Андрей Величко - Пятая книга
Так что я не очень удивился радиограмме от Макарова, где он сообщал, что к его эскадре с востока приближается небольшая яхта, непрерывно морзящая на всех доступных ей частотах – «DUPA, DUPA, DUPA!». Этот сигнал, хоть и не использовался с японской войны, тем не менее присутствовал во флотских кодовых таблицах. Он означал, что передающих его нужно как можно быстрее доставить к высшему командованию. Подтвердив, что да, это действительно важно, я отправился обедать. По возвращении же из столовой меня ждала вторая радиограмма, где говорилось, что на яхте обнаружился сэр Артур Конан-Дойль, которой в полном соответствии как с инструкциями, так и со своими желаниями сейчас находится на борту палубной «Выхухоли», только что стартовавшей с «Сириуса» курсом на Гатчину с промежуточной посадкой в Данциге.
Глава 30
Пока Шерлок Холмс и доктор Ватсон в одном лице летели на восток, в Англии началась заварушка, чем-то напоминающая детектив. В три часа дня по питерскому времени король Эдик во главе двух гвардейских полков объявился в Лондоне и заявил, что в силу чрезвычайной ситуации, с которой нынешние властные структуры справиться не способны, он, Эдуард Седьмой, принимает на себя всю полноту власти. Премьер-министр Черчилль отправляется в отставку, а парламент – на каникулы до конца войны. В четыре пришла радиограмма от нашего лондонского резидента, что, по проверяемым в настоящее время сведениям, король отдал приказ об аресте Черчилля, но тот, не дожидаясь, пока его возьмут, застрелился. Наверное, подумалось мне, двумя выстрелами в затылок или еще каким-нибудь аналогичным способом. Увы, Уинстон Рэндольфович слишком много знал, и, скорее всего, не про Эдика, что вряд ли могло привести к такому финалу, а про Пакса. Даже жалко как-то немного стало, вот честное слово…
В семь вечера появились дополнительные сведения из Лондона, где подтверждалась смерть Черчилля и сообщалось о множественных арестах, в том числе и Робертсона, бывшего начальника Пакса. Ну, с этим-то как раз понятно, его никак нельзя было оставить на свободе, хоть он и не отличался особым умом. А без пятнадцати десять в Гатчине села «Выхухоль» с английским гостем.
Гоша, узнав про скорый прилет Конан-Дойля, сказал, что сам он к мне сегодня не поедет, потому как переговоры предполагаются неофициальные, так что я распорядился подать в свой кабинет ужин на двоих. Причем в расширенном ассортименте и обязательно с овсянкой, дабы гостю было из чего выбрать. Потом напомнил, чтобы в приемной были настороже и по возможности воспрепятствовали попыткам Светлой проникнуть в кабинет, но мне ответили, что сейчас она гуляет у пруда с Рексом, поэтому можно не волноваться. И хорошо, потому как она, видимо, под влиянием своего идеала, перестала запрыгивать ко мне на стол и гадить там на бумаги, но зато изобрела куда более интеллектуальное развлечение. Когда я завтракал, обедал или ужинал с гостями, она подходила к ним и начинала чрезвычайно жалобно мяукать – ну прямо как будто ее месяц вообще не кормили. И это при том, что она была весьма крупной кошкой, не с Рыжика, разумеется, но уж мелкой и тощей ее назвать никак не получалось. Как она ухитрялась изобразить на своей обожравшейся морде голодное выражение, мне было совершенно непонятно, но у нее это получалась мастерски. И при этом тварюшка бросала на меня испуганные взгляды, якобы страшась последующего наказания, но не в силах справиться с голодом. В общем, подрывала авторитет канцлера, как могла.
Конан-Дойль заметно постарел с нашей последней встречи, да и вообще выглядел довольно утомленным, но я даже не стал предлагать ему перенести встречу на утро.
– Господин Найденов, – сообщил он мне сразу, как только мы поздоровались, – по большому счету я здесь только для того, чтобы задать вам один-единственный вопрос. Ну и получить на него правдивый ответ, если можно.
– Вот как раз с этим не будет никаких трудностей, – заверил я гостя, – не люблю врать вообще, а уж уважаемым мной людям и подавно.
– Скажите, – заметно волнуясь, начал сэр Артур, – является ли вашей целью уничтожение Британской империи?
– Разумеется, нет, – даже слегка обиделся я, – это вы меня с кем-то перепутали. Мне всего лишь хочется свести к минимуму опасность, которую эта империя вот уже сто с лишним лет представляет для России. У меня есть мысли, как этого достичь, и, кроме того, я внимательно выслушаю и ваши соображения на эту тему. Но, может, сначала поужинаем?
Конан-Дойль с облегчением согласился, брезгливо отодвинул тарелку с овсянкой и приступил к поглощению бифштекса.
Когда с ужином было покончено, гость счел возможным поинтересоваться:
– Но все же, каких уступок вы собираетесь требовать от Великобритании? Ведь не обязательно прямо заявлять, что она должна прекратить свое существование, вполне достаточно будет, например, конфисковать весь ее флот и запретить строить новый.
– Мы не собираемся делать ничего подобного, – покачал головой я, – и даже не настаиваем на каких-либо ограничениях ваших военно-морских сил. Но давайте я сначала озвучу требования наших союзников? Итак, Японии кажется, что вы должны отказаться от Сингапура. Все равно вам его не удержать, крепость уже блокирована, и не с первого, так с пятого штурма японцы ее возьмут. Далее, необходимо провести широкие демократические преобразования в Южной Африке, вплоть до образования там автономных республик в границах, существовавших до вашей войны с бурами. Но эти территории могут оставаться вассалами британской короны. Как вы, наверное, уже догадались, это я вам изложил пожелания германской стороны. Ну, а Россия не будет настаивать даже на признании вашей страной независимости Ирландии, потому как уже признавших ее нам вполне достаточно. Но она потребует выдачи нам некоторых лиц, которые принимали корыстное участие в развязывании этой войны – раз, и позволяли себе финансировать наших внутренних врагов – два. Список не очень длинный, пока в нем только чуть больше трехсот человек, но не исключено, что по результатам их допросов он будет расширен.
– Простите, – несколько растерялся гость, – но такие вопросы я обсуждать не уполномочен…
– И не надо! – довольно резко ответил я. – В конце концов, если вам удастся на переговорах уболтать японцев про Сингапур, а немцев – насчет Южной Африки, мы протестовать не будем. Но то, что я сказал – это абсолютно не обсуждаемое условие. На сегодняшний день мы имеем почти две сотни тяжелых бомбардировщиков «Гриф». Каждый день московский авиазавод добавляет по одному, а с сентября их выпуск будет как минимум удвоен. И это не считая четырех «Выхухолей», ежедневно выпускаемых в Иркутске. Бомбы, как эфирные, так и обычные зажигательные и фугасные, производятся опережающими их расход темпами. И до тех пор, пока последний из указанных в списках людей не окажется у нас, на Англию с неба будут сыпаться бомбы. Год, два, десять – сколько понадобится! Кстати, у нас скоро начнутся испытания нового стратегического бомбардировщика, отличающегося от «Грифа» повышенными потолком и дальностью. С принятием его на вооружение в Англии не останется мест, недоступных для нашей авиации.
Тут я посмотрел на часы и пояснил гостю:
– Как раз сейчас в Ирландии и во Франции начинается подвеска бомб самолетам, которые будут участвовать в сегодняшнем ночном налете. Да, кстати, Россия ведь вовсе не настаивает, чтобы нам официально выдали всех, поименованных в этом списке. Выберем какую-нибудь наиболее одиозную фигуру и потребуем ее официальной экстрадиции, только и всего. А с остальными мы разберемся сами, причем обещаем сделать это без излишнего шума, разумеется, при некоторой поддержке от господина Пакса. То есть выглядеть это будет так – во время войны русские выкрали, кого посчитали нужным, а после войны начали их судить. В таком варианте, я думаю, авторитет правительства сильно не пострадает.
– И вы их всех…
– Да, как я уже говорил, будем судить. Кого-то, конечно, приговорят к повешению, но мне почему-то кажется, что таких будет совсем немного. Основной же массе пропишут трудотерапию в условиях резко континентального климата. Ну, и одного-двух придется оправдать – надо же будет продемонстрировать всему миру объективность и беспристрастность наших судов.
– Но зачем вам это? – не понял Конан-Дойль.
– Все очень просто. Ни сколь угодно сильный флот, ни огромная армия сами по себе нам угрожать не могут. Они это сделают только после получения приказа. Но теперь каждый будет точно знать, что в конце концов случится с отдавшим такой приказ и, главное, с проплатившим подобный образ действий. Думаю, что в будущем это знание заметно сократит количество желающих нагадить России.
– Могу обещать только передать ваши слова руководству, – вздохнул создатель Шерлока Холмса, – но совершенно не берусь предсказать его реакцию. Однако мне было поручено еще и поинтересоваться вашим мнением насчет Индии.
