Конторович Сергеевич - Черный снег-2. Ответный выстрел
– Я думаю, товарищ генерал-лейтенант, это Осназ.
– Отчего вы так решили?
– А он по своей подготовке любого из нас на три головы превосходил. И стрелял, как снайпер, и дрался, а уж какие он штуки придумывал в бою, – лейтенант развел руками, – я вот сейчас назад смотрю и понимаю, что никак по-другому сделать нельзя было. Так это сейчас, когда спокойно могу сидеть и думать. А он-то это в бою соображал! Как-то он так быстро думал. Я вот так не могу.
Генерал помолчал пару минут.
– Да, лейтенант, есть у нас и такие люди. Не много их, но это пока. Спасибо, вы нам очень помогли. Обратитесь к секретарю, у него возьмете направление на дальнейшее место службы. В Особый отдел вы больше не вернетесь. Голова у вас соображает, опыт имеется, будете работать у нас.
'И от фронта подальше. Может быть, ты не одну папку прочесть успел…' – подумал генерал.
Проводив взглядом Демина, генерал поднял трубку.
– С товарищем Крыловым меня соедините. Знаю, что поздно, но он просил звонить в любое время, – и он положил трубку на рычаг.
Как только телефон зазвонил, он снял трубку.
– Здравия желаю, товарищ Крылов. Только что от меня вышел лейтенант, доставивший документы и сведения обо всем произошедшем. Как мы и ожидали, капитан Рябинин свое задание выполнил. Все сооружения уничтожены. При этом погибла группа немецких экспертов, прибывшая из Берлина для изучения объектов. Считаю, что действия капитана заслуживают самой высокой оценки. Лейтенант? Был на месте до самого последнего момента и видел все своими глазами. Да, принимал участие. Лично доставил нам документы, имеющие важное оперативное значение. Совершенно с вами согласен, товарищ Крылов. Я распорядился перевести его для дальнейшей работы в наш аппарат. Представление о награждении будет готово сегодня утром. Спасибо, товарищ Крылов. Спасибо, – генерал положил трубку и сразу снова ее поднял.
– Гордеева ко мне!
Минут через двадцать в дверь кабинета осторожно постучали.
– Разрешите, товарищ генерал-лейтенант? – на пороге стоял полковник Гордеев.
– Заходи, присаживайся. Что там по материалам? Ну, тем, что лейтенант принес?
– Хреново все, товарищ генерал-лейтенант! Если им верить, так у нас на достаточно высоких постах окопалась целая кучка предателей. И ведь самое противное то, что все проведенные нами проверки это подтверждают. Куда ж народ раньше-то смотрел? Ведь были сигналы, я архивы поднимал!
– А вот этим и займись. И кто не отреагировал вовремя, и кто решения принимал. Понятное дело, что это не наше с тобой задача, но чем больше накопаем, тем лучше перед наркомом выглядеть будем. Он уже распорядился создать специальную группу для работы с этими людьми и с этими бумагами. Так что материалы эти у нас вскорости заберут. Для этого специальные люди есть, а наша с тобой задача – с немцами воевать. Что по 'кроту'? Удалось установить?
– Да, товарищ генерал-лейтенант. Очень нам помогло то, что Демин ваш рассказал про снайперскую засаду на перешейке. Ведь маршрут этот Рябинину в самый последний момент утвержден был. И знало об этом всего три человека. Вот мы и сели, сложили все кубики, провал разведгруппы проанализировали. До кучи пришлось и то, какие сведения Осадчему лже-связной сообщил. Он же ему даже фотографию из личного дела показал. Да людей, на ней изображенных, назвал. Подняли мы архивы – и все сошлось. Осадчий-то – человек предусмотрительный оказался. Не только о спасении документов побеспокоился, но и все обстоятельства разговора со связным доверенным людям рассказал. Трое их было, Демин как раз среди них и оказался. Не просто так его майор из бункера отправил. Так что когда лейтенант нам все это рассказывал, он и предполагать не мог, какой ценности сведения сообщает.
– И кто же этой скотиной оказался?
– Заместитель начальника строевого отдела, подполковник Кучерев.
– Взяли?
– Обижаете, товарищ генерал-лейтенант. Обложили со всех сторон, муха не пролетит. Будем ждать, когда к нему на связь кто-нибудь выйдет. Вот тогда и повоюем…
– Добро, полковник. Утверждаю ваше решение. Заготовьте наградные листы на весь состав разведгруппы. Всем посмертно ордена Красной Звезды. Командиру – Знамя. Наверху обещали утвердить. Товарищ Крылов мне лично звонил.
– Всем?
– Всем, кто принимал участие.
– А этот, как его… Котов?
– А что мы про него знаем? Кто он такой? По какому ведомству проходит? Заметь Осадчий и Рябинин ему доверяли полностью! Осадчий именно его на подстраховку отправил, не кого-нибудь!
– Я, товарищ генерал-лейтенант, тоже над этим думал.
– И что же?
– Контролер.
– В смысле?
– А не от товарища ли Крылова он? Или от кого-то подобного?
– И много ты таких знаешь?
– Так и про товарища Крылова с его ведомством мы до последнего времени ничего не знали. А вдруг он не один такой?
– Очень даже может быть… Во всяком случае, Крылов про него ничего не говорил… Хотя ты прав, это еще ничего не значит. Как бы то ни было, а писать представление неизвестно на кого я не могу.
– Но мы же знаем его имя и отчество?
– А ты уверен, что оно настоящее?
– Осадчий ему верил.
– Вышел бы он сюда живым – сам бы и писал. И был бы прав. С него бы и спросили, в случае чего. Да и, кроме того, где сейчас Котов? Из окружения он не выходил, в плен не попадал. По крайней мере, немцы в своих документах и сообщениях про это молчат. Адрес связного он ведь знал?
– Знал. Он же его Демину и сообщил.
– Так отчего сам туда не пришел? Отчего он с этой колонной беженцев в лес пошел, а не документы важные к нам понес?
– Ну… людей пожалел, товарищ генерал-лейтенант.
– Такой профессионал, как его тут Демин расписывал? Ты сам-то, Игорь Николаевич, в это веришь?
– Всякое бывает, товарищ генерал-лейтенант.
– Не в подобной ситуации! В общем, закрыли этот вопрос, полковник. По нашему ведомству такой человек не проходит. Пускай за него голова болит у его непосредственного начальства.
Ярким солнечным днем перед административным зданием в самом центре Москвы остановился потрепанный 'жигуленок'. Из машины вышли двое: длинноволосый парень среднего роста и молодая девушка. Закрыв дверь, они подошли к проходной здания.
– Мне к генералу Яковлеву, – сказал парень вахтеру. – Нам назначено.
– Паспорт ваш позвольте, пожалуйста, – ответил вахтер.
Одного взгляда на документы ему было достаточно.
– Да, товарищ Яковлев вас ждет, – он открыл калитку. – Проходите к дому, вас там встретят.
Идя по дорожке, парень обернулся к своей спутнице.
– Ты смотри-ка, 'товарищ'! Не 'господин'! Похоже, что и впрямь мужик правильный!
– Ну, Леша, Сергеич тогда именно так и говорил. Мол, правильный мужик и не закостенелый еще.
В затененном холле здания их встретили два человека.
– Здравствуйте, товарищ Ивков. Товарищ генерал-лейтенант вас ждет. Проходите, пожалуйста, за нами. То, что у вас в свертке, – это то самое, о чем вы говорили?
– Да, именно так.
– Миша, – повернулся первый из встречавших к своему товарищу, – в лабораторию!
Молчаливый спутник встречавшего забрал у девушки сверток и исчез с ним где-то в глубине здания. Поднявшись на лифте, Алексей со спутницей прошли по коридору и вошли в предупредительно открытую для них провожатым дверь.
– Присаживайтесь, пожалуйста! – встал из-за стола хозяин кабинета. – Как добрались?
– Да нормально. Пока из лесу выехали, долго по дороге кандыбасились. А уж как на трассу вышли – тут все проще пошло.
– Ну, рассказывайте, что у вас там за находка такая.
– Мы с ребятами там работаем…
– Про это я знаю, – кивнул генерал Яковлев. – Мы в курсе того, что вы там делаете. Занятие это полезное и для всех нас нужное.
– Мы, когда осматривали место одно, вещь любопытную подобрали. Видите ли, у нас незадолго до этого был разговор с вашим сотрудником, с Котовым. Он тогда фамилию вашу назвал и телефон ваш дал. Специально, говорит, на тот случай, если найдете что-то любопытное.
– Ну, и?
– А позавчера подняли мы флягу. Обычная, стеклянная, с пробкой резиновой. Чехол-то сгнил давно, а стеклу что сделается? Почистили флягу снаружи…
– А что же не открыли?
– Так были случаи, в них бумаги всякие находили, письма. Ежели пробку открыть, бумаге каюк. Да и рассыпается она, сколько ведь лет прошло. Мы тогда криминалистам все это отвозим. Они умеют с такими вещами работать. А в этот раз, как очистили, увидели там надпись: 'генералу-лейтенанту Яковлеву' и телефон ваш.
Генерал резко встал из-за стола.
– Как вы говорите? Телефон? Вы ничего не сказали мне во время звонка. Я так понял, что вы нашли что-то интересное, имеющее к нам отношение. Но про телефон…
– Ну… Лопух я, надо было сразу сказать. Но я же сказал, что документ нашел.
– Но вы же не сказали, какой!
– Ну, так я его и не читал.
– Хорошо. А кроме него там что-то было?
