Ложная девятка - Аристарх Риддер
«Динамо» Минск: Курбыко, Боровский, Курненин — к, Янушевский, Шишкин, Зыгмантович, Гоцманов, Пудышев, Алейников, Гуринович, Кондратьев.
«Торпедо» Москва: Чанов, Пригода — к, Пивцов, Гостенин, Жупиков, Петренко, Дозморов, Васильев, Галайба, Полукаров, Соловьёв.
Буквально с первых минут я увидел, что «Динамо» — это команда другого уровня, нежели «Жальгирис». Если литовцам было очень тяжело проводить осмысленные атаки, то белорусы, напротив, насели на ворота Чанова достаточно плотно.
И быстро стало понятно, почему Иванов в своей предматчевой речи уделил особое внимание стандартам. В них у Минска было достаточно большое преимущество.
Подачи верхом в нашу штрафную смотрелись очень опасно. Притом как после розыгрыша угловых, так и со штрафных.
И это, если честно, смотрелось странно. У динамовцев не было никакого преимущества в антропометрии. Игроки атаки хозяев существенно уступали в росте нашей обороне, а Вася Жупиков, столп нашей обороны, так и вообще казался настоящим гигантом на их фоне. Но это не потому, что он прям такой уж высокий, рост у Васи всего метр восемьдесят четыре.
Хотя дело не в какой-то там странности, наверняка всё дело в том, что Эдуард Малофеев, главный тренер «Динамо», просто-напросто лучше, чем Валентин Козьмич.
И, как мне помнится, у Малофеева будет опыт руководства сборной, а вот у Иванова нет. Это ли не лучшее подтверждение того, что тренер «Динамо» лучше как специалист?
По-хорошему мы должны были пропускать уже на пятой минуте: Гоцманов догнал мяч на лицевой линии, прострелил вдоль наших ворот, и Александр Гостенин чуть было не срезал его в собственные ворота, хорошо, что обошлось.
Правда, через пять минут мой сосед по комнате Дозморов упустил еще более опасный момент, как он умудрился промазать, находясь на одиннадцатиметровой отметке, не понял никто. Сашка принял мяч в полном одиночестве, ему никто не мешал, и нужно было просто попасть по воротам.
Но нет, вместо удара в створ он зарядил по воробьям.
Я не очень верю во все эти «не забиваешь ты — забивают тебе», это всё глупости и особенности человеческого восприятия.
Но в матче с Минском эта расхожая фраза отразила происходящее очень точно.
Сразу после промаха Дозморова хозяева провели острую атаку, и Пудышев с лёта попал в штангу. Мяч отлетел к Жупикову, и тот, как мне показалось, запаниковал. Несмотря на то, что рядом с ним никого не было, он выбил за лицевую линию. Угловой.
Последовал очередной стандарт, мяч после него пошёл на дальнюю штангу, дотянуться до него никто из наших не смог, и в итоге Игорь Гуринович его буквально внёс в ворота.
Сидевший рядом со мной помощник Иванова Никонов, не сдержавшись, выругался.
— Твою мать, (цензура) кому мы говорили строже играть с Гуриновичем? Какой это у него гол со стандарта? — обратился он к Кабану.
— Седьмой, Вить, — ответил тот.
Никонов нервно сорвался с места, подошёл к Иванову, который смотрел матч стоя, и что-то заговорил с ярко выраженной жестикуляцией.
Валентин Козьмич в ответ ему что-то говорил, но из-за шума трибун я ничего не слышал. Да и расстояние между мной и двумя нашими тренерами было приличным.
Вернувшись на своё место, Никонов продолжил причитать.
— Угловой, опять угловой. Да сколько можно!
Судя по его эмоциональным словам, можно было сделать вывод, что у «Торпедо» прям какая-то системная проблема в этом аспекте игры, хотя я ничего подобного не увидел ни в матче с ЦСКА, ни с «Жальгирисом». Хотя, может быть, тут дело именно в нашем сегодняшнем сопернике?
На тридцатой минуте у нас ко всему прочему ещё и захромал Коля Васильев, его снёс защитник «Динамо» Боровский, и Иванову пришлось сделать вынужденную замену. Вместо Васильева вышел Виктор Соломатин, которого Валентин Козьмич в течение всего сезона периодически вызывал в основу из дубля, пока безрезультатно. Ни голов, ни передач на счёту Виктора ещё не было.
За пару минут до свистка на перерыв хозяева имели ещё один реальный момент забить: всё тот же Гуринович отдал пас под удар своему коллеге по атаке Кондратьеву, тот пробил, но Чанов в красивом прыжке отбил.
В итоге мы ушли на перерыв, проигрывая с минимальным счётом.
В раздевалке Иванов был эмоционален.
— Вася, это что было? Ты мне объяснишь, почему ты выбил на угловой? Тебе не шестнадцать, тебе двадцать девять! Это какой твой сезон в высшей лиге? Восьмой?
— Девятый, — поправил главного тренера вездесущий Кабан. Не знаю почему, но мне он был откровенно неприятен. Он производил впечатление человека, который в любую ж… без мыла влезет. Угодливый такой.
— Спасибо, — не оборачиваясь на него, бросил Иванов. — Девять лет игры в высшей лиге, а ошибку ты сделал такую, которая простительна только юниору, да и то с большой натяжкой. Если бы Сергеев так ошибся, я бы понял. Но ты-то, Вась!
— Виноват, Валентин Козьмич, — ответил сконфуженный защитник.
— Виноват он, ну-ну. Ладно. Поговорим о другой нашей проблеме. Концентрация! Где, вашу мать, концентрация? Дозморов! Ты с той точки должен с закрытыми глазами в ворота попадать. С похмелья и в валенках! Ворота в высоту почти два с половиной метра и в ширину семь с половой. По такой игре нельзя мазать с таких позиций. Вообще нельзя. А всё из-за того, что ты, наверняка, мяч уже в воротах видел. Видел и расслабился. А этого делать нельзя. И это всех касается! Концентрация! В каждом эпизоде! На любом участке поля!
Иванов закашлялся, взял бутылку воды и отпил из неё большой глоток. И когда он заговорил вновь, тон был уже спокойнее.
— Ладно, что было, то прошло. Поговорим лучше о втором тайме. Мужики, работайте, во второй половине они могут встать. А мы лучше готовы. Так что нужно выстоять первые минут десять-пятнадцать, а потом уже будет легче. И сразу скажу. Слава, Сергеев. Можешь минут через пять-семь после начала начинать разминаться. Если ничего не случится, я тебе дам минут двадцать пять — полчаса.
— Я понял, Валентин Козьмич, — ответил я. Наш главный тренер только кивнул в ответ.
На этой позитивной для меня ноте перерыв считай закончился, и мы отправились на поле. Выходя из раздевалки, я поймал на себе взгляд Миши Желанова, ещё одного игрока торпедовского дубля, который попал в заявку на сегодняшнюю игру.
Желанов успел отвести взгляд, но в его глазах я, как мне показалось, прочитал зависть.
Что ж, это в принципе понятно и объяснимо. Желанов уже третий год в системе «Торпедо»
