Вернуться 4 - Альберт Кириллов

Сидевший на земле Тарай вздрогнул, когда увидел, что никто из стоящих перед ним мужчин не дернулся, а трое прибывших бойцов, обыскав трупы, сложили документы, вещи и оружие в сторонке, а потом спокойно и без суеты стали закидывать трупы внутрь машин.

— Ладно, заканчиваем! — наблюдая, как имеющиеся бойцы завершают уборку территории, Петров поглядывал в сторону дороги. Хотя и зная, что сейчас подъезд к ней контролирует Пост, а саму лесную дорогу контролирует Математик, но мало ли.

За руль одного из джипов сел Кадет, а за руль второго — Тренер. И подведя на небольшой скорости джипы к озерцу, один за других выпрыгнули из двигающихся машин. С учётом приоткрытых окон в автомобилях, так, чтобы вода спокойно поступала, а что-либо массивное из машин, вдруг, не выплыло, оба авто почти сразу ушли в глубину.

— Вроде не видать, — в воду вглядывался Кадет, пытаясь разглядеть с поверхности машины, но глубина была слишком большой, а вода почти непрозрачная от растворённого в ней известняка: зеленого цвета и с какими-то примесями.

— Давайте остальные, — раздался голос Петров.

— Подожди! — присев на корточки прямо перед напуганным до усрачки Тараевым, Герман внимательно вгляделся в лицо авторитета. — Ты знаешь, Тарай, хотел тебе предложить переписать твою долю «Сильвинита» на наши компании у нотариуса, но после того, как услышал, как ты получил часть своих компаний…

— И что? Ты кто такой, чтобы мне морали читать? — осклабился главарь, бравируя своей смелостью.

Экспресс-допрос творит чудеса. И Тарай прекрасно слышал, как Петров и Глотов коротко доложили Герману результаты допросов Кислинского и Наливаева.

— Да никто. Но я передумал, — что-то мелькнуло между Тараем и Германом.

— Ахр-хра-ра, — главарь ухватился за горло, пытаясь вздохнуть, а через несколько секунд его лицо стало багроветь, а потом и синеть.

— Это тебе не детей пытать, урод, — удерживая рукой за плечо дергающееся тело Тарая, Герман приблизил своё лицо к голове бандита. — Попробуй вдохнуть задницей, раз ртом не получается, — полностью перебитая гортань костяшками, прижатых к ладони пальцев правой руки: сломанные хрящи, перекрывшие дыхательные пути.

Всё это в полной мере давало человеку полностью ощутить ужас неизбежного, находясь в сознании и умирая от недостатка воздуха, не имея физической возможности вздохнут.

— Жёстко! — не смог промолчать Петров, видя, что Герман брезгливо оттолкнул от себя тело Тарая и выпрямился.

— Я бы сказал — жестоко, — не остался в стороне Глотов, вместе со всеми наблюдая, как на земле в агонии бьется тело Тараева.

— А детям на спину раскалённый утюг не жестоко? — совершенно спокойно спросил Герман, пристально наблюдая за последними секундами жизни урода. — А женщине, матери пытаемых детей, во влагалище паяльник вставлять — добро или мягкость? — он повернул голову и внимательно оглядел одного, а потом второго подчинённого. — Если бы не время, а бы его на кол посадил и здесь подыхать оставил, — отвернул голову к бандиту, ноги которого дернулись в последний раз и тело, вытянувшись, замерло.

Результат «потрошения» подручных Тараева был ощутимым: оба сразу слили информацию, что по прошлому уголовному делу приказ пытать женщин и детей отдавал именно Тарай. И за последние годы он же неоднократно приказывал пытать свои жертвы, невзирая на пол и возраст.

— Молот, Кадет, его тоже в машину, — приказал Глотов, кивнув на труп Тараева. Названные бойцы, не выказывая ни тени неодобрения, закинули труп авторитета последним в ВАЗ-2109.

Спустя несколько минут все машины оказались в озерце, полностью скрывшись под водой. Собраны гильзы, какие нашли, брошены в воду, а лужи крови засыпаны измельченной породой.

— Атом, Леший, спускайтесь, — затем Глотов продолжил, вещая в гарнитуру. — Пост, ожидайте, мы закончили, — отдал приказ по рации старшему, ожидавшему со своими людьми в рядом с «уазиками», недалеко от карьера. — Математик, в машину и давай к нам.

— Принял!

— Чёрт! — выругался Атом. — У нас же там наблюдатель, спелёнатый остался. Тренер, — он обратился к напарнику.

— Стоп! Ждите машину, а я сам, — на глазах, внимательно наблюдающих за ним мужиков, Герман будто не лез, а взлетел по веревке, почти не используя ноги — только отталкиваясь ими, через минуту оказавшись на самом верху.

— Силён! — присвистнул Атом.

— Хрум! — влажный хруст, а затем Герман по той же веревке, быстро спустился вниз на дно карьера, куда по дороге заезжал Фольцваген Мультивэн, за рулём которого был Математик.

— И? — посмотрел на вытиравшего руки платком Германа Петров.

— Я его отпустил, — спокойно сказал Герман, не вдаваясь в подробности по поводу куда именно он отпустил захваченного бандита. — Ладно, цигель-цигель, ай-люлю, погнали уже. Жрать охота, — и первым залез в салон минивена.

Ни к чему лишняя информация кому-либо и другой геморрой. Ещё начнётся: «Пленный, его трогать нельзя», так что всё сделал сам, не привлекая других. А труп бандита со свернутой шеей вряд ли найдут. Сам виноват, нечего с такими отморозками водиться, так что заслужил в полной мере. А тут и волки, и медведи имеются, да и другой мелкой живности полно, которая с удовольствием полакомится бесплатным угощением. Через неделю, максимум две, от трупа ничего не останется, может только скелет, да и то, его по всему окружающему лесу растащат хищники.

Небольшой кортеж из двух милицейских УАЗ-ов и минивена выехал в сторону Перми, намереваясь через час быть на месте, чтобы передохнуть и привести себя в порядок. Серафима Петровна ожидала группу, командуя своими подчинёнными, готовя роскошную трапезу.

Глава 18

Интерлюдия

г. Пермь, ул. 25 Октября, д. 12. Управление ФСБ РФ по Пермской области

В кабинете руководителя управления находились начальник оперативного отдела по борьбе с организованной преступностью Борисов; начальник следственного отдела управления, с подходящей фамилией — Майоров и его подчинённый — следователь Клевакин.

— Какие-то продвижения по убийству Якутёнка у вас имеются? — собравший это заседание руководитель вспомнил про нашумевшее убийство.

— Нет, — покачал отрицательно головой Майоров. — Городская радостно готовится направить уголовное дело в отношении киллеров в суд. А вот тех или того, кто по ним стрелял, судя по имеющейся информации, —