Локки. Потомок бога. Книга 1 - Евгений Валерьевич Решетов
Внезапно что-то зашевелилось в моём кармане, прогнав все мысли. Воображение мигом нарисовало какого-то червя или жука. Однако в кармане, помимо подсохшей слизи, находилось лишь «яйцо». Я совсем забыл о нём. А теперь вытащил и увидел, что его поверхность выгибается, будто кто-то силится выбраться из него.
Я поднёс яйцо к глазам и увидел, как оно пошло трещинами. В одном месте даже появилась дырка и оттуда высунулась чёрная как уголь крокодилья морда с синими-синими глазами и небольшими рожками.
— Дракон! — ахнула Огнева, когда рептилия выползла из яйца ко мне на ладонь. Пришлось тут же схватить малыша, чтобы его не унёс ветер. — Чёрный дракон Хаоса! Клянусь Сварогом, я слышала, что такие драконы, будто бы существуют, но где-то очень далеко в Пустоши. Где ты его взял, Громов⁈
— Дед подарил. Он его нашёл в гнезде гигантских пауков, — пробормотал я.
И тотчас в моей голове что-то щёлкнуло, собрав воедино разрозненные детали. Чёрные драконы вылупляются, когда на них попадает слизь пауков! Оттого-то яйцо и валялось в том логове. Кто-то хотел пробудить его, но по каким-то причинам не смог этого сделать или не успел.
— Императорский подарок, — восхищённо покрутила головой баронесса. — И как ты его назовёшь?
— Кайф. Почему? Да потому что нужно жить с кайфом.
— Громов, не порти жизнь гордому существу. Это же тебе не дворняжка из подворотни, — скривила благородное личико мулатка. — Ты бы его ещё Мурзиком назвал или Бобиком.
В глазах крошечного существа тоже отразилось возмущение. Оно будто понимало, о чём идёт речь, и не очень-то и хотело быть Кайфом.
Вообще-то, драконы более-менее разумны. Но этот шкет только вылупился, так что он вряд ли умнее моего левого берца.
— Ладно, подумаю, как его назвать. Вот так сразу в голову ничего не лезет.
— Послушай моего доброго совета, никому не показывай дракона. Иначе приедут люди из особого отдела и именем Императора заберут у тебя такую любопытную животину. С ними не договоришься.
— Да, ты права, — согласился я, придя к такому же выводу.
Сейчас дракончик максимум палец может отхватить, а как вырастет — так станет машиной для убийств. Такую силищу Император просто обязан прибрать к своим ухоженным ручонкам. И он довольно быстро узнает о существовании дракончика. Смертные шустро донесут до его ушей такую новость. А мне пока не с руки ссориться с Императором.
— И как ты собираешься скрывать его от людей? На цепь дракона не посадишь и фуфайку в будку не постелешь, — хмуро проговорила девушка, с подозрением оглянувшись на графа.
Тот брёл в нескольких метрах позади, глядя себе под ноги. Он точно ничего не слышал и ничего не видел.
— Придумаю что-нибудь, — проронил я и снова услышал жалобное бурчание желудка. — Жрать хочется.
— Жрать? Громов, ты же дворянин. Что за лексикон? — поморщилась баронесса.
— Кто бы говорил, — язвительно оскалился я, отправив дракона в чудом уцелевшую поясную сумку. — Ты, когда по кишке ползла к поверхности, иногда такое выдавала, что даже я краснел.
— Во время боя или отступления можно.
Мы принялись обмениваться колкостями. И за этим благородным делом девушка вдруг начала стремительно терять силы. Её глаза слипались, язык заплетался, а ноги подгибались. Вот и её настиг откат!
Пришлось мне обхватить Огневу одной рукой за талию и поддерживать её во время пути. Хорошо хоть буря начала ослабевать. А уже буквально через десяток минут она совсем унялась. И мы смогли увидеть на горизонте форт Заступник. Его освещали факелы, разгоняющие начавшие сгущаться сумерки.
— Кар-р-р! — каркнул Рарог и улетел прочь.
Уверен, он скоро вернётся, чтобы услышать мой рассказ о битве в подземелье Хаоса.
Граф же едва не расплакался от счастья и кинулся к форту как лошадь, почуявшая родное стойло. Его «копыта» так и замелькали. Мы с Огневой едва поспевали за ним. Понятное дело, что Кеша первым прискакал к воротам.
Нас тут же пустили внутрь, оказали медицинскую помощь, дали воды и отвели в небольшой кабинет с грубыми стенами из блоков и с зажжённой керосиновой лампой на массивном рабочем столе.
Горского усадили в кресло и дали плащ, а нас с мулаткой отправили на потёртый диван.
— Где Ратников? Что случилось? — сразу же выстрелил вопросами встревоженный капитан Морозов.
Помимо него, в кабинете был ещё один человек — крепкий, пожилой дворянин с остатками седых волос и изборождённом морщинами лицом. Он руководил той группой, что первая прибыла в форт. И величали его граф Седов.
— Он погиб, — взял слово графенок, снова превратившись в надменного аристократа. Словно и не он последние несколько часов вёл себя как форменный маменькин сынок.
— Продолжайте, граф Горский, — посмотрел на него пожилой аристократ, стоя возле окна-бойницы.
— Кхем, — кашлянул в кулак Кеша, почесал шею и с достоинством заговорил: — Наш отряд попал в блуждающую аномалию, перенёсшую нас в подземелье Хаоса. К сожалению, на меня сразу набросились десятки пауков и драхнидов пятого уровня. Я храбро сражался с ними, но пропустил удар по голове. Он-то и выбил из меня сознание. А очнулся я уже в храме богини Маммоны. Вокруг валялись сотни пауков, а безголовое тело жрицы лежало на камне. Тут на нас снова напали пауки. И нам пришлось отступить перед превосходящими силами противника. Во время этого манёвра Ратников пожертвовал собой, чтобы дать нам возможность выбраться на поверхность и спастись. Я бы остался вместе с ним, но в тот момент моё тело практически лишилось сил. Да ещё я помогал спастись баронессе Огневой. Мужественно нёс её на своём плече.
Оклемавшаяся после отката мулатка возмущённо фыркнула, глядя на Горского. А тот старался не смотреть в нашу сторону.
Прокляни его Чернобог! Как же Кеша себя обелял! Не знай я правды, мог бы поверить в его слова. Отменный лжец.
— Эх, Ратников, — тяжело вздохнул Морозов, ударив раскрытой ладонью по ляжке, — пусть боги будут благосклонны к твоей душе.
— Храбрый был кадет. Я передам его отцу, что он погиб как герой, — проговорил старый граф, хмуря седые брови. — Что было дальше? Может, вы что-то скажете, баронесса?
— Я! Я продолжу, — торопливо выдохнул Кеша, облизал губы и отбарабанил, напустив на себя оскорблённый вид: — У меня нет доверия к тому, что может сказать баронесса! Она вместе с Громовым издевалась надо мной, пользуясь моей слабостью
