Александр Мазин - Вождь викингов
А мы потеряли только одного: невезучий словил спиной копье уже перекатываясь через частокол.
Утром наступило затишье. Аж до полудня. Но тут – как в известном анекдоте о том, как русского спросили: когда, по его мнению, придет конец света? А тот ответил: когда, не знаю, зато знаю – откуда. Я там живу.
Так вот: мы тоже знали, откуда пришел тот самый северный пушистый к нашему маленькому дружному коллективу. Он пришел с юга. Более того, мы даже знали время его прихода: астрономический полдень. Это потому, что сразу аж шесть ярлов прибыли к захваченной усадьбе Торкеля по наши души. Шесть ярлов с дружинами. Чуть ли не пятьсот свирепых датских вояк. Итого, учитывая потери противника, где-то семьсот с хвостиком против наших полутора сотен, из которых большая часть – обычные бонды.
Как выяснилось позже, Мьёр послал ратную стрелу еще до того, как они с Торкелем напали на наших.
С упреждением, так сказать. Так что союзники-соседи прибыли в полной уверенности, что это мы, злодеи, напали на честных сконцев и захапали Торкелево подворье. И уже на месте выяснилось, что дело обстоит как раз наоборот. И застремались храбрые сконские ярлы.
Нет, в том, что наша песенка хорошим темпом переходит в похоронный марш, никто из сконцев не сомневался. Стремались они не нас, а мести Лодброка.
И вместо того, чтобы быстренько устроить нам карачун, закопать трупы и сделать вид, что нас как бы и не было, вновь прибывшие устроили многоголосый срач на тему: кто ответит за беспредел? То есть в глубине души сконцы были уверены, что грабить жителей нашего славного острова – восстанавливать справедливость. Сёлундцы-то, считай, каждую зиму на землю Сконе за зипунами ходили. Но у сконцев, увы им, не было своего Рагнара, а у нас – был. И есть. И Рагнар этот спит и видит свободные сконские земли к руками прибрать. И тут такой повод…
Так что половина сконцев вопила, что нас надо отпустить с почетом и извинениями, а другая половина считала, что нас надо немедленно победить. Причем особо извращенным способом. Чтобы, значит, Рагнар содрогнулся и проникся к сконцам уважением.
Ну да, напугали дикобраза старушечьими ягодицами! Такие звероящеры, как Рагнар с сыновьями, по части кровавых извращений – абсолютные чемпионы Датской Марки.
Поскольку обсуждение шло пусть и на удалении где-то сотни метров, но столь бурно, мы слышали почти всё. И видели тоже. Так что, когда бо́льшая часть вновь прибывших отбыла на места постоянного проживания, это не стало для нас секретом. А я, кстати, вернее, некстати, но слишком поздно понял, что допустил ошибку. Следовало поднять белый щит и попытаться принять участие в диспуте. Глядишь, сомневающиеся стали бы нашими союзниками…
Как позже выяснилось, предусмотрительный Мьёр-ярл позаботился еще кое о чем. Заслал гонца к самому главному сконскому ярлу – полномочному представителю Харека, конунга всех данов, вассалом которого формально считался и Рагнар. И не только к нему, как выяснилось еще позже…
Итак, часть ворогов свалила, но осталось всё равно больше, чем мы были способны переварить. Тем более что они решили сменить тактику. Осознав, что взять нас нахрапом может стоить слишком больших потерь, сконцы начали мероприятия по правильному штурму. Например, занялись изготовлением тарана, коротких лестниц и примитивных мантелетов[41].
А нам оставалось только наблюдать. С глубокой печалью.
– Может, попробуем прорваться? – без особой надежды предложил Медвежонок.
– А может, ты Одина попросишь? – внес встречное предложение Лейф Весельчак. – Подарим ему этого, – кивок в сторону Торкеля-ярла. – Хороший воин. Отцу будет в радость.
Мои коллеги оживились. Моментально посыпались предложения: каким именно образом отправить пленника в Валхаллу с наилучшей гарантией доставки нашей просьбы. Предложения – одно кровавее другого. И при этом – никакого садизма. Исключительно деловой подход к межмировой логистике.
Я тихо охреневал, совершенно не представляя, как остановить процесс. Бойцы были абсолютно уверены в его эффективности. Если я заартачусь – даже слушать не будут. Похлопают пока еще хёвдинга Ульфа по плечу. Мол, ты, брат, всегда был немножко странным, но ничего. Любим тебя не за это. Сами разберемся, ты только не мельтеши.
Выручил дедушка Каменный Волк.
– Дурни вы все, – заявил он пренебрежительно. – Торкель-ярл – не трэль, которому послание на шкуре кровью пишут. Станет Торкель перед Отцом за своих врагов заступаться, как же! Да и некогда уже правильную жертву принести. За стену гляньте: каша ячменная свариться не успеет, как эти бить нас полезут. А кабы и успели: мы ж две ночи назад Одину сорок семь жизней подарили. Если после этого Отец к нам не расположился, так, значит, нет нам его благоволения! А коли так, то до́лжно нам погибнуть достойно, и еще до первой звезды мы все будем пировать в Валхалле!
Сильная речь. Воодушевляющая. Для всех, кроме меня.
Зато у меня есть идея.
– Значит, так, смертники, – вмешался я в беседу. – Есть у меня для вас работенка. Давайте дадим Одину немного времени, чтобы о нас позаботиться. Сделаем как надо, и путешествие в Асгард откладывается до завтрашнего утра.
Идея была проста. В усадьбе Торкеля имелся изрядный запас обычных дров. И порядочный запас торфа. А кроме торфа и дров – не менее трех кубометров очень качественного кораблестроительного материала. Конечно, жечь шпангоуты и доски корабельной обшивки – чистое варварство, просто рука не поднимается, но, может, и не придется. Куда больше меня привлекал немалый запас смолы. Вот в этой смоле я и велел как следует вывозить обычные дровишки, а некоторые еще и в жир окунуть для пущего возгорания, и затем раскидать топливо вокруг нашего забора. На некотором отдалении, естественно.
Наши вооруженные оппоненты мешать нам не пытались. У них свои дела. Плотницкие. И прерывать свои дела ради того, чтобы помешать нам швыряться поленьями, сконцы не стали. Возможно, решили, что мы таким изощренным методом пытаемся затруднить их движение к стенам. Мол, по замусоренной земле тащить осадную снасть будет не так удобно.
В оценке боеготовности врага Стенульф не ошибся. Мантелеты «двинулись» к нам уже через сорок минут.
Но нам хватило. Через частокол полетели горящие факелы, и за каких-то три-четыре минуты три четверти нашего периметра оказалось внутри огненного кольца. Причем «открытая» часть оказалась как раз напротив ворот. Это уже была не моя идея, а Лейфа. Я очень сомневался, что сконцы купятся на такой примитив. Но попробовать можно…
Огненный заслон был не очень высок. Так, около метра. Этого хватало, чтобы создать атакующим серьезные неудобства. Почти все мантелеты остановились метрах в двадцати от огня. Движение продолжили только два осадных щита… И «таранная» команда. Купились, простодушные убийцы из провинции Сконе. Поверили, что мы попросту не смогли поджечь этот участок, хотя и пытались – там и сям на земле догорали факелы, брошенные с явным перелетом или туда, где в «дровах» имелись проплешины. Это уж Лейф постарался. Его идея, он и исполнил.
Больше того, сконцы не просто нацелились атаковать ворота, но и явно заторопились. Тоже понятно. Огненное колечко разгоралось, понемногу сокращая «просвет». Так что через полминуты уже не два, а аж пять мантелетов торопливо «устремились» к бреши. А таранная команда вообще вырвалась вперед с молодецким уханьем. А чего бояться внутри «передвижного сарая»? Тем более что лучники, укрывшись за осадными щитами, с недетской бодростью щедро осыпали стрелами зону будущей атаки.
Мы выждали около минуты. Достаточно, чтобы вражеские лучники малехо сбавили пыл, а таран подобрался в воротам… И реализовали сюрприз. Не высовываясь, перебросили через ворота пяток мешков, набитых соломой. Подожженных. А потом, сверху, еще один мешок с нащипанной во дворе свежей травой. И сразу стало весело.
Горящее сено не причинило «передвижному сараю» особого вреда. Сконцы были парнями ушлыми и накрыли его сырыми шкурами. Сверху. А вот густые клубы дыма сработали как надо. Наглухо перекрыли обзор сконским стрелкам. Собственно, у них и так особого обзора не было: обмазанные смолой дрова чадили немилосердно. Но брошенная в пламя травка выдала настоящую дымовую завесу. А ветерок-то – от нас. За мантелетами закашляли и заругались. А парни внутри таранного «сарая» – и того пуще. Полезли наружу, как тараканы… Нет, как осы из гнезда. Только улететь им было проблематично, потому что у нас тоже были лучники. И копейщики.
И еще мы сделали вылазку прямо через стену. Дюжины две наших лучших бойцов сиганули через частокол и набросились на семерых кашляющих и полуослепших от дыма «таранщиков», аки коршуны на цапель. Конечно, и нашим дым глаза ел почем зря. Но скандинавы к дыму привычны – всю зиму в нем живут, а рожи у наших были предварительно замотаны мокрыми (моя идея!) тряпками.
