Так он при любом раскладе получал 20 процентов, и в нашем случае это были 400 лишних долларов. Да уж, задал нам Саня задачку!..
— О’кей, — я принял решение. — Сделаем так, чтобы с минимальными потерями: часть денег потратим на дело, другую часть оставим как страховку. Скажем, шестьсот долларов. Четыреста — обязательные проценты плюс еще две сотни на третий месяц. И отдаем Невмержицкому по возможности быстро, чтобы не влезть в кабалу.
— И больше так никогда не делаем, — добавил Дюс, поглядывая на Саню и качая головой.
— Блин, парни! — снова воскликнул тот. — Я ведь как лучше хотел!
— Мы знаем, — я вновь похлопал Саню по плечу. — И спасибо тебе, что пошел на такой риск ради нас. Но! Больше так не делай!
— Камень, слышь? Ну, это уже перебор! — набычился тот. — Я что, для себя разве? Да мы так быстрее поднимемся!
— Если будем так рисковать, не только не поднимемся, но еще и опустимся, — отрезал я. — Слышал, как кто-то из соседей Невмержицкому задолжал, и пришлось квартиру разменивать?
— Ермиловы, — подсказал Дюс.
— Точно, — кивнул я. — А у нас общее дело, которым рискуем мы все. Единолично ничего не решаем, пусть и из благородных побуждений.
Саня недовольно хмыкнул, а я понадеялся, что он меня услышал. Объявили прибытие нашей электрички, и мы выдвинулись к третьей платформе. По пути слышали обрывки разговоров — народ обсуждал очередное происшествие. Уже под вечер, часов в одиннадцать, на Ярославском шоссе подорвали кортеж Вано, пахана рыночной группировки. Две машины, в том числе дорогущий «Линкольн», единственный в Новокаменске, превратились в груду горелого железа. Погибли восемь человек, но был ли среди них сам влиятельный грузин, никто не знал. А я помнил, что Вано застрелили уже в начале двухтысячных, значит, сейчас, в этом времени, он как-то выжил.
— Давайте в голову, — предложил я, выглядывая на горизонте нашу электричку.
Народу все равно оказалось довольно много, хоть мы и рассчитывали, что все желающие уедут на двух предыдущих. А в головной вагон обычно стремились далеко не все, и там можно было даже сесть.
Старая потрепанная RVR с уже позабытым мной фирменным гулом обогнала нас, медленно тормозя. Раздалось тарахтение, знакомое всем, кто катался на таких электричках. Двери с шипением открылись, причем очень удачно — мы как раз были рядом.
— Давай! — скомандовал я, оценив обстановку.
Мы рванули в вагон, опередив остальных, успели занять широкие деревянные сиденья друг напротив друга. Нас было пятеро, оставалось еще свободное место, но к нам никто не спешил подсаживаться. Срабатывал инстинкт самосохранения — если я, Дюс и Илюха выглядели обычными парнями, то мрачный Саня и простоватый, но при этом широкоплечий Валерка вызывали желание держаться подальше. На всякий случай.
Вагон быстро заполнялся людьми, и вскоре почти все сидячие места были заняты. Пассажиры встали в проходе, причем на багажные полки почти никто ничего не ставил. У кого-то в принципе не было такой привычки, другие просто опасались за сохранность вещей. Хотя опаснее всего, конечно же, было таскать вещи с собой — карманники, орудовавшие в пригородных поездах, ловко обчищали доверчивых граждан.
Кто-то не утерпел и сразу принялся разворачивать нехитрую снедь вроде вареных яиц и бутербродов с рыбой. По вагону поплыли непередаваемые ароматы. Мяукали котята, лаяли щенки, кудахтали куры и трещали волнистые попугайчики. Я и забыть успел, что только ни возили с собой пассажиры электричек в то время! И что, и кого. Какая-то бабулечка еле втащила с собой в вагон внушительных размеров шелестящий мешок, от которого моментально пахнуло приторным разнотравьем. Кучка армян под руководством усатого отца семейства в кепке заносила какую-то огромную коробку, чудом уместившуюся в проходе.
Зашелестел еле живой динамик, по которому машинист объявлял что-то важное, но абсолютно неразборчивое. Впрочем, мы и так знали, что в пути пробудем около трех часов. Многочисленные станции и полустанки еще вполне даже обитаемы, рядом куча сел и деревень, поэтому электрички останавливаются чуть ли не у каждого столба.
— Во сколько прибываем? — уточнил Дюс.
— В одиннадцать двадцать, — сообщил я.
— О, ништяк, быстро! — обрадовался Саня, и я чуть добродушно не рассмеялся.
Быстро — это почти три часа. Эх, а в будущем «Стриж» будет справляться за час.
— Сыграем? — Илюха достал миниатюрные пластиковые шахматы.
Помню я такие. Маленькая круглая коробочка сантиметров пятнадцать в диаметре, и внутри крошечные фигурки. Почти что карманная версия.
— Можно, — согласился Саня.
Валерка сказал, что лучше сыграет в карты, и Дюс, посмеиваясь, вытащил из сумки колоду. Мы раздали на троих, провели несколько партий в подкидного дурака, потом разок в переводного. Затем Валерка научил нас играть в «пьяницу», правила которой были просты, а сама игра невероятно захватывающей.
— Уважаемые пассажиры, — нас отвлек высокий девичий голос. — Предлагаем вашему вниманию несколько песен из репертуара современных отечественных исполнителей. Будем благодарны за посильную помощь. Артем, давай!
Я посмотрел на бродячих артистов — загорелая девчонка в простом красном платье, волосы ярко-соломенные, перехваченные вокруг головы ленточкой с орнаментом. Чем-то она мне напомнила Принцессу из «Бременских музыкантов». С ней был парень, но до Трубадура ему было далеко. Высокий, худой, нескладный, с длинными немытыми волосами и неровно растущей клочкастой бородой. Он ударил по струнам гитары, играя ровно, но невнятно, и потому песню «Дыхание» группы «Наутилус Помпилиус» я узнал только когда запела девчонка. Ее голос тут же преобразился, стал глубоким и сильным.
Я просыпаюсь в холодном поту,
Я просыпаюсь в кошмарном бреду…
Следующую композицию — «Как на войне» «Агаты Кристи» — спел уже парень, а девчонка помогала ему на бэк-вокале. Получилось так себе, поэтому я нескрываемо обрадовался и даже зааплодировал, когда вновь соло запела Принцесса, неожиданно исполнив «Мальчик мой» Светланы Владимирской. В будущем фактически забытая песня, но весьма лирическая и красивая. Во всяком случае, на мой взгляд.
Наверное, музыканты спели бы еще разок, но им нужно было чесать по всем вагонам, чтобы хоть сколько-то заработать. Не думаю,
