Офис - Юрий Ра
— Понял. А это… вы мне теперь по сколько подкидывать станете?
— Дружище, а зачем ты теперь нам нужен? Ты вопросы не решаешь, от тебя ничего не зависит. Ты идешь мимо кассы, причём в буквальном смысле. О, чуть не забыл! Факс сам не воруй и начальникам своим не отдавай утаскивать. Широков в курсе, что моя фирма его вам установила в рамках сотрудничества. Он на балансе стоит. Всего хорошего!
Положив трубку, Пётр даже засмеялся от такой наивности этого начальника станции, надеявшегося, что после битвы панов, ему достанется какой-то профит. Свою шкуру не содрали, или содрали всего пару шкур вместо семи — уже хорошо! Хотя его понять можно — парень молодой, поставили на должность, а правила игры не объяснили, крутись как хочешь. Ладно, если не дурак и про первый гонорар он промолчал, значит всё равно в выигрыше как-бы коллега по отрасли. Фролов ему не отец и не наставник, чтоб учить жизни. У него два рыжих в подчинении и Светка, вот их он и учит некоторым премудростям железнодорожного бизнеса. Не про взятки, понятное дело, не про то, как к начальникам высокого уровня подходить с конвертами. Но кое-какие намеки на толстые обстоятельства решения вопросов он давал.
А потом всё-таки отзвонился настоящий коллега по бизнесу, начальник департамента вагонного хозяйства, набивающийся в знакомые. Вот только этого самого вагонного хозяйства, как понял Пётр, у них еще не было. «Блин, умеют люди жить! Хозяйства не нажили, а этот хрен уже начальник департамента! Я тоже так хочу!» — царапнула мысль. Царапнула и немножко отравила душу. Так, что на встречу, где Фролова будут кормить забесплатно, он шёл без готовности к сотрудничеству. А к взаимовыгодному готов? К взаимовыгодному — другое дело, к такому он был готов, даже к просто выгодному лично ему, без приставки «взаимо-». Чисто за еду рассказывать, как всё работает он не собирался. По четвергам Фролов решил не подавать.
Приличный ресторан, жалко только сильно пафосный. Название «На мельнице» поначалу напрягло Петра, он решил, что это отсылка к парижскому кабаре «Мулен Руж». Но нет, сразу от входа повеяло чем-то самобытным, а еще официант предупредил смотреть под ноги, чтоб гость не споткнулся и не упал в ручеёк, устроенный прямо посреди обеденного зала. Хорошо хоть, куры и цесарки не летали над столиками, а смирно сидели около стен в загончиках. Видимо, летать пернатому персоналу запретили категорически.
Невзирая на вечернее время, зал не был забит. Может, цена отпугивала клиентов, может отсутствие пилона для танцовщиц. Да и самим гостям отплясывать на площадке, по которой протекает ручей в желобке, было бы несподручно. А если себя не показать, людей не посмотреть, то зачем ресторан вообще нужен? Какой тогда из него кабак? «Кабак» — это слово как-то неожиданно резко вписалось в новую реальность. Было похоже, что даже посетители таких заведений не считали этот номер своей культурной программы впрямь культурным. Вот и глумились над собой потихоньку.
Первая же поверхностная оценка визави, подскочившего со стула, как только Фролов назвал его фамилию, была положительной. В плане того, что с человеком можно общаться. Приличный костюм, практически не хуже, чем на Петре, галстук, не просто дорогой, а сочетающийся с сорочкой и пиджаком. И сам пиджак не малиновый, какие начали входить в моду, а хорошего синего цвета. Мы не возьмёмся сейчас объяснять читателю, какой синий цвет является хорошим, но этот был именно такой. Не слишком темный, в меру выработанный, с какой-то тусклой искрой.
Кто-кто, а Фролов в пиджаках шарил. Откуда-то из головы он черпал свои хотелки и требования к костюмам, а Лена их доблестно реализовывала на импортной швейной машинке, порой высунув язык от усердия. Она уже давно перестала спорить с мужем относительно фасонов, приняв на веру, что супруг что-то знает не только про мир моды и современные её течения, но и вообще чувствует мир. Даже деньги хранит не в банке, а в… стеклянной. Короче, если на твоём собеседнике нормальный костюм, то или он сам адекватный человек, или его жена. Что тоже признак договороспособности.
— Константин!
— Пётр!
Они пожали друг другу руки, притом, что уже знали имена. Но одно дело представиться по телефону, совсем другое — очно. И вообще, по телефону кто угодно может назваться Константином, пойди проверь на таком расстоянии. А тут видно же — Константин. Не Костик, не Костян какой-нибудь. Солидный человек с солидными замашками.
— Прослушки нет?
— Что?
— Шучу. — Фролов и в самом деле пошутил без какой-то тайной цели. Ну может просто хотел слегка сбить пафос. — Вопросы мы будем обсуждать серьезные, промышленный шпионаж никто не отменял.
— Ха, у нас в России промышленный шпионаж⁈ Всё, что могли, уже зашпиониздили в полный рост и на Запад переслали. Хотя я сомневаюсь, что у нас хоть какая-то отрасль не отстала от НИХ лет на десять как минимум.
— Ракеты, космос, — бросился защищать Россию Фролов, — тут мы вроде не совсем отсталые.
— Ну да, космос и ракетные технологии КГБ не даст разворовать. Но где мы с тобой, и где ракеты. Мы же на «ты»?
— Давай на «ты». А насчет ракет — есть же ядерные ракетные поезда. Вполне себе железнодорожная тема.
— А мы с тобой каким боком к ней, Пётр? Я серьёзно, а ты в шутку всё превращаешь.
— Если серьёзно, то давай официанта отпустим, чего он тут уши стоит греет.
— Он ждет, когда мы заказ сделаем.
— Во! А я о чём! Делаем заказ, а потом продолжаем серьезный разговор серьезных людей на серьёзные темы.
Фролов опять чуть не превратил беседу в балаган. Но опомнился и стал на самом деле серьёзным. Тем более, что круг интересов Константина был вполне очерчен им, и касался он вполне земных вещей, в которых Фролов как раз хорошо разбирался.
— Значит так, для оформления вагонов тебе нужно собрать пакет документов. Акты технического осмотра, акты натурной сверки…
— Это что такое?
— Это такая бумажка, подтверждающая, что представитель МПС, причем квалифицированный вагонник, на
