Реликтовая популяция. Книга 2 - Виктор Васильевич Ананишнов
– Они скоро будут здесь, – перебил его К”ньец. – Они разделились. Одна группа может выйти прямо на нас.
– Кло! Перестань!
– И ты был охотником? – скрипучим голосом прокомментировал Ольдим встречу Свима с Клоудой. – А ты, оказывается, повязан по рукам и ногам. – Он вздохнул и добавил как бы про себя: – Похоже, я в вас ошибся. Пока вы тут облизываетесь, тескомовцы время не теряют. Мне своя шкура дорога.
Свим хотел вспылить, мол, нечего совать нос в чужие дела, но, наконец, отстранив от себя Клоуду и досадуя на неё, сказал извиняющимся тоном:
– Мы сейчас идём… За мной!
Поменяв направление по подсказке К”ньеца, они стали уходить в сторону от погони. Но вскоре выяснилось – она тоже повернула, и все три группы стали сливаться в одну. По-видимому, преследователи взяли след, ориентируясь на шум, непроизвольно создаваемый семью разумными. Правда, не столько шумели они сами, сколько ночные обитатели сопровождали их продвижение недовольными криками и шумливым шараханьем с их дороги.
Первым стал сдавать Тринер. Он шёл, думая лишь об одном, как бы не оступиться в темноте и не упасть, разбившись. Воздух с всхлипом входил и тут же вырывался из его рта, ноги одеревенели и отказывались слушаться, а в тех местах, где в тело впивались верёвки, как будто повисли тяжелые обручи и не давали ногам свободы. Тринер едва отрывал их от земли. Самая маленькая неровность грозила ему падением, и он давно бы упал, не поддерживай его Сестерций.
Вначале торн критически встретил новое пополнение команды, заявившееся со Свимом.
– Люди, – отметил он ровно, и ни к кому не обращаясь.
Однако именно он обратил внимание на плачевное состояние Тринера и пришёл к нему на помощь, освободив Камрата от непосильной для него роли быть сопровождающим у взрослого, неспособного передвигаться самостоятельно.
Всех ухищрений торна по поддержке Тринера так и не хватило. Тринер всё-таки упал и больше не поднимался. До торна донеслось его невнятное бормотание.
– Свим, брось меня… – срывалось с губ связника. – Я тебе говорил… Не хочу быть обузой. Брось…
Сестерций постоял немного столбом, потом также буркнул: – «Люди!», поднял человека и понёс его на руках, создавая при этом столько шума, что тескомовцам не надо было напрягать слух, чтобы определить направление, взятое беглецами.
Свим резко остановился. Остальные, налетая один на другого, тоже прекратили движение. И сразу явственно стали слышны крики и топот, создаваемые погоней.
– Придётся отгонять их мечами, – зло проговорил Свим. – Иначе не отстанут.
– Там их полукрин, – напомнил Ольдим. – Придётся попотеть.
– Нас тоже не мало.
– Один к пяти. Тяжеловато будет.
– Один к четырём, – не согласился с расчетами Ольдима Свим. Повторил: – Один к четырем, Ольдим.
– Другие люди не в счёт, – проворчал Ольдим и вытащил меч. – Темно только, а у них фонари. Видишь?
– В бою им будет не до фонарей.
– Ты мне нравишься, Свим.
Свим промолчал. Да и как ответить на подобные слова?
– Если мы затаимся, нас могут не заметить, – предложил К”ньец, но, похоже, сам тому не верил.
– Хорошо бы, К”ньюша, да слишком просто. Всё равно драки не миновать. Сейчас или чуть позже.
Ослепительно белые лучи трёх тескомовских фонарей приближались и рыскали из стороны в сторону. Порой они взмётывались вверх – преследователи проверяли встречные деревья. Беглецы могли спрятаться на них.
– Так и будем стоять? И ждать? – Ольдим подступил к самому лицу Свима. – Или…
– Остынь! Сделаем так, – принял решение Свим. – Клоуда и Тринер отсюда уходят. Сестерций, дашь заметный свет ауры. С тобой останусь я. Остальные действуют в темноте вне кольца, которым они нас с Сестерцием охватят. Мы же станем спина к спине, так что перед нами будут все тескомовцы. Вы близко к нам не подходите. И смотрите, под нашу руку не подвернитесь. Действуйте самостоятельно по обстоятельствам. Мы будем их отвлекать, а в темноте вы неуязвимы. Клоуда!
– Пусть они идут к древнему мосту, – мяукнул хопс. – Я говорил ей, где можно переждать.
– Клоуда, уходи. Тринер, ты сможешь идти?
Тринер мешком лежал на земле. На вопрос Свима он ответил мычанием и безуспешными потугами встать. Торн поднял его и поставил на ноги.
– Клоуда, помоги ему, и уходите отсюда! Иначе они перехватят вас. Клоуда!
– Свим! У меня тоже меч…
– Кло! – сердито выкрикнул Свим. – Ты всех погубишь. Этого хочешь? Уходи!.. Сестерций, давай освещение. А вы, что стоите? – обрушился он на спутников, все ещё не решающихся оставить Свима и торна против полукрина.
Ольдим покачал головой и отступил в тень.
Камрат уже устроился за ближайшим кустом и играл своим оружием. Решение Свима он воспринял как должное, и ни в какие пререкания или лишние рассуждения не пускался. Ему всё было ясно. К”ньец ещё некоторое время потоптался рядом со Свимом, надеясь, что тот его оставит при себе, но Свим подтолкнул выродка в спину, и хопс грациозно скользнул в темноту и растворился в ней…
Командир полукрина с самого начала сомневался в успешности поиска ускользнувших из посёлка людей. Слишком их было мало и слишком на большой территории предстояло искать, да ещё ночью. Можно пройти рядом с ними и не заметить. Поэтому, организовав жидкую цепь из трёх звеньев, он вёл своих бойцов, следуя лишь приказу Присмета – найти, всех убить, кроме мальчика.
Пороп давно связал свою жизнь с Тескомом. Привыкший почти с детства подчиняться распоряжениям вышестоящих начальников, он не задумывался о собственных деяниях, а делал то, на что указывалось ему сверху. Так и сейчас – он исполнял приказ.
К сожалению командира, последние события, произошедшие в бандеке и в тескомовских формированиях, несколько поколебали строгие правила субординации и расстроили жёсткую дисциплину среди рядовых бойцов. Они почувствовали слабину командиров и свободу в своих действиях. Оставаясь частицей армии, освящённой многими годами своего существования и строгими правилами поведения составляющих её единиц, тескомовцы стали с удовольствием нарушать некоторые неписаные законы статуса воина. У них появились панибратские отношения между рядовыми и младшими командирами, становилось нормой некоторое пренебрежение к форме одежды. Даже возникли поползновения к мародерским наклонностям. И многое другое, негативное из того, что неизбежно сопровождает разлагающуюся, ранее чёткую и суровую в соблюдении канонов, организацию.
Дух подобной свободы сказался и на полукрине, переданном Присмету. Оказавшись вдали от строгих командиров бандеки и старых служак, бойцы полукрина Поропа ещё подчинялись приказам, но делали это по инерции, а не от понимания неукоснительности их исполнения.
Сам Пороп, по сути, превратился из командира в обычного воина-тескомовца, хотя тем самым стал к ним ближе, зауряднее. Но не это стало самым неприятным для командира, а то, что начались забвения его подчиненными древней формулы Тескома: всегда быть готовым к бою.
Сегодня с Поропом шли вооруженные люди, забывшие или
