Алексей Кулаков - Промышленникъ
— Прошу-с, за счет заведения.
Благосклонно употребив поднесенную рюмочку с водкой и проигнорировав маленькую вазочку с рассыпчатой черной икрой (как говорится, после первой не закусываем!), Иммануил Викторович кончиками ногтей провел по усам, приводя тем самым их в идеальнейший порядок. Оглядел полупустой зал, ненадолго остановив свое внимание на соседнем столике, за которым двое молодых мужчин весьма солидной комплекции вдумчиво изучали меню, и опять уткнулся в свою книжку. А может и не книжку — потому что он ее не только читал, но и довольно-таки регулярно делал в ней пометки. Нет, точно не книжку. Потому что записи в ней были сделаны исключительно его рукой, причем большинство — в предыдущие две недели. Его сиятельство князь Агренев в последнее время навалил на одного из своих директоров такое количество поручений и задач, что последний в кои-то веки почувствовал себя белкой в колесе: не успеешь разрешить одно дело, как тут же образовывается сразу два новых. Причем, как правило, еще важнее первого! Утешало во всем этом только одно обстоятельство — Луневу и Сонину приходилось еще хуже. Вот уж кого Александр Яковлевич нагрузил — можно сказать, по-царски! Первому досталось ни много ни мало — перезаключить все договора с поставщиками на более длительный срок. Дело вроде бы и легкое… Если только не знать, какая сумма неустойки была прописана в контрактах на случай невыполнения обязательств. Мало кому понравится перспектива потерять половину состояния из-за собственной невнимательности или ошибки подчиненных! Ну а Андрею Владимировичу и в самом деле досталось самое простое из возможного — всего лишь в месячный срок запустить оружейное производство в Коврове. Всего лишь. Цеха там уже отстроили, оборудование и станки или стояли, или спешно устанавливались, полная копия фабричного поселка тоже присутствовала… Ну, по большей части. Только одной малости и не хватало — тех, кто будет работать в этих самых цехах, литейке и прочих производствах. Короче, по результатам его деятельности, Сестрорецкая фабрика начисто лишилась второй смены, зато курсы подготовки приняли новую партию вчерашних крестьян — выпускники же оных как раз пригодились, чтобы восполнить "потери" в фабричной мастеровщине. И хотя результат всех этих переездов и реорганизаций был достаточно скромным (Ковров так пока и не выдал ни одной винтовки или пистолета) все же все основания для легкой зависти у Лунева и Герта были — управляющий компанией разрешил все свои поручения даже раньше назначенного срока. Хм, и тут же получил новое задание. Какое — не говорит, но судя по тому, что его семейство вдруг озаботилось сборами, а сам он зачастил в Москву… Кстати, и Горенин со своими ревизорами тоже перебрался в первопрестольную. А Греве как уехал в Кыштым, так и не возвращается — зато что ни письмо, так заявка на дополнительное оборудование. Совпадение?! Нет уж, вряд ли. Интересно, что же такое грандиозное задумал Александр Яковлевич, что все в постоянных хлопотах да разъездах?
— Прошу-с!
Неслышно подкравшийся половой, сноровисто сгрузил содержимое своего подноса на стол и отправился за следующей порцией небольших тарелочек и вазочек — был грешок за почтенным станкостроителем, любил он вкусно и обильно отобедать. Причем, к зависти окружающих, такое чревоугодничество совершенно никак не сказывалось на его сухопарой фигуре. Окропив лимонным соком тоненькие, полупрозрачные ломтики лососины, господин директор еще раз принял для аппетита, чуток закусил, а затем методично прошелся по всему, на что только падал его взгляд. Свежайшая буженина с хреном, потом мясные блинчики, после них кусочек нежнейшего молочного поросенка, затем чуть-чуть духовитой соляночки… Идиллия гурмана была прервана самым грубым и жестоким образом. Два незнакомых господина, не спросив никакого разрешения, подсели за стол к Герту, после чего один из них укоризненно произнес:
— Опять вы за старое принялись, Иммануил Викторович. Нехорошо-с!
Недрогнувшей рукою отправив в рот последнюю ложку солянки, Герт аккуратно промокнул уголки губ белоснежной салфеткой и без особого интереса спросил:
— С кем имею честь?..
— Ну, это не так уж и важно, потому что…
— И все же?
— Мы из дирекции завода "Людвиг Нобель".
Если гости незваные и ждали, что сестрорецкий директор переменится в лице, то делали они это зря. Задумчиво скользя взглядом по столу и внимательно прислушиваясь исключительно к себе (вернее, к собственному животу) Герт мимоходом приободрил умолкнувшего оратора:
— Ну что же вы замолчали, любезнейший? Продолжайте, прошу вас.
Гости переглянулись, после чего тот, что помоложе, вкрадчивым голосом поинтересовался:
— Вчера с нашего завода уволились двое отличнейших инструментальщиков, и я думаю, все мы понимаем, где именно они теперь будут работать.
Герту, по зрелому размышлению, все же восхотелось соленого нежинского огурчика. Причем именно после рюмочки водки. Что он тут же и исполнил.
— Дирекция завода находит неприемлемым сложившийся порядок вещей! И предупреждает, что если подобное повторится, то предпримет самые решительные меры. Даже и непопулярные!
Одного огурчика оказалось мало. Зато водочки больше не хотелось — а значит, что обед плавно подходил к своему завершению. Если бы его еще не портили всякие назойливые личности, было бы вообще все просто замечательно. Увы, мир еще так несовершенен!..
— Про инструментальщиков ваших я в первый раз слышу — но уж если придут ко мне, гнать не буду. Остальное вздор и ерунда. Так что если у вас на этом все, господа, то не смею вас задерживать.
Щелкнув пальцами, гурман намекнул половому, что пришло время десерта.
— Удивительный вы человек, Иммануил Викторович. Неужели, и в самом деле ничего не боитесь? Времена нынче такие, что всякое бывает. Например…
— Например вам свернут шеи, и похоронят на Митрофаньевском кладбище.
Тихий спокойный голос нового участника беседы подействовал на представителей заводской дирекции подобно ушату холодной воды — они не заметили, как у них за спиной оказался обладатель этого голоса. Зато очень хорошо почувствовали его хватку у себя на шее. А вот второй плечистый мужчина за соседним столиком так и остался сидеть, разве что немного передвинул свой стул — так, чтобы в любой момент невозбранно с него вскочить. Да слегка развернулся, чтобы удобнее было смотреть в зал.
— Иммануил Викторович, эти господа вам надоедают?
— Именно что надоедают, Спиридон. Пугают чем-то, угрожают…
Герт с ясно видимым удовольствием полюбовался на растерянные лица незваных гостей, а затем еще с большим удовольствием принялся за воздушное безе, поданное расторопным половым.
— Встали, и на выход. Замечу кого либо из вас рядом с Иммануилом Викторовичем — изувечу. Подошлете кого — найду и убью. Пошли!
— Ээ… Одну минуту, уважаемые, всего пара слов!
Спиридон вопросительно поглядел на своего подопечного, а тот, секунду подумав, неохотно кивнул:
— Слушаю.
— Нельзя ли передать это письмо его сиятельству князю Агреневу? Признаюсь честно, именно это и было истинной целью нашей сегодняшней встречи, и лишь досадное недопонимание меж нами не позволило…
— Помедленнее, господа, помедленнее! И, если это возможно, покороче.
Отодвинув от себя вазочку с безе, Герт повертел в руках конверт с вензелем Нобелей, и вопросительно вскинул брови.
— Эммануил Людвигович хотел бы устроить встречу с его сиятельством, на предмет взаимовыгодного разговора.
— Вот как.
Аккуратно положив его перед собой, директор станкостроительного производства потер мочку уха, размышляя. Нобели, это ведь не только производство динамита и Бакинские нефтяные промыслы, это еще и несколько заводов, свой железнодорожный и морской транспорт, и многое, многое другое.
— Спиридон, присядь.
То, что охранитель Герта оставил в покое их шеи, безымянным "почтальонам" особой радости не принесло — потому что, усаживаясь, он расстегнул свой сюртук и поправил кобуру с пистолетом. Да и глаза — спокойные и внимательные, внушали доверие. К словам. Такой если уж сказал что изувечит, значит так и сделает. Да и насчет убийства явно не шутил.
— Ну что же, господа, мы действительно не поняли друг друга. Письмо будет передано по назначению, и… Я и в самом деле больше не переманиваю мастеровых. Его сиятельство запретил, увы.
Про себя же станкостроитель злорадно ухмыльнулся. Ему и не надо больше никого переманивать — за него это с успехом делали слухи о порядках и жаловании на всех, без исключения, заводах компании. Не желаешь терять мастеровых высокого разряда? Так изволь заводить у себя порядки, схожие с сестрорецкими. А не хочешь или не можешь тратиться на мастеровщину, так не удивляйся, что сложные заказы делать некому. Впрочем, на этот случай всегда можно обратиться в Сестрорецк — поди уж все знают, где можно заказать, и быстро получить самые лучшие в империи штампы, оснастку или станки. А то и не только в империи — кое в чем его станки превзошли и немецкие, от господина Круппа. Правда, до швейцарских все же пока не дотягивают. Ничего, дайте только время!
