Владислав Выставной - Пророк Зоны

   Измотанные и опустошенные, они наблюдали, как покидают БТР и бегут к ним люди в камуфляже. Сталкер все еще не верил, что они с Шевцовым остались в живых, но притом не мог отделаться от ощущения, будто что-то идет не так. Возможно, это была просто паранойя, и его обычная «чуйка» на этот раз подвела. Потому что Краснов уже обнимался с командиром танка, перемазанным машинным маслом и пороховой копотью, а Шевцов тряс руку лейтенанту, так вовремя подогнавшему бронетранспортер.

   – Что-то ты не говорил о такой огневой поддержке, – укорял Краснова контрразведчик.

   – Да что говорить, если связи все равно нет? – оправдывался Краснов. Глянул на лейтенанта. – Как потеряли вас у периметра, так и не думали больше встретиться. Знаете, что тут творилось?

   – Да у нас тоже весело было, – криво усмехался танкист. – Попали в туман, отбились от взвода, думали, загремим в какой-нибудь гравиконцентрат – и крышка. Хорошо еще малой на бэтээре не отстал. – Он дружески свистнул лейтенанту, отчитывавшему за что-то механика-водителя. Лейтенант коротко махнул и улыбнулся в ответ.

   – И что теперь? – не выдержал Кот. – Есть танк, есть БТР – что дальше? Можно подобрать останки этих пришельцев, или кто они там, и двигать к периметру, пока не поздно. Нужно ведь сообщить в Институт о том, что мы видели!

   – Все верно, – согласился командир танка. Пнул ногой какую-то бесформенную часть монстра, валявшуюся под ногами. – Образцы отправить необходимо…

   Он выдернул из нагрудного кармана рацию, щелкнул кнопкой.

   – «Орел», я «Жук». Как слышно?

   – Хреново слышно, – отозвалась рация.

   – Ну ничего, чай, не Моцарта транслирую. Даю пеленг! Получил?

   – Есть пеленг!

   – Тогда дуйте к нам, пока сигнал не пропал!

   Что-то пискнуло, танкист подмигнул сталкеру и поставил рацию на асфальт. Кот недоуменно посмотрел на прибор, поднял глаза на танкиста:

   – Вы же говорили, что связи нет!

   – Видишь, появилась, – усмехнулся танкист. – Это, брат, Зона: никогда не знаешь, что здесь есть, а чего нет…

   Не прошло и пяти минут, как над головой раскатисто зарокотало, и на поляну перед университетским корпусом, усердно молотя лопастями, опустился армейский Ми-8. Он замер, не глуша двигатели, продолжая вхолостую взбивать воздух. Пока бойцы Краснова грузили в вертолет пластиковые мешки с останками пришельцев, Кот просто стоял, как столб, и тупо пытался понять, что происходит.

   Не то чтобы вертолет – ни один беспилотник до сих пор не мог добраться до Академгородка. А эти летают, разъезжают, словно на заштатном полигоне. Может, и вправду придумали наконец приборы, способные определять ловушки, находить в них бреши и нейтрализовать аномальную активность Зоны? А может, дело в другом – и он действительно хреновый сталкер? В таком случае стоит просто попроситься на борт и убраться из Зоны раз и навсегда…

   – Смотрите, что я нашел! – раздался рядом голос Шевцова.

   Все собрались вокруг него. В руках контрразведчика была какая-то темная металлическая штуковина, по форме напоминавшая кусок берцовой кости с оголенным суставом.

   – Что это? – с интересом спросил Краснов.

   – Я думаю, что… – Шевцов замолчал, продолжая вертеть в руках эту штуку, будто что-то хотел нащупать.

   Звонко ухнуло, сверкнуло, заставив военных отпрянуть. И тут же панель на здании университета с хлопком разлетелась крупными брызгами, оставив на своем месте большую оплавленную дыру.

   – …что этой штукой воевать можно, – констатировал Шевцов. Ловко перехватил оружие – будто не впервые имел с ним дело. – Пусть отхватят, гады, своей же монетой!

   Бойцы одобрительно загудели.

   – Что значит – воевать? – забеспокоился Кот. – Нет, я на это не подписывался! Вы как хотите, а я улетаю!

   Он бросился было в сторону вертолета и с ужасом увидел, как тот тяжело, накренив кабину, поднимается в воздух. Кот в панике схватил командира танка за ворот, принялся трясти и бессвязно угрожать, требуя вернуть вертолет и забрать его, потому что он свое отслужил и не собирается гоняться за чертовыми пришельцами!

   Танкист спокойно вытерпел этот приступ истерики, отстранил от себя сталкера и продемонстрировал рацию:

   – Не могу вызвать. Связи опять нет.

   Проводив взглядом низко уходящую машину, Кот бессильно опустился на асфальт. Он вдруг почувствовал, что невероятно устал и не понимает, что он здесь делает. А его уже тормошил Шевцов, который, напротив, был бодр и просто сгорал от нетерпения «надрать задницу чертовым пришельцам». Танк с БТР медленно уползли вперед – разведать плацдарм для предстоящей атаки на «перевалочную базу» внеземных тварей. Группа же Краснова, пополнив боезапас парой «шмелей», извлеченных из бронетранспортера, должна была двигаться следом. Не совсем логичная тактика для городского боя, но воевать предстояло не с людьми.

   Уже совершенно не понимая, что он делает, Кот плелся за группой, когда вдруг понял, что Акима нет рядом. Он огляделся, позвал – парня не было в пределах видимости.

   – Надо вернуться! – обеспокоенно сказал Кот.

   – Нам нельзя отставать от основных сил, – нахмурился Шевцов. Остановился, раздумывая. – Вот что: сгоняешь сам. Возьмешь одного бойца для прикрытия. Мальцев!

   – Я! – К ним подбежал белобрысый светлоглазый боец из группы Краснова.

   – Пойдете вместе, найдете Акима – и назад… Стой! – Теперь Шевцов оглядывал сталкера. Взял у него из рук «кедр», повертел – и отбросил в сторону. – Толку от него никакого. Возьми этот.

   Шевцов вложил в руки сталкера свой «абакан», полученный у командира БТР. Привычное оружие было ему не нужно: в руках у него была смертоносная штуковина из иного мира.

   – Вот тебе еще. – Шевцов протянул товарищу пару снаряженных магазинов. – И давайте там быстро. Ждать нельзя – снова могут полезть, гады. Понял, Мальцев?

   – Так точно, – с некоторой ленцой в голосе отозвался боец.

   Быстрым шагом они возвращались к главному корпусу университета. Кот надеялся, что Акиму хватит ума не отходить далеко. Группа уже скрылась из виду, и становилось немного не по себе. Кот попытался приглушить страх разговором.

   – И давно это вы за пришельцами охотитесь? – скосившись на спутника, спросил Кот.

   Мальцев посмотрел на него со сдержанной улыбкой и не ответил.

   – Я вижу, ты приятный собеседник, – заметил сталкер. – Понимаю – секретность. Но мы вроде как уже вместе воюем, хотелось бы каких-то подробностей. Как-никак, прикрывать друг дружку должны…

   Кот вдруг с ужасом понял, что говорит с пустотой.

   Мальцева не было рядом. Как не было зияющей дыры в стене университетского корпуса и других следов недавнего боя.

   Ощущая накатывающийся иррациональный страх, сталкер в изумлении разглядывал свои пустые руки.

   Оружия теперь у него тоже не было.

Глава двенадцатая

   Когда удалось наконец успокоиться и понемногу привести в порядок потрясенное сознание, стало медленно приходить понимание. Даже не понимание – скорее, все то же чувство, которое заменяет сталкеру разум. Нужно только перевести свои ощущения в слова – и тогда станет легче. Сталкеры давно это поняли. Назовешь страшное, убийственное нечто «комариной плешью» – и уже как-то спокойнее, понятнее. Так уж устроен человеческий разум – он любит вешать ярлыки на все, что понимает, и то, что недоступно его пониманию. В этом и ограниченность разума, и его величие. Вот взял человек и прозвал все сущее «Вселенной». И что бы в этой Вселенной ни произошло – все помещается в короткое, но бесконечно емкое слово.

   Так и сейчас. Вся эта дикая череда событий сама собой сложилась в простое и понятное слово – «кино». Он мысленно поздравил самого себя с открытием новой ловушки Зоны. То, что это именно изощренная ловушка, он уже не сомневался. Более того – он ведь с самого начала подозревал, что дело нечисто. Да только как спорить с тем, что видят твои собственные глаза и слышат уши? А запах, осязание? Ведь руки до сих пор помнят тяжесть автомата, а бедро – неудобные, натиравшие кожу запасные магазины. Кот не поленился, стянул штаны и действительно обнаружил на ноге, на уровне кармана красноватое пятно. Все было реально.

   Почти реально. Видимо, таково главное свойство этой ловушки. Теперь начинало проясняться, что именно случилось с танкистами, а может, и с теми погибшими летчиками. Это все «кино». По сути – невероятно достоверный сон наяву. Достоверный настолько, что все опасности в нем совершенно реальны для попавшегося человека. «Кино», как камень на шее утопленника, увлекает в свою глубину – бесконечную, как глубина твоего собственного мозга. И действует не на одну-единственную жертву. Носитель самого яркого воображения, наиболее волевой и сильный человек, способен затащить в свой «сон» какое угодно множество других людей. «Кино» заразно, оно распространяется молниеносно. Стоит только поддаться свободе своего воображения, и оно разгоняется, строя все новые, совершенно невообразимые картины.