Старая школа рулит - Дмитрий Ромов
— Я на вас заявление в полицию напишу!
— Что⁈
У мамы глаза на лоб полезли.
— Что вы такое говорите?
— Вы меня обокрали и ограбили, — ответил он и уселся на асфальте. — Это ваш сын?
— Да, — ничего не понимая ответила мама и посмотрела на меня, будто желая удостовериться, я это или не я.
— Он только что пробрался ко мне в квартиру, взял свёрток с деньгами и отдал тому на машине. Прямо у меня на глазах. Отец всю жизнь откладывал, отказывал себе во всём, а он взял и украл.
Мама впилась в меня взглядом.
— Посмотри на него, — покачал я головой. — Он пьян, от него разит на десять метров. Он мне минуту назад рассказывал, что ты его отца отравила, чтобы обобрать. Украла иконы, деньги, ещё что-то там. А теперь он говорит, будто я вынес свёрток с деньгами?
— Погоди, — мама потрясла головой. — Как это всё понять? Ты же дома был!
— Ну, пока ты готовила, я пошёл к Евграфу, хотел книжку взять почитать. У него библиотека хорошая. Я уже несколько раз брал.
— Как это ты брал? А я почему не знала?
— Да что такого? Ты за стариком ходила, заботилась о нём. Он мне сам предложил, бери, говорит, любую книгу, читай если хочешь, только возвращай вовремя.
— Он тебе такое сказал? Он же говорить не мог.
— Вот именно, — поддакнул Семён, поднимаясь с земли и начиная отряхиваться.
— Ну, как-то же мы с ним понимали друг друга.
— Ты же его боялся! — с подозрением в голосе сказала мама.
— Да, мам… что значит боялся! Причём здесь это. Я зашёл как обычно взять книжку…
— Как обычно⁈ — воскликнула она.
— А этот на меня с ножом бросился. Пьяный, морда красная, глаза бегают. Он педофил, мне кажется.
— Что?!!!
— Да точно, посмотри на него. Извращенец! Ну, я его оттолкнул и дал дёру.
— А почему не домой побежал?
— Так он меня чуть не разрубил ножом своим, он бы и на тебя кинулся. А так я сразу в людное место метнулся, как на ОБЖ учили.
— А что это за человек был, к которому ты подбежал?
— Какой человек?
— В машине, — начала сердиться мама. — Я видела в окно! Кто он такой⁈
— Подельник, кто ещё! — вставил сосед.
— А вы вообще-то помолчите! От вас действительно на три версты водкой несёт.
— А твоё какое дело⁈ — взревел он. — На свои бабки что хочу, то и делаю. Я-то не украл в отличие от тебя и крысёныша твоего!
— Как вам не стыдно такие вещи говорить⁈
— Ничего, я на вас управу найду! — кивнул он. — И на тебя, докторица, и на сынка твоего. Залечила папашу и обнесла хату.
— Да вы… Так, пойдём, Серёжа.
— Иконы восемнадцатого века! Денег была пачка вот такая! Книги редкие! Ничего! Ничего не оставили, память об отце растоптали!
— Куртка замшевая, две, — бросил я, — и портсигар золотой.
Мы поднялись домой.
— Зачем ты туда ходил? — хмуро спросила мама, накладывая в тарелку лапшу. — Что ты смотришь? Спагетти с тунцом, как ты любишь. Иди руки мой.
Я сходил помыл руки, умылся сам и вернулся на кухню.
— Ну? — сердито кивнула мама.
— Что?
— Зачем ходил к Евграфу? Что ты там делал?
— Я же сказал, книжки брал.
— Книжки? Там нет ничего, что ты читаешь. Какие книжки?
— Достоевского.
— А почему домой не приносил? — с прищуром спросила она.
— Ты просто внимания не обращала.
— А почему ты не говорил ничего?
— В смысле?
— В том смысле, что это чужая квартира, и в неё нельзя просто так шастать, — недовольно отчеканила она и легонько хлопнула ладошкой по столу. — Любитель Достоевского.
— Я же всё вернул, ничего себе не оставил.
— Знаешь, Серёжа, — с болью сказала она, — мне очень грустно слушать твоё враньё.
— Да почему враньё-то?
— И вообще, ты очень изменился в последнее время. Я тебя не узнаю. Опять же эта история с наркотиками. Ночь провёл в полиции, непонятные наркодилеры, человек этот на машине… Кто он такой? Он взрослый мужчина, пожилой даже, насколько я могла видеть. С явно криминальной внешностью. Что у тебя с ним может быть общего? Когда я тебе дозвониться не могла, тебя тоже с ним видели. Кто он, ты можешь мне объяснить? Только без вранья, пожалуйста.
— Да какое враньё, — устало помотал я головой. — Я не понимаю, зачем ты всё собираешь в одну кучу. Как вчерашнее происшествие во дворе может быть связано с алкашом соседом?
— Вот я и хочу это понять, — покачала мама головой с таким видом, будто хотела сказать, эх ты, я тебе верила, а ты оказался подлецом. — И куда делись все эти иконы, деньги и прочие ценности у соседей?
— А они там были что ли? — удивился я. — Ты их видела когда-нибудь?
— Не увиливай, Сергей. Поверь, если ты мне всё расскажешь, вместе мы сможем найти выход и решить любую проблему, но если за дело возьмётся полиция, пытаться что-то изменить будет уже поздно. Я думаю, ты продал ценные вещи из соседской квартиры с помощью того человека на машине, да? Для чего? Чтобы купить наркотики? А может, ты сам продаёшь? А у Евграфа устроил притон или как там называется?
— Мам, ты себя слышишь? — развёл я руками. — Что за бредовые фантазии? Это я, Серёжа, тихоня и ботан. Я будто сериал криминальный смотрю. У тебя бы хорошие книжки получились. Хлеще Достоевского.
— Не груби матери! И давай уже, собирайся! Идём к директору. Думаю, надо тебя вырывать из этой пагубной среды.
— Что это значит?
— Что значит? А то, что Галя мне уже давно предлагала переехать в Новосибирск. Там и с работой получше и… вообще… Новая школа, опять же. Может, ты хоть там за ум возьмёшься. Собирайся! Идём к Медузе!
Сочувствую подросткам. Я уж и забыл каково это, когда спрашивают, как со взрослого, а самому решать ничего не дают. С другой стороны, позволь принимать
