Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 1
Для Марины выбрал уже упомянутый БМВ-5, немного подержанный, из Европы, с бронированием по уровню 4, то есть выдержит пистолетный патрон со стальным сердечником, но не автомат и тем более не пулемет. Внедорожник моей второй половине совершенно не нужен, потому как за пределами Тегерана ей делать совершенно нечего, а в Тегеране дороги, хвала Аллаху прекрасные.
Автомобиль этот стоил тоже двадцать пять тысяч золотых, и это опять-таки привело меня в уныние — на сей раз цену удалось скинуть до двадцати трех. Причем, если мой автомобиль я смогу провести как служебный, для посольских нужд, то БМВ — так не проведешь, получается — это подарок. С дамами — разорение…
Уже выезжая на свежекупленном Шевроле — БМВ я оставил до следующего дня, чтобы его забрала Марина, я обратил внимание на изображение на стене — две скрещенные сабли и надпись под ними на фарси. Не на арабском это я уже понимаю, хотя прочитать не могу.
— Сударь, не соблаговолите просветить, что здесь написано?
— Где?
— Да вот здесь же. На заборе.
Мистер Эндрю Ллойд посмотрел туда, куда я указал пальцем и разразился потоком отборных ругательств.
— Что-то произошло?
— Да ничего страшного. Эти подонки уже днем ухитряются стены пачкать. Придется стирать, это противозаконно — держать на стене подобные надписи. Увидит полиция — неприятностей не оберешься.
— И все же — что здесь написано?
— Здесь написано «Махди[134] грядет». Обычная религиозная муть…
Так я впервые услышал про Махди.
Вечером произошел очередной семейный скандал. Моя вторая половина категорически отказалась ездить с шофером. Даже несмотря на то что один раз на возможной измене ее все-таки поймали. На сей раз удалось настоять — но смутные подозрения стали терзать мою душу. Становлюсь ревнивцем, не имея на это никакого права.
Картинки из прошлого
Весна 2002 года
Арлингтон, округ Колумбия
Вашингтонский гольф-клуб
Джон Уайт, бывший посол в Сальвадоре и Мексике и будущий министр безопасности Родины после ухода сэра Джеффри еще какое-то время сидел на террасе гольф-клуба, заказав еще выпивку. Это было уже слишком, даже учитывая его вес — но к правительственным автомобилям с определенными сериями номеров вашингтонские полицейские не очень то цеплялись. Что же касается его физического состояния — способности вести автомобиль свыше трех тонн весом по шоссе общего пользования — в себе Джон Уайт был уверен. Что для здорового мужика две порции виски на три пальца каждая? Слону — дробина.
А вторую порцию виски Уайт заказал для того, чтобы избавиться от неприятного ощущения — что по нему прошлись как по коврику, лежащему у входной двери — и неспешно так, со вкусом вытерли ноги.
— Козел… — тихо сказал Уайт в пустоту.
Умный человек попытался бы вынести из этого разговора все что можно и взять на вооружение узнанное и услышанное. Глупый человек просто бы обиделся и разозлился. Джон Уайт умным человеком не был.
Вот как раз в этом то и была основная, определяющая разница между системой в Великобритании и системой в Североамериканских соединенных штатах. В Британии, как и в других монархических странах не любили перемены и один человек мог занимать одну и ту же должность по несколько десятков лет. Да, в Британии тоже были парламентские выборы. Но там же организовывались — они были при каждом крупном ведомстве — так называемые «комитеты мудрецов», внепартийные организации профессионалов, которые могли дать дружеский совет вновь назначенному руководителю, оградить его от ошибок, а то и вовсе перехватить управление если вновь назначенный откровенно «не тянул». Были пять несменяемых товарищей ключевых министров, обладавшие едва ли не большей властью в свои вотчинах, чем сами министры потому что министры уходили, а они оставались. «Времена меняются — мы прежние» — вот истинный девиз монархий и монархических обществ.
В Североамериканских соединенных штатах «незаменимых людей не было», а свежий взгляд на вещи ценился гораздо больше мудрости и наработанного десятилетиями опыта. Чрезвычайно распространены были «политические отставки» — сказал что-то не так, нашли журналисты какую-то сомнительную сделку с возможным (!!!) использованием инсайдерской информации, совершенную двадцать лет назад, устроил какое-нибудь непотребство твой собственный подчиненный — будь добр, подай в отставку. Надо сказать, что и в Британии подавали в отставку — но только назначаемые, политические руководители, всех несменяемых, всех профессионалов берегли. В России с этим и вовсе было проще — на что-то просто не обращали внимания, после чего то отставка и вовсе совершалась путем поднятия табельного оружия на уровень виска.
И вот Джон Уайт, по сути — мясник, запятнавший себя кровью и в Мексике и в Сальвадоре, человек, планирующий и проводящий разведывательные операции с грацией слона в посудной лавке, готовился встать на должность директора ключевой разведслужбы — Министерства безопасности Родины. И намеревался получить полномочия, позволяющие ему карать и миловать профессионалов из СРС и ФБР. К чему это потенциально могло привести — не стоило сомневаться. И эффективность противодействия Министерства безопасности родины, в которое собирались наверстать под полсотни тысяч человек таким организациям, как британская Секретная разведывательная служба или русское Главное разведывательное управление Генерального штаба или отдела специальной документации МИД РИ, можно было просчитывать прямо сейчас. Близкая к нулю получалась эффективность.
Подавив в себе желание грохнуть стакан о пол и посмотреть, как он разлетится мелкими стеклянными брызгами — это было бы уже скандалом, напиться и бить посуду — Джон Уайт оставил на столе несколько долларов, твердой походкой, несмотря на выпитое прошел к стоянке. Он приехал один на бронированном Шевроле Субурбан, таком же, как у него был в Мексике. Секретность встречи была такова, что он не рискнул взять с собой даже водителя.
Солидно захлопнулась тяжелая, бронированная дверь, отсекая водителя от внешнего мира, едва слышно забурчал мотор. Вести Субурбан, да еще бронированный было непросто, часть систем машины не были приспособлены к возросшему на две тонны весу и управлялся он как крейсер, с небольшой задержкой. Но Уайт привычно вывел свой черный крейсер из ряда других припаркованных машин — почему люди паркуют машины одна рядом с другой, хотя полстоянки свободно! — и направил его в сторону Ц-стрит.
Уайт был опытным водителем, хорошо знал в каких местах и в какое время в Вашингтоне образуются пробки и поэтому направил свой дорожный крейсер не в сторону Арлингтона — а в совершенно противоположную. У стадиона Ц-стрит закончилась, здесь Ц-стрит и Индепенденс Авеню сливались в Ист Кэпитол, сразу же переходя в мост памяти Уитни Янг. Кто такой (или кто такая) Уитни Янг — Уайт попытался вспомнить и не смог, да и какая к чертям разница, кто она такая, если ему всего-то нужно проехать по мосту. По обе стороны были стоянки, заполненные автомобилями процентов на десять — но это ничего не значило, когда на стадионе матч, тут яблоку негде упасть…
Уайт вел машину осторожно, не глядя по сторонам на красоты природы, на текущий под мостом Потомак — ему было не до этого, тяжеленный бронированный джип в сочетании с ватным, совершенно без усилия на руле управлением, требовал твердой водительской руки. Того и гляди заденешь кого.
Съехав с оста, по развязке он ушел направо, на Анакостия Фривэй, через пару километров переходящий в Дистрикт оф Коламбия Хайвей, считающийся в этом месте юридической границей между штатом Мэриленд и Федеральным округом Колумбия. Дорога служила разделительной чертой — но это никак не проявлялось, большой Вашингтон давно перерос свои границы, львиная доля чиновников работала в Федеральном округе, а жила в престижных пригородах. С обеих сторон дороги — бесконечные заправки, мотели «Севен-Илэвен», закусочные «Макдональдс» и «Бургер Кинг», поток машин. Дома в пять этажей и выше — большая редкость. Америка…
Он свернул на мост в районе казарм Баззард Пойнт, где по левую руку квартировал вашингтонский офис ФБР, а по правую — морское министерство,[135] аналог русского Адмиралтейства. Хороша эта дорога была тем, что пара миль — и ты попадал на СаусИст фривей, широкую федеральную трассу, по которой можно было доехать почти что до самого места назначения в Арлингтоне и на которой в это время суток не бывает пробок. Если конечно не произошла крупная авария.
На Баззард-Пойнтс, в бывших военных казармах, где сейчас находился офис ФБР было как всегда многолюдно, стоянки переполнены — это было видно даже с дороги. ФБР не хватало места, постоянно вставал вопрос о постройке нового здания для вашингтонского офиса — но постоянно этот вопрос откладывался из-за недостатка средств. Сейчас, после терактов и необходимости коренной реорганизации правоохранительных органов САСШ об этом и вовсе перестали говорить.
