Ходок - Василий Седой
Я не стал сейчас тратить время на подноготную напарника, но отметку себе сделал. Всё-таки надо будет узнать как можно больше о своих спутниках. Не только потому что мне просто интересно, кто есть кто. Это ведь и в планировании дальнейших действий может неслабо помочь. Вдруг я узнаю, что у кого-то из них есть ещё какие-нибудь неожиданные умения в самых разных сферах.
Допрос надолго не затянулся, и подключившийся к перетаскиванию денег Медведь попутно стал рассказывать, что ему удалось узнать.
Поначалу англичанин только ругался и твердил, что нас найдут, где бы мы ни прятались. Но потом всё же пошёл на контакт и поведал кое-что интересное, но вполне ожидаемое. Деньги принадлежат государству и предназначены для передачи японцам. Это уже вторая партия, и через несколько дней за ней должен прийти корабль из Японии. Но, как оказалось, в хранилище есть довольно много валюты и других государств тоже. Эти деньги в отличие от фунтов, если не считать обычный обменный фонд, предназначены для разного рода специалистов, которые занимаются разведывательной и подрывной деятельностью в разных странах этого региона.
Говоря другими словами, англичане активно поддерживают самых разных революционеров, покупают чиновников и вообще действуют по привычному для себя сценарию.
Очень удачно мы сюда зашли, вовремя.
Понятно, что оставлять это изобилие я не намерен, сразу решил: всё, что не смогу вывезти, обязательно уничтожу. Уже даже начал размышлять, как это лучше всего сделать.
Но это я так думал. Мои люди, как оказалось, думали вообще по-другому. Казаки, прибывшие с коляской рикши, услышал, что мы забираем, сколько сможем увезти, а остальное уничтожаем, и категорически не согласились с таким решением. Заберём всё, и точка.
Конечно, мне жутко не понравилось это неповиновение, и я сделал кое-какие выводы, чтобы избежать таких ситуаций в дальнейшем. Сейчас спорить, уговаривать или ещё как-то образом влиять на своих людей не стал. Вместо этого просто определил, сколько времени мы можем выделить на транспортировку денег до корабля. Предупредил, что здесь уже никаких дебатов не будет — не успеем всё забрать, значит не повезло.
Что сказать. Жадность часто не доводит до добра. Но в нашем случае упрямство и эта самая жадность казаков оказались оправданы. Мы за отведенное время успели сделать три ходки, и бумажные деньги вывезли все, как и золото, а вот серебро — нет, большую часть просто не успели.
Нам удалось сделать так много только благодаря расположению банка и короткого расстояния до кораблика, на котором мы планируем уплыть. А ещё благодаря тому, что на улице практически не было праздно шатающихся людей. За всё время мы видели всего пару человек, и то издали.
Нет, мы знали улицы, где народа было побольше, там находились всякие злачные заведения. Но так как мы заранее проложили маршрут, стараясь передвигаться по пустынным улицам, нежелательных встреч удалось избежать.
Как казаки ни просили меня сделать ещё одну ходку, я не согласился — это чревато не просто какими-то неприятностями, можно похерить весь уже состоявшийся успех. И так времени осталось впритирку, пароход ведь ждать не будет. Да и непонятно, когда об ограблении станет известно. Если в банк могут не сразу заглянуть, всё-таки выходной, и охрану менять не будут, она заступила сразу на полтора суток. А вот с управляющим не всё так просто. Так-то нам удалось у него выяснить, что отлучки на сутки-двое — это для него обычное явление, и семья не должна всполошиться, но кто знает, не соврал ли он. Может, он сказал это на случай, если мы надумаем наведаться к нему домой и убить его родных, чтобы выиграть время.
Неизвестно, как всё пойдет дальше, но свести риски к минимуму сам бог велел. Поэтому, как уже сказал, я не разрешил казакам делать ещё одну ходку, поставив их перед фактом, когда они снова начали бузить: я отплываю сейчас в любом случае, с ними или без них.
Уже когда мы двигались через пролив, я собрал свою команду вместе и без всяких сантиметров высказал всё, что я думаю об их пререканиях и невыполнении моих прямых приказов. Дал им время подумать до утра, поставив жёсткие условия: либо они в дальнейшем чётко выполняют все мои указания, либо мы прячем добычу и потом разбегаемся в разные стороны. Но если они всё-таки решат дальше двигать со мной, я больше не буду терпеть неповиновение, подобное нынешнему. Того, кто не выполнит мой приказ, пристрелю, как бешеную собаку.
Прониклись, задумались, а чуть позже даже подошли и извинились, объяснив, что в жизни никогда не видели столько денег, вот и потеряли разум.
В итоге взаимоотношения хоть и наладились, но я для себя решил планировать свои дальнейшие действия с учётом того, что казаки могут увлечься грабежом и потерять, как они говорят, разум. Что странно, студент с Медведем оказались совершенно не подвержены золотой лихорадке и вели себя адекватно. Я, глядя на них, снова подумал, что надо будет поговорить с этой парочкой и попытаться выяснить, кто есть кто. Очень уж их поведение выбивалось за очевидные рамки.
Добычу нам удалось спрятать довольно надёжно, так что можно особо не переживать, что кто-то её найдёт. Закопали всё в укромном месте, где людям в принципе нечего делать. Конечно, от случайностей никто не застрахован, но замаскировали схрон максимально надёжно, и неожиданностей быть не должно. Волновал меня другой вопрос — действие воды на содержимое тайника во время всяких там ливней и дождей. Хоть мы и старались тщательно укрыть деньги пустыми мешками и парусиной, которую нашли на джонке. Но я все равно сомневался, не пострадают ли бумажные деньги. Поэтому по-хорошему надолго оставлять эту заначку не стоит. Надо постараться забрать содержимое не позже, чем через, может, полгодика, иначе часть добычи по-любому потеряем, чего категорически не хочется допускать.
В Гонконг мы вернулись уже на рассвете, вернее даже будет сказать, утром. По крайней мере, солнце к тому моменту уже краешком выглянуло из-за горизонта. Высадка на берег прошла благополучно благодаря тому, что мы не стали ломиться к причалам, а, оставив джонку дрейфовать на воде, добрались до пустынного берега на небольшой шлюпке, которая тащилась
