Бояръ-Аниме. Романов. Том 12 - Владимир Кощеев
— По велению Виктории Львовны мне передают всю официальную корреспонденцию, поступающую в вашу резиденцию, — начал объяснять Островерхов. — И сегодня доставили весьма странное письмо. С личной печатью кайзера Германского рейха, Дмитрий Алексеевич.
Я хмыкнул, а Нестор Петрович продолжил речь:
— Нам такие высокопоставленные лица пишут крайне редко, но беспокоить княгиню я счел неразумным.
— И правильно сделали, Нестор Петрович, — заверил я. — Вы его вскрыли?
— Что вы такое говорите, Дмитрий Алексеевич?! — чуть испуганно воскликнул боярин. — Я бы ни за что не решился без вашего прямого приказа!
— Тогда вскрывайте сейчас, — велел я.
Послышался шорох бумаги, Нестор Петрович откашлялся, прежде чем зачитать мне послание от Вильгельма фон Бисмарка.
— Дорогой князь, — начал Островерхов. — Ваши действия в Дрогичине поставили меня в неловкое положение. Передать на словах, как много для меня и всей моей страны значит ваш подвиг, просто невозможно. Однако я не привык к тому, чтобы оставаться в долгу. Но наградить вас не имею права, у вас уже есть сюзерен, без разрешения которого вы не примете из моих рук никакой награды. В связи с этим сообщаю вам о том, что по договоренности между мной и его величеством Михаилом II Милославским мою награду вы получите из его рук. К этому также добавлю, что в Германском рейхе у вас отныне не будет более верных друзей, чем род фон Бисмарк. Вильгельм фон Бисмарк, кайзер Германского рейха.
В трубке повисло молчание. Очевидно, Нестор Петрович пребывал в лёгком удивлении, если не сказать больше. Не каждый день читаешь личную переписку монарха чужой страны.
— Благодарю, Нестор Петрович, — ответил я, когда боярин молчал уже непозволительно долго.
— Дмитрий Алексеевич, — немного помявшись, заговорил градоначальник Красноярска.
— Да, Нестор Петрович?
— Могу ли я узнать, что такого вы совершили в своей поездке, что нам приходит корреспонденция от монарха соседнего государства?
Я хмыкнул в ответ. Но скрывать не собирался, через несколько часов это все равно станет известно абсолютно всем в Русском царстве.
— Я всего лишь исполнял свой долг, Нестор Петрович. И теперь вся территория бывшей Речи Посполитой перейдет в руки нашего государя.
Кажется, от осознания масштабов совершенного мной у боярина отнялись ноги, и он рухнул в кресло.
— Вы великий человек, Дмитрий Алексеевич, — забормотал он слабым голосом. — Служить вам — великая честь!..
— Оставьте лесть, Нестор Петрович, — усмехнулся я. — Лучше подумайте, как мы можем воспользоваться этой информацией в интересах моего княжества. И да, сообщите об этом Виктории Львовне сразу же, как положите трубку.
— Все сделаю, Дмитрий Алексеевич! — поспешно заверил меня боярин.
— Тогда, если на этом все, мне пора возвращаться к работе, — сообщил я на прощание. — Как я и обещал, у Красноярского княжества впереди большое будущее, Нестор Петрович. И пришла пора перейти от слов к делу.
Глава 24
Машина сделала крутой поворот и замерла перед крыльцом особняка Демидовых. Я дождался, когда слуга откроет мне дверь, и выбрался наружу.
— Добро пожаловать, Дмитрий Алексеевич, — с глубоким поклоном приветствовал меня он.
— Благодарю, — кивнул я в ответ. — Ольга Кирилловна собирается?
До назначенного мной времени в половину седьмого оставалось еще добрых пять минут. Так что формально я прибыл раньше запланированного. И хотя девушки по определению обычно задерживаются, мне бы не хотелось опаздывать на ужин, на который пригласили только нас — это было бы проявлением дурного тона.
— Княжна уже ожидает вас, Дмитрий Алексеевич, — сообщил мне слуга, провожая к дверям особняка.
Внутреннее убранство не претерпело никаких изменений с моего последнего визита. Кажется, совсем недавно в этой самой гостиной Мария Евгеньевна представляла мне боярышню Волкову. А сколько всего успело минуть за прошедшее время? Я за последние месяцы будто прожил еще одну жизнь.
Стоило мне переступить порог, как сестра, вышедшая из двустворчатых дверей гостиной мне навстречу, тепло улыбнулась.
— Добрый вечер, Дмитрий Алексеевич, — первой поздоровалась она, чуть склоняя голову и давая оценить свой наряд.
Сплетенные в косу волосы прихвачены роскошным кокошником, усыпанным изумрудами, тяжелые ромбовидные серьги блестят на ушах, на груди лежит золотая невесомая сетка, практически полностью заполненная камнями.
Серебряный верх платья украшен зеленой вышивкой. Золотой пояс обхватывает тонкий девичий стан, подчеркивая хрупкость фигуры. А на черной свободной юбке, доходящей до пола, красуются серебряные молоты. Стоило княжне Уральской пошевелиться, как все это сложилось причудливым образом в родовой герб Демидовых.
— Вы очаровательны, Ольга Кирилловна, — сделал я комплимент сестре, прижав руку к сердцу и поклонившись.
— Спасибо, князь, я очень старалась, — ответила та мне в тон, вновь наклоняя голову.
— Однако без этого образ будет неполным, — заметил я, вынимая из внутреннего кармана пиджака черную бархатную шкатулку.
Глаза княжны блеснули искоркой интереса, но она дождалась, когда я откину крышку, демонстрируя ей пару браслетов из белого золота с черными бриллиантами. Они были не слишком тяжелыми и однозначно подходили к наряду Ольги Кирилловны.
— Благодарю, Дмитрий, — произнесла княжна, после чего задала ожидаемый вопрос: — Поможешь надеть?
Я быстро застегнул украшения и поправил рукава платья так, чтобы все оказалось на своих местах. Ольга позволила слуге накинуть на плечи газовую шаль, расшитую гербами Демидовых, и мы под руку вышли из особняка.
Лично открыв перед княжной дверь, я помог ей забраться на сидение, после чего обошел внедорожник и сам занял свое место. Слуга Демидовых остался стоять на крыльце до тех пор, пока моя машина не выкатилась за пределы территории.
Ольга ехала, сохраняя молчание, и практически не двигалась. Добираться до особняка великих князей Невских отсюда было не так уж и долго, да и дороги были относительно свободны, так что в полной тишине мы вкатились на территорию куратора Царской Службы Безопасности, и я вспомнил, как прибыл сюда на дуэль с Василием Емельяновичем.
С того момента прошло совсем немного времени, а весь мир успел измениться. Впрочем, если изначально я опасался, что Емельян Сергеевич решит мстить за убийство сына, позднее я изменил свое мнение.
Ведь что ждало бы род Невских, останься Василий жив, или тем более казни его Михаил II? Позор, потеря позиций, забвение. Государь приложил бы все силы, чтобы великие князья стали такими же изгоями, как Морозовы в свое время.
Но Василий
