Влад Савин - Страна мечты

Поешь сладко. Вот только наслышался я от потомков, какой будет этот новый порядок. Когда того, кто смеет выступить против, бомбят, как Сербию. И не знаю, был ли хорошим человеком Саддам Хусейн — но мне не нравится, что американские «миротворцы» могут сделать так с каждым, кто не в силах ответить… а вот хрен вам, а не разоружение! Там в девяносто первом все же не вы выиграли, а мы проиграли — здесь еще посмотрим, чья возьмет!

И кажется мне, на обещанной «всемирной конференции», срок вроде говорят, в следующую весну — битва будет, как Сталинград! Устанавливать всемирные правила игры, и кто арбитр? Пока мы тут с япошками колупаемся — а впрочем, до их разгрома, СССР союзникам нужен, а значит, на разрыв с нами они не пойдут. В интересное время живем, однако — и историю творим! Особенно — когда ближнее будущее знаешь.

Четверо почтенных джентльменов, собравшихся здесь в этот день, по приглашению любезного хозяина, формально не занимали никаких постов в правительстве США. Однако же, мнение любого из них в американской политике значило больше, чем слова какого-нибудь сенатора. А перед ними, вместе взятыми, наверное отступился бы и сам Президент.

— Джентельмены, рад приветствовать Вас — на правах обратился к присутствующим хозяин, своим видом неуловимо похожий на ковбоя (он и вправду утверждал, что еще его прадед торговал скотом) — к вашим услугам кофе, виски, сигары, коньяк.

— Благодарим — отозвался второй джентльмен, с военной выправкой — надеюсь, это поможет нам наконец решить проблемы, ради которых мы снова собрались?

— А разве все так плохо? — спросил третий джентльмен, толстяк с сигарой, похожий на британского премьера — в Европе все завершилось, с япошками лишь вопрос времени, новой Гражданской войны не предвидится, и о русском или британском вторжении, насколько я понимаю, речи нет?

Попытка разрядить похоронную атмосферу шуткой не имела успеха — все собеседники были явно озабочены.

— Джентльмены, с Вашего разрешения я кратко обрисую ситуацию с нашими финансами — заговорил четвертый джентльмен, похожий на лощеного европейского аристократа — как вам известно, наш государственный долг, в 1939/40 финансовом году составлявший менее 49 миллиардов, в этом году достигнет 240 миллиардов. И каждый год войны добавляет еще по сорок миллиардов. Деньги по облигациям военных займов придется очень скоро выплатить, вместе с процентами, иначе большая часть федерального бюджета будет уходить на обслуживание этих займов. То есть, мы имеем накопление избыточной денежной массы, которая или уже находится на руках в настоящий момент, или будет вброшена на рынок сразу по окончании войны. Напомню, что истинной победой в этой войне, согласно плану, должны были стать не чьи-то знамена над Берлином и Токио, и даже не захват рынков — а доллар в качестве единственной мировой резервной валюты, с привязкой остальных валют к золоту через него, и никак иначе! Это была бы полная победа, экономическая власть над миром — когда мы заставили бы играть по нашим правилам всех, фактически обложив рентой в свою пользу всю мировую промышленность и торговлю. Однако же русские и тут смешали нам все карты — начав свою финансовую игру, что никак не ожидалось с их стороны! С иезуитским коварством, они сумели использовать момент, и наши противоречия — у меня просто нет приличных слов, джентльмены, чтобы комментировать предложенный сукиными детьми, дядюшкой Джо и мистером Зверевым, план трех мировых резервных валют, основанных на золотом стандарте, доллара, фунта стерлингов и рубля, причем неожиданными союзниками СССР в этом вопросе выступили Ватикан и британцы. Конкретные цифры и расчеты — в меморандуме, текст которого был вам роздан, суть же — в национальных границах проблема не решаема, так что изоляционизм в дальнейшем невозможен. Или мы обеспечим наши интересы за счет Европы и Азии, по результату этой войны — или абсолютно реальна угроза новой Депрессии.

Некоторое время присутствующие молчали, читая бумаги и просчитывая варианты. Ситуация не особенно располагала к оптимизму — но оснований сомневаться в квалификации координатора ведущих банков Восточного побережья не приходилось. Применительно же к собравшимся, это значило в самом ближайшем будущем жесточайший конфликт между финансистами, представленными «аристократом», и машиностроителями, представленными толстяком; в любом варианте, очень плохо должно было прийтись военным элитам, поскольку военный бюджет США неизбежно резко урезался; относительно легко отделывались нефтедобывающие и сельскохозяйственные элиты Запада, представленные «ковбоем», поскольку, будучи производителями жизненно необходимой продукции, они могли рассчитывать на сравнительно умеренное падение спроса на свою продукцию. Все четверо были акулами бизнеса, за свою жизнь сожравшими не один десяток, если не сотню конкурентов — но это был не тот случай. Падающего толкни, стая рвет ослабевших — но никто не трогает сильных. Не из чести, а из самосохранения — в драке неминуемо ослабнешь и сам, и тогда тебя, победителя, растерзают другие сильные, прежде стоящие в стороне. Потому сейчас никто не хотел войны между собой, с непредсказуемым результатом.

— Джентльмены, я призываю сейчас забыть былые споры и действовать сообща — сказал военный — помните, что в игру вступают новые фигуры. Мало нам было сообщества офицеров флота, давным-давно организовавших свою корпорацию, наладивших нужные связи с владельцами верфей, создавшими свое лобби в Конгрессе (вспомним мистера Винсона), так подобные сообщества теперь есть и в других родах ВС, в разведывательных службах, в экспертном сообществе. Если раньше мы просто нанимали на работу тех, кто был нам нужен, то теперь нам уже приходится договариваться со своеобразными гильдиями-профсоюзами, отстаивающими корпоративные интересы. Все идет к тому, что скоро Америкой будем управлять не мы, а десяток, или даже несколько десятков «клубов», находящихся в сложных договорных отношениях между собой. А официальная власть станет выразителем их консенсуса, для толпы. Но это к слову — а реалии таковы, что если мы сейчас еще и передеремся, нас всех сожрут новые желающие получить свое место на олимпе. Согласитесь, что мы все же привыкли договариваться, уравновешивать друг друга. Что будет, когда на нашем поле начнется бой без правил между десятком новых игроков, я даже предсказывать не берусь. Присоединяюсь к вопросу коллеги — неужели не существует иного выхода?

— Русские — ответил финансист — если британская зона все же остается для нас открытой, то территория, подмятая Советами, фактически выводится из обращения. Там мы не хозяева, и даже не равноправные партнеры — а гости, вынужденные играть по чужим правилам. И это если завтра СССР не введет там экспроприацию собственности и госмонополию внешней торговли. Пока этого нет, и русские даже дают понять, что не собираются — но диктатуры тем и отличаются от демократических стран, что непредсказуемы: что завтра придет в голову Сталину, не знает сегодня наверное и он сам!

— «Немыслимое»? — спросил ковбой — пусть не завтра, а через десять, двадцать лет? Если, очень похоже, именно русские а не британцы станут теперь нашим главным конкурентом?

— Эти двадцать лет надо прожить! — ответил военный — и следует ли понять ваши слова, как согласие с тем, что финансирование Армии и Флота даже по окончании военных действий не должно быть сильно сокращено?

— Наши прежние успехи в экономике и финансах во многом были следствием малых военных расходов — заметил аристократ — еще лет десять назад мы тратились только на флот — если сейчас придется столько же вложить и в армию, ВВС и разведку, это станет большой проблемой.

— А как вы собрались доминировать в мире, не тратясь на армию и флот? Вам мало примера «кузенов», всегда предпочитавших воевать чужими руками, а в итоге, теперь теряющих свою Империю? — огрызнулся толстяк, изрядно заработавший на поставках для армии и авиации — и твердо намеренный зарабатывать на этом впредь.

— Сокращение расходов на армию и авиацию до довоенного уровня категорически неприемлемо — твердо сказал военный — нам необходима армия, способная на равных воевать с Советами.

— Поддерживаю — кивнул толстяк — в противном случае, нас быстро вышвырнут даже с тех позиций, которые мы сейчас занимаем в Европе, не говоря уже о том, чтобы вытеснить откуда-то русских.

— А что вы скажете о плане нашего Фрэнки? — спросил финансист — почти что всеобщее разоружение, с передачей значительной части оставшихся армий и флотов под власть Лиги Объединенных Наций, берущей на себя работу всемирного полицейского. Естественно, при условии что наше влияние будет преобладающим.

— Утопия — решительно ответил военный, опередив толстяка (впрочем, тот, выслушав, кивнул в согласии) — во-первых, о разоружении и всеобщем мире говорят уже пятьдесят лет, и все с одной позиции: пусть другие разоружатся первыми, а я посмотрю. Во-вторых, Джо не идиот, и попросту откажется присоединиться к указанной вами Лиге, если увидит, что заправлять там будем мы — потребует как минимум, паритета в управлении. В третьих, даже объединение всех армий Земли в некое общее командование, при сохранении политических разногласий между державами, совершенно не гарантирует мир, как объединились, так и разъединятся, вам историю нашей Гражданской войны напомнить? Ну и в четвертых, не для огласки, войны тоже бывают полезны — если, разумеется, проходят где-то вдали! Какой самый идеальный товар из всех — да патроны же: расходуются в огромных количествах, пользуются абсолютным спросом — а в современной войне танки, пушки, самолеты, это такой же расходный материал. Фрэнки конечно, гений, и схема, им предложенная, идеальна — но в то-то и дело, что идеал не всегда применим к реальности.