Андрей Посняков - Тайный путь
Почти не думая, Лешка рванулся вперед, вращая палкой… Повезло – не очень-то умело они действовали саблями… Рубили сплеча, как палашом, ведь сабля, если ее закрутить… Ладно!
Пригнуться.
Прыгнуть вперед.
Броситься под ноги…
Сшибить разиню… Прокатиться по траве, схватить саблю… Ну, что ты смотришь? Рванись!
Удар. Звон клинков. И сдавленный крик врага!
А поделом – не умеешь биться, не суйся! Это тебе не ножичком в подворотне размахивать, хотя и для того некая толика ума потребна. А уж для сабли…
– Стоять! – вращая над головой саблей, грозно рыкнул Лешка. – Первого, кто дернется, разрублю надвое!
Юноша скосил глаза и позвал:
– Зорба, ты как?
– Все нормально…
Тяжело дыша, девушка встала рядом, сверкающая в свете луны, словно покрытая серебром статуя. Испачканная в грязи кожа ее пахла потом и маслом, в левой руке блестела сабля, правая… с правой капала черная кровь.
– Двинься только! – взмахнув саблей, Лешка пресек попытку подростков рыпнуться, после чего обернулся к танцовщице:
– Ты ранена?
– Пустяки. Кажется, старик Леонидас ушел!
– Мхх… – Юноша с досадой сплюнул.
И тут вдруг увидел показавшуюся из-за сарая группу людей в серебристых нагрудниках и шлемах.
– Ваш главарь далеко не ушел, – засмеялся идущий впереди человек, уже не молодой, вислоусый… следователь Филимон Гротас!!! А за ним… за ним шли парни из корчмы «Три ступеньки» – светлорусый Иоанн, чернявый Панкратий, Никон… Значит, удалось! Значит, Тимофей… А вон он, позади ведущих злобно ругающегося старика стражников. Молодец, парень!
– Ого, кого я вижу?! – оглядев Лешку насмешливо скривился Филимон. – Забыл, как ваше имя, уважаемый эфенди! Признаться, я не очень-то верил в вашу смерть… Что стоите? – следователь резко обернулся к стражникам. – Взять его!
– Стой, отец! – выступив из темноты, к Филимону кинулась девушка… Агния.
– Что такое? – недовольно пробурчал тот. – Я же велел тебе ждать!
– Я не могу ждать, отец, – улыбнувшись, Агния подошла к Лешке. – Тебе следует знать: этот человек – мой спаситель!
– И одновременно – важный турецкий шпион!
Лешка вдруг засмеялся:
– Могу ли я сказать что-либо в свое оправдание, уважаемый…
Глава 20
Октябрь – ноябрь 1441 г. Константинополь
Метаморфозы
Сдал я каморку вчера одному пивовару; сегодня ж
Там предо мною предстал страшный кулачный боец…
Паллад…господин Гротас?
– Волосы могут отрасти и даже кудрявиться, – подойдя ближе, негромко промолвил следователь. – Человек даже может похудеть, пусть даже слишком… Вот только карие глаза никогда не станут голубыми… как у того несчастного. Где вы его взяли?
– В какой-то из трупных ям.
– Что ж, я так и подумал.
Агния, недоумевая, переводила глаза с одного на другого.
– Значит, это – ваша дочь? – Лешка улыбнулся. – Смелая девушка…
– Парни, арестуйте тут всех! – распорядившись, Филимон снова обернулся к юноше. – Полагаю, вы правы – нам определенно следует поговорить. Не знаю даже, как вас теперь и называть?
– Зовите Алексеем.
Они проговорили долго, в том числе, и о том, что могло случиться в саду приюта «Олинф», хозяин которого, Скидар Камилос, наверняка, связан с турками…
– Правда, тому пока нет достаточных для суда доказательств, – задумчиво пояснил Филимон. – Откуда вы узнали про моих людей – Иоанна, Панкратия, Никона?
Лешка улыбнулся:
– Случайно стал свидетелем их оживленной беседы в таверне «Три ступеньки».
– А, – скривился следователь. – Сколько раз им говорил, чтоб не мололи языками по всем злачным углам.
– Но трактирщик же ваш человек? Именно к нему и обратился Тимка.
– Тимка?
– Тимофей, мальчишка из шайки Леонидаса. Если бы не он… Кстати, кто-то из парней старика связан с лавочником Ласкаром. Иначе б откуда тот узнал о… о некоем моем друге.
– Что еще за друг? – Светлые глаза следователя напряженно моргнули.
Юноша вздохнул:
– Владос Костадинос, занимался гончарными мастерскими, потом торговал недвижимостью… Думаю, его кто-то подставил. Хорошо бы получше разобраться с этим делом. Владос сейчас в тюрьме на улице Пиги.
– Разберемся, – заверил Филимон Гротас и, покусав ус, спросил. – Все рассказали?
– О старике рассказал, о Ласкаре тоже, о Феодоре вы и без меня догадались. – Лешка задумчиво наморщил лоб. – О Фарраш-бее – все, что вспомнил…
– Константин Харгол! – Следователь стукнул ладонью по столу. – Вот, кто меня сейчас интересует больше всего! Мы ловим его уже три года.
Юноша покачал головой:
– К сожалению, в этом вопросе ничем не могу вам помочь – об этом неуловимом господине знаю не больше вашего. Даже – гораздо меньше.
– И ваш… э-э-э Фарраш-бей ничего о нем не говорил?
– Даже не упоминал. Только дал явку к Ласкару и велел его слушаться.
– Жаль, мы упустили негодяя… Моя вина. – Следователь нервно подергал ус. – Нужно было отправить к нему людей сразу. А так…
– Предупредили? – Лешка вскинул глаза.
Филимон Гротас кивнул:
– Увы… Рано утром соседи видели выходившего из его лавки мальчишку – кудрявого и лопоухого.
– Зевка… – тихо произнес юноша. – Можно было догадаться…
– Зевка? Странное имя… От «Зевс»?
– Нет… Кажется, от «зевгарат» – крестьянин. Вряд ли мы его сможем выловить – слишком уж много беспризорников в городе.
– Да и что от него толку? – невесело усмехнулся следователь. – Вряд ли он может знать что-то действительно важное.
Юноша потянулся к вину, отпил и вдруг улыбнулся:
– Что-то вы не очень-то веселы, господин Гротас! Неужто больше нет никаких ниточек? Не поверю!
– Да есть… – Филимон отмахнулся и скривился. – Только… – Он вдруг замялся, не зная, что сказать дальше.
Лешка пришел на помощь:
– Не можете решить, что делать со мной? Могу подсказать, если хотите.
– Вообще-то, если следовать ведомственным инструкциям, я должен бы бросить тебя в тюрьму и вдумчиво допрашивать, проверяя каждое слово… Но… – Следователь усмехнулся. – Я так не поступлю. И не только из благодарности, хотя и это важно. Просто поставлю тебя… Можно на «ты», я ведь много старше?
– Пожалуйста, господин Гротас.
– Спасибо. Просто поставлю тебя в определенные условия. Кажется, тебе и впрямь некуда больше податься.
– Константинополь – мой родной город, – негромко пояснил юноша. – И, похоже, единственное на земле место, где я хоть кому-то нужен. Пока еще нужен…
– Комнату в доходном доме, что ты снимаешь, смени – нехорошее место.
– Ого! Вы и это знаете? И когда только успели?
– Смею рекомендовать комнаты на верхнем этаже «Трех ступенек». Там достаточно дешево и спокойно, к тому же не надо заботиться о еде.
– Ага… – Лешка покивал, прищурясь. – И хозяин – ваш человек. Заодно будет приглядывать.
– И это тоже, – ничуть не обиделся Филимон. – Я, Алексей, пока не снял с тебя всех подозрений… Но твое предложение – о сотрудничестве – пожалуй, приму. Оформлю секретным сотрудником, только вот жалованье, не взыщи, пока небольшое… но на еду и кров хватит.
Лешка всплеснул руками:
– Отлично! А больше мне пока ничего и не надо.
Допив вино, следователь вышел из-за стола:
– Сегодня уже поздно – переночуй у меня. А с завтрашнего дня – на службу.
– Ну, вот, – засмеялся Лешка. – Сразу и на службу. А я-то думал себе отдохнуть, загулеванить!
– Так у тебя же нет на гулянки денег!
– Шучу, шучу, господин Гротас. Что, уж и пошутить нельзя?
Назавтра Лешка был официально представлен самым верным агентам – уже давно знакомой ему троице: Иоанну, Панкратию, Никону. Ближе всех сошелся с Иоанном – тот был почти такой же светлый, как и Лешка, а мать его – жаль, что давно уже покойная, – оказалась русской. Отличавшийся серьезностью и рассудительностью Никон вскоре ушел по делам, а Панкратий с Иоанном взялись проводить нового приятеля в «Три ступеньки».
Хозяин заведения аж лучился любезностью, особенно, когда узнал, что у него хотят снять комнату. Что-то шепнув слуге, замахал руками:
– Идемте, господа! Я лично представлю вам свои лучшие апартаменты.
– Подожди, Епифан, не так быстро. Говорят, у тебя есть недурное вино? – сказав так, Иоанн почему-то обернулся к Лешке.
– Ах, да, – спохватился тот. – Банкет – за мой счет. Покуда в долг, но завтра начальство обещало выдать подъемные!
Услышав про банкет, парни сразу же оживились и, конечно же, не пошли смотреть никакие апартаменты – тут же уселись за уютный столик в углу небольшой залы. Трактирщик Епифан самолично разлил принесенное вино, даже немного выпил, после чего, пожелав приятно провести время, отвлекся на других посетителей, правда, не забыл прислать служку с оливками и сыром. Сидели недолго – за окнами быстро смеркалось, а у обоих парней оставались еще какие-то дела.
