Разрушитель - Владимир Сергеевич Василенко
— А я вас, кажется, узнала! — вдруг оживилась тёмненькая. — Про вас же в газетах писали! Вы какое-то чудовище убили, которое пробралось аж в университет.
— Да-да! — подхватила вторая дурёха — блондинка с модной нынче короткой причёской, украшенной искусственным цветком. — А я думаю — отчего мне ваше лицо так знакомо. Просто смутило, что вы… в таком виде.
— О, не обращайте внимания! — сказал я, делая глоток вина. Весьма, кстати, недурного. — Просто какая-то падла разбомбила мой дом, пока я был в отъезде.
— Боже правый! — ахнула брюнетка. — И кто это сделал?
— А правда, — ядовито усмехнувшись, я подмигнул Орлову. — И кто же это мог сделать, а?
— Ты слишком много себе позволяешь! — не выдержав, рявкнул он и долбанул кулаком по столу так, что одна из тарелок брякнулась на пол. — Кто тебя сюда вообще пустил? Охрана! Охрана!
Я расхохотался.
— Нефилим зовёт на помощь каких-то увальней с дубинками? Жалкое зрелище! Ты думаешь, они тебя спасут?
Орлов побледнел, потом покраснел, потом и вовсе пошёл какими-то пятнами.
— Господа, мне кажется, всем стоит успокоиться… — неуверенно пробормотал его приятель. — Что, собственно…
— Помолчи. Сейчас серьёзные люди говорят, — небрежно заткнул я его. — А ты, Феликс… Помнишь ведь, на чём закончился наш прошлый разговор?
— Собираешься снова сыпать нелепыми обвинениями и угрожать мне? — презрительно кривился блондин, но видно было, что он нервничает, и только присутствие других людей мешает ему, как в прошлый раз, спасаться бегством.
— Нет. Собираюсь исполнить свою угрозу.
— Пфф! Блеф! Не будешь же ты прямо здесь, на виду у всех…
— А почему нет? Даже услугу тебе окажу. Как говорят, на миру и смерть красна.
Аура Орлова взвилась столбом, разворачиваясь так, что далеко вышла за пределы физического тела. Я уже готовился перехватить его Аспект — на случай, если он снова решит упорхнуть. Но Феликс не взлетел.
Он ударил.
Вышло что-то вроде беззвучного взрыва, но с вполне ощутимой ударной волной. Орлов хлестнул прямо перед собой стихией воздуха, не особо заботясь о том, что, атакуя меня, может зацепить и барышень. К тому же со страху, а может, в ярости не рассчитал сил, и влил в этот удар изрядную долю запасов эдры.
Всю снедь со стола буквально сдуло, обеих девиц опрокинуло вместе со стульями, на соседних столах тоже, будто задранные юбки, взметнулись скатерти, со звоном и грохотом повалилась посуда. Досталось даже бедняге официанту, шедшему с полным подносом в нескольких метрах позади меня — его сшибло с ног, а всё, что он нёс, праздничным фейерверком разлетелось по залу, забрызгав ошметками добрую половину посетителей.
От грохота бьющейся посуды и визга испуганных женщин зазвенело в ушах. Остальные посетители тоже переполошились, позади меня громыхнули распахнувшиеся двери, донёсся топот чьих-то ног. Местные вышибалы? Или уже полиция?
Лишь я, не шевелясь, продолжал восседать посреди этого хаоса — за мгновение до атаки я успел выставить перед собой щит из эдры. Он разбился под натиском, но большую часть удара поглотил — меня лишь немного сдвинуло назад вместе со стулом да запачкало слетевшей со стола едой.
Орлов же, вскочив со своего места, так и замер, вытянув в мою сторону обе руки с напряженно скрюченными, как у птицы, пальцами, и тяжело дышал — будто не воздухом ударил, а метнул в меня тяжеленную глыбу.
— Что-то слабенько, Феликс, — покачал я головой, небрежно стряхивая с груди расплющенное кремовое пирожное. — Смотри, как надо.
Ударил в ответ — без затей, сгустком сырой эдры, благо грудной узел у меня был заполнен под завязку. Долбанул тоже конусом, зацепив не только Орлова, но и часть зала за его спиной. И тоже немного не рассчитал свои силы. Только вот последствия моей атаки оказались куда более зрелищными.
Блондина, будто тряпичную куклу, отшвырнуло метра на три назад и впечатало в узкий промежуток стены между высокими витражными окнами. При этом оба окна по бокам от него — высоченные, в два человеческих роста, со сложным решетчатым переплётом — буквально взорвались, обрушившись дождём мелких стеклянных осколков. Большая часть стекла, к счастью, вылетела наружу, но часть просыпалась и в зал, забарабанив по паркету прозрачным градом. Я сам, бросаясь к Орлову, был вынужден немного задержаться, прикрывая лицо и шею от острых осколков.
Этой секундной заминки хватило, чтобы Орлов очухался. Когда я ударил его снова, заряженный эдрой кулак впустую ухнул в стену, проламывая лакированную декоративную панель. Сам Орлов взмыл в воздух и заметался по залу, долбясь в окна, как злая осенняя муха. Наконец, отыскал в узорчатом переплёте достаточно крупное отверстие, чтобы пролететь сквозь него, и юркнул наружу.
Я ударил по окну снова, на этот раз вышибая здоровенный кусок рамы, и вскочил на подоконник. Прежде, чем Феликс успел скрыться из виду, перехватил его Дар и тоже сиганул в пустоту.
В груди всё сжалось, сердце скакнуло к самому горлу. Я понятия не имел, как пользоваться Аспектом Воздуха для полётов, и потому мозг сейчас сработал на чистых инстинктах — как у пацана, брошенного старшими товарищами в реку, чтобы научить плавать.
Я ухнул вниз с третьего этажа, едва не шмякнувшись об мостовую. Но, не долетев до земли буквально полметра, взмыл вертикально вверх. Потом под испуганные вскрики толпы проделал несколько неуклюжих виражей над набережной, порой пролетая над самыми головами прохожих. Сердце замирало от скорости и высоты, словно на американских горках. Хотя, какие уж тут горки — было стократ страшнее, потому что даже держаться было не за что. Всё, что меня удерживало в воздухе — это невидимая, эфемерная сила, и оттого я чувствовал себя цирковым акробатом, залезшим под самый купол без страховки.
Однако освоился я довольно быстро. После первых дёрганых, неумелых маневров мне удалось стабилизироваться, и я в позе Супермена — вытянувшись параллельно земле и выставив руки вперёд — пролетел вокруг «Славянского базара» по широкой дуге. Глаза слезились от ветра, челюсти тоже приходилось стискивать, потому что встречный поток воздуха не давал нормально вдохнуть. Если бы была возможность переключиться на другой Аспект, я соорудил бы какую-нибудь преграду, но пока приходилось довольствоваться и этим. Кстати, теперь понятно, почему сам Орлов летает в специальном шлеме.
А где, кстати, этот поганец?
Блондин не успел улететь далеко. Собственно, он
