Второй шанс 6 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

Антон свой первый бой выиграл по очкам. Чуть позже выяснилось, что 7 мая в четвертьфинале ему боксировать с бронзовым призёром прошлогоднего чемпионата Европы Александром Дугаровым. Оптимизма это Антохе, понятно, не прибавило, но он старался всем видом показать, что готов к драке и так просто победу не отдаст. Молодец, по-другому в такой ситуации и нельзя.

По ходу дела в первом раунде турнира из моих друзей-сборников побед добились Лёха Никифоров, выступающий в весе Антона, и Акопкохян. Варданян ещё 3-го мая уступил в первом раунде.

5 мая Юрка Гладышев вышел в ринг первым, и… Всё-таки уступил Заслонову из «Труда». Сашка Милов, напротив, одолел представителя «Буревестника» Сергея Касарина. В моём весе первым из претендентов на «золото» боксировал Квачадзе, победивший в своём бою. Затем в паре Зинькович – Костромитин победу одержал представитель Белоруссии Геннадий Зинькович. Это я уже узнал на разминке от Антохи, который зашёл в раздевалку сказать, что сейчас моя очередь выходить на ринг.

– Максим, я в тебя верю, – шлёпнул меня по спине Грачёв, направляя в сторону выхода.

Мой оппонент из Донбасса был на семь лет старше, и поглядывал на меня с интересом. Видимо, решая, как действовать против совсем ещё, казалось бы, «зелёного» соперника, но уже успевшего выиграть юниорский чемпионат мира. А может, был наслышан о моих писательско-музыкальных достижениях. Не каждый раз ему приходится боксировать с такими знаменитостями. Моя догадка подтвердилась, когда на рукопожатии в центре ринга Глебов шепнул:

– Максим, после боя можно я зайду к тебе в раздевалку, напишешь на своей книге автограф?

– Ноу про́блем, – улыбнулся я ему.

Посмотрим ещё, как он поведёт себя в бою. Если будет работать «грязно», то, может, в отместку и не распишусь… Хотя, зная себя, скорее всего всё-таки поставлю автограф.

Соперник сходен со мной габаритами и длиной рук, поэтому можно только гадать, какую они с тренером выбрали тактику на этот бой. Большая часть первого раунда, как водится, прошла в обоюдной разведке. Мне и Владимир Николаевич перед боем советовал сломя голову вперёд не кидаться, и я с ним в этом был полностью солидарен. Что я, отмороженный Тайсон, что ли? Был бы у меня удар, как у Майка, тогда, может, ещё и рискнул бы, а так… Нет уж, не на того напали! Только в последние полминуты мы с Глебовым обменялись сериями атак, впрочем, без особого ущерба друг для друга.

– Попробуй двоечками в него покидаться со средней дистанции с дошагом, – говорил Грачёв, обмахивая меня полотенцем. – А можно даже и троечки с переходом с головы на корпус и снова в голову.

Собственно, и у меня зрела такая же мысль, так что с ударом гонга я принялся реализовывать наш план. Соперник тоже не собирался довольствоваться одиночными джебами, и попытался поработать на ближней дистанции. Ближний бой пока в мои планы не входил, и я на его атаках не стеснялся в таких моментах бегать по рингу. В своей выносливости я был уверен, а вот хватит ли у него сил два раунда гоняться за мной, выбрасывая перчатки в воздух?

Ко второму перерыву соперник уже тяжело дышал, и мне пару раз удалось реализовать то, что мы с Грачёвым планировали. После второй атаки голова-корпус-голова Глебова чувствительно так пошатнуло, но добить его я не успел, раздался гонг.

Немного отдохнув и получив указания тренера, спартаковец уже не бегал за мной, а старался выцеливать преимущественно мою челюсть. Я же продолжал в том же духе, не собираясь раскрываться. Наскок – короткая серия – отход. По очкам я и так выигрывал, чего лишний раз дёргаться? К тому же предстояли ещё бои, нужно было сохранить побольше сил. Я и в третьем раунде чаще попадал, что явно выводило соперника из себя. Чувствуя, что проигрывает, он в концовке боя бросил всё на алтарь победы. Но к его натиску я оказался готов, и снова предпочёл избегать рубки. Не нужен мне случайно пропущенный удар, который отправит меня на канвас, или рассечение, после которого победу по очкам хоть и присудят мне, но если оно будет глубоким, то следующий бой окажется под вопросом.

Поэтому пусть не феерично, а расчётливо, но я довёл бой до победы. А после того, как рефери вскинул вверх мою руку, и я осознал, что это мой первый успех на взрослом уровне, Глебов меня приобнял:

– Поздравляю, ты ещё, оказывается, и неплохой боксёр. А я всё-таки зайду в раздевалку, ты мне обещал автограф.

Это был первый роман из серии «Сотрудник уголовного розыска». Заметно, что произведение читали, и возможно, неоднократно перечитывали, но ни одной порванной страницы или жирного отпечатка, что делало честь хозяину книги.

«Отличному боксёру Сергею Глебову на память от автора!» Дата и роспись. Глядя на счастливое лицо недавнего соперника, можно было подумать, что это он, а не я только что выиграл бой.

Так, ладно, забыли о Глебове, впереди меня ждёт победитель пары Крупин – Бурлачко. Бойцы уже на ринге, они дерутся как раз после нас с Глебовым. Быстро приняв душ, я успел захватить полностью третий раунд, в котором Крупин выглядел достаточно убедительно. Антон, смотревший весь бой, подтвердил, что Крупин и в первых двух раундах имел перевес, так что его победа по очкам не стала каким-то откровением.

М-да, а этот соперник будет посерьёзнее Глебова. По габаритам снова похож на меня, но в бою предпочитает среднюю дистанцию и серии с акцентированным последним ударом. Мне даже показалось, что он мог закончить бой с Бурлачко досрочно, но почему-то не стал этого делать.

Да, это не чемпионат Пензенской области, тут бьются лучшие из лучших. И в этом мне пришлось убедиться на собственной шкуре 8 мая, в поединке ¼ финала. С первых секунд боя соперник без всякой разведки обрушил на меня град тяжеленых ударов. При этом он ещё и неплохо двигался, так что «порхать бабочкой» получалось с большой натяжкой. На каждую бабочку найдётся свой шмель, в роли которого сейчас оказался представитель Вооружённых Сил Александр Крупин.

Первый раунд однозначно остался за ним, и непохоже было, что он сильно устал. Мне кажется, что я в своём углу дышал тяжелее, когда Грачёв приводил меня в чувство.

– Не работает твоя беготня, Максим, не работает! Нужно предложить сопернику что-то другое.

– И что? – спросил я, выплюнув воду в ведёрко.

– Попробуй наскоками его удивить. Подскочил, отработал двойку-тройку, и отскочил. Неважно даже, пусть в перчатки попадёшь, но пусть он почувствует, что ты тоже можешь ударить. На тренировках мы с тобой такой манёвр отрабатывали, у тебя получится.

Сначала и впрямь получилось удивить оппонента, удара три акцентированных, пожалуй, достигли цели. Но тот всё же к середине второго раунда сумел приспособиться к моей манере боя, и начал выбрасывать встречные удары, не подпуская меня на дистанцию ближнего выстрела. Однако, на мой взгляд, в целом я раунд не должен был проиграть, он получился равным как минимум. А самое главное, дал почувствовать сопернику, что тоже кое-что умею, и третий раунд тот начал достаточно осторожно.

Я тоже не лез вперёд сломя голову. Такая игра в кошки-мышки продолжалась минуты две, и только когда тренер Крупина стал кричать, чтобы тот «включался», соперник решительно пошёл вперёд.

С первым штурмом я более-менее справился. По ходу второго перчатка соперника угодила мне в лоб с такой силой, что на мгновение перед глазами вспыхнули звёздочки.

К счастью, рефери не заметил моего секундного замешательства, иначе мог бы открыть счёт. А я просто отскочил в угол и какое-то время, приходя в себя, кружил вокруг Крупина.

– Макс, концовочка!

Это уже Владимир Николаевич кричит из моего угла. Как раз напротив меня, и я увидел в этот миг в его сжатых до побелевших костяшек пальцах моего олимпийского мишку. Мой талисман, подаренный когда-то Ингой, с котором я никогда не расставался и никогда никому не позволял его трогать без моего разрешения, а тут… Ему же больно, пусть даже он и плюшевый!

Вот тут-то меня накрыла такая волна ярости, что я даже потом не мог толком вспомнить, что происходило на ринге в последние примерно полминуты боя. Очнулся только, когда рефери меня обхватил сзади, а в сознание проник его крик: