Завод: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
А вот следующее предложение стало для меня вовсе неожиданным.
— Егор, мне хотелось выпустить о тебе статью в заводской газете, — объявил Вениамин. — Символично выйдет, на мой взгляд. Молодой поэт и ветеран труда работают в одном цехе!
Я подумал, что всю эту окололитературную карусель надо останавливать.
— Не думаю, что во мне есть хоть что-то, что заинтересует вашего читателя, — я развёл руками, стараясь при этом выглядеть очень серьёзно — мол, я дело говорю, а не от скромности ножкой шаркаю. — Наверное, по нашей милой поэтессе можно собрать статью интереснее. Тем более, мы с ней как раз и работаем в одном цеху.
Аня, как обычно, засмущалась, захлопала ресницами и отвела взгляд. Вообще, скромность всегда украшает человека. И нашему контролёру она была явно к лицу.
— Про Аню в еженедельной газете выйдет статья на целую полосу. А ещё я планирую написать про литературный кружок на целый разворот! — с чрезмерным воодушевлением рассказал председатель.
Я смекнул, что редактору попросту не хватает материала для очередного выпуска. Отсюда и интерес к сапожнику без сапог. Ну или к поэту без стихотворений.
— Может, как-нибудь в следующий раз? Как наберу материал, который можно в вашей газеты опубликовать, — я максимально вежливо отказался от предложения.
— А вы, Николай, расскажете о своем замечательном романе? — председатель на этом быстро потерял ко мне интерес.
Коля, понимая, что сможет получить свою минутку славы, начал воодушевленно беседовать с Вениамином. Тем лучше, у меня же вместо минутки славы появилось своя минутка — для общения с Аней. Собственно, за этим я сюда и приходил.
— Смотрю, у тебя полный кружок почитателей, — я подмигнул девчонке.
Мы с Аней поболтали о том о сем, я предложил тост за её творческий успех и пригубил шампанского. Время летело стремительно, за окнами начало смеркаться.
— Уважаемые товарищи литераторы, — Вениамин вышел на сцену, привлекая к себе внимание. — Попрошу ненадолго отставить бокалы и сделать совместную фотографию!
Идею снимка все восприняли на ура.
Председатель сходил в подсобку, вынес оттуда «Зенит» и видавший виды штатив. Одна из ножек штатива была даже сломана и перемотана изолентой.
— Всех попрошу взойти на сцену для фотографии!
Вениамин не без проблем установил на штатив фотоаппарат. Выглядела эта конструкция крайне ненадёжно. Ну, один-то кадр этот Боливар ещё вынесет, надо думать.
— Пойдем, сделаем фотографию, на память, — предложила Аня. — Потом можно вырезать снимок из газеты и вклеить в альбом!
Я пожал плечами и поддался Ане, которая взяла меня за руку и повела на сцену, где уже толпились литераторы, занявшие все лучшие места. Аню тут же поставили в центре. Ну а мне оставалось занять место с краю. Перспектива не очень, поэтому я недолго думая занял самый первый ряд — иными словами, лег в центре будущего кадра.
— Минуточку! — Вениамин отбежал, взглянул через объектив, поправил фотоаппарат, чтобы в снимок влезли все присутствующие.
Он взвёл затвор, запуская механизм задержки спуска, и, нажав на маленькую кнопочку автоспуска, побежал сам занимать место на сцене.
— Скажите сы-ы-ы-ы-ы…
Лютикович прервался, потому что штатив фотоаппарата начал стремительно заваливаться. Место склейки изолентой просто тихо переломилось пополам.
Бух!
Новенький «Зенит» грохнулся на линолеум. Фотоаппарат успел щелкнуть на лету. Вениамин, хватаясь за голову, бросился к фотоаппарату. «Зенит» остался цел, а вот штатив немедленному восстановлению явно не подлежал. Председатель с пунцовым лицом смотрел то на одну, то на вторую половинку переломанной ножки.
— Я ж без премии останусь, если сорву репортаж про ветерана труда! — воскликнул Вениамин.
— Какой кошмар… — испуганно протянула Аня и перевела взгляд на меня, посмотрев с надеждой. — Егор, а ты сможешь помочь Вениамину Лютиковичу починить штатив?
Видимо, наши приключения с «бычком» так впечатлили её, что она решила — ножку штативу я сращу прямо здесь и сейчас.
— Смотреть надо, — ответил я.
И Аня, у которой это, похоже, уже вошло в привычку, взяла меня за руку и подвела к председателю.
— Вениамин Лютикович, а Егор ведь у нас слесарь! — гордо сообщила она. — Может, дадите ему…
Пока девчонка говорила, я взял штатив и посмотрел, что конкретно там приключилось. Ножки у треноги были сделаны из дерева, с металлическим механизмом регулировки высоты. И вот одна из этих ножек приказала долго жить, по сути, развалившись на две части.
— Что-нибудь придумаем, — заключил я. — Вы только сам штатив принесите, чтобы я размеры снял.
— Не знаю, как вас благодарить! Я носил его к своим знакомым, они делали скобу, — председатель указал на другую ножку штатива, где действительно стояла металлическая скоба в месте перелома. — Но через месяц он сломался снова, только в другом месте!
— Разберемся, товарищ литератор, — повторил я. — А как благодарить, обсудим потом.
Вениамин радостно закивал и начал возиться с упавшим фотоаппаратом. Тот, благо, не пострадал.
— Ну, я, пожалуй, пойду, а ты? — сказал я Ане, намекая, что могу её проводить до общаги.
— Да куда там, Егор! Мне тут ещё пару часов куковать, надо же все убрать после банкета.
На этом мы попрощались. У меня на вечер хватало планов. Например, хотелось таки попасть в тренажерный зал с Вальком. Понятно, что за несколько дней в форму себя не приведёшь, но постараться надо.
— Так-так-так, — Валя заскреб затылок после моего напоминания про зал.
Я застал его на выходе из общаги с сумкой в руках.
— Егорыч, тут такое дело, с ночевкой в одно местечко пригласили… — признался он. — В зал я сегодня не пойду, давай в следующий раз, а? Можешь пока потренироваться с моими гирями и гантелями, в тонус себя перед тренировкой заодно приведешь, лады?
