Предтечи этажерок [СИ] - Константин Николаевич Буланов
- Нога. - выплюнув изжеванную перчатку, сквозь слезы прохрипел Стефан и схватившись обеими руками за ногу, взвыл.
- Тащим. - подхватывая пилота под правую руку, тут же среагировал Михаил и вместе с Радулом аккуратно вытянул Стефана из кабины. Уложив постанывающего пилота на землю, он тут же принялся осматривать его ногу в поисках кровоточащей раны, но таковой все не находилось. - Тебя куда ранило?
- В зад! Так прилетело, что вмиг все онемело. А теперь ногу судорогой сводит так, что мочи нет!
- Странно. Ничего не вижу. - повернув Стефана на живот, Михаил осмотрел предполагаемое место ранения. - Целый у тебя зад, чего ты придумываешь!
- Должно быть, сковорода спасла.
- Сковорода? - удивился Радул, не прекращая массировать ногу сослуживца на пару с Михаилом.
- Да. Мне ее русский механик, Савва Прокофьич, продал. Клялся, что пуленепробиваемая. Знаете сколько денег мне пришлось за нее заплатить!?
- Хорошо зная Прокофьича, могу сказать что немало. - рассмеялся Михаил. - Я-то подшутить над другом хотел с этой сковородой, а он, видать, за чистую монету принял и решил подзаработать! Вот ведь шельмец ушлый! И поскольку нынче пуленепробиваемые сковороды идут?
- Сто лави отдал. - буркнул в ответ Стефан, осознавший, что над ним изрядно подшутили, да еще и обобрали при этом.
- Солидно! - присвистнул Михаил, - Но, судя по тому что ты не щеголяешь лишней дыркой в своей пятой точке, она того стоила! - уже под смешки собравшихся вокруг солдат и офицеров резюмировал он. - Пойду, гляну, как там твоя спасительница поживает. - Поднявшись с колен, он забрался на крыло и вытащил из кабины пилота развалившуюся на пять крупных обломков сковороду. - Во, гляди, спасла тебя все-таки железяка! Можно сказать, закрыла своей грудью наиболее незащищенное место! - под всеобщий хохот, переходящий в откровенный ржач, Михаил протянул Стефану осколки, - Держи, болезный. Вернешься домой, повесишь в рамке над камином и будешь в старости внукам рассказывать о героической гибели этой сковороды. А из этого медальон себе сделаешь, протянул он Стефану расплющенную пулю. Будешь потом девушкам хвастать о своей... кхм... пуленепробиваемости! Мол, такой герой, что даже пули о тебя в лепешку разбиваются! А вы, господин поручик, прекращайте уже его за ляжку мять, Стефан у нас чай не красна девица. - кто-то из собравшихся не выдержал и повалившись на землю начал биться в припадке истерического хохота, поддерживаемый со всех сторон сослуживцами. Красный же, как рак, Радул в мгновение ока отпрыгнул от своего "раненого" товарища и, не находя ответных слов, лишь фыркнул и, развернувшись, скрылся за спинами собравшихся.
- Какие мы все нежные натуры. - покачал головой ему вслед Михаил. - Ну, а ты, неженка, долго еще отдыхать намереваешься? - вовремя вспомнив, что имеет дело с аристократом, он успел остановить занесенную было для пинка ногу. - Давай, поднимайся. А то, не дай Бог, самый главный орган лежа на холодной земле отморозишь. Потом девушки любить не будут.
Подобная угроза подействовала лучше любого лекарства. Не смотря на боли в ноге, Стефан, не без помощи собравшихся, поднялся и, скрипя зубами, принялся расхаживать онемевшую ногу.
Стоило врачебным процедурам закончиться, как к Михаилу подошел офицер в звании подполковника. Представившись сам и узнав, что перед ним доброволец из России, он тут же развил бурную деятельность. Вот только к удивлению Михаила заключалась она не в получении разведывательных сведений, что могли быть у пилотов, а в сборе всего лучшего, что только имелось в закромах для организации праздничного застолья. И это при том, что в пяти километрах от деревни шел нешуточный бой. Прежде чем сесть за стол, он все же убедил гостеприимных военных передать командованию те немногочисленные сведения, что они успели добыть, а также позаботиться о машинах. Оба У-2 были вытолканы на дорогу и развернуты так, чтобы можно было взлететь. К тому же, каждый обзавелся охраной - подполковник выделил в караул по три бойца на каждый аэроплан, после чего все же утащил Михаила за стол.
По всей видимости, они попали в гости к снабженцам, поскольку такого разнообразия Михаил не видел даже на аэродроме. А жаловаться на кормежку летчиков не приходилось, учитывая то, что он видел в котелках солдат пехотных частей. Но здесь пред глазами предстала воистину чудесная картина. Всевозможная птица и мясо, за исключением разве что свинины, разносолы, фрукты, овощи, горы сухофруктов и целые бочки вина. Откуда взялось все это богатство, когда максимум, что мог получить солдат на передовой так это кукурузная каша и кусок хлеба, Михаил выяснять не стал, а, подняв тост за победу, налег на угощение, здраво рассудив, что от подобного грех отказываться. Правда, от вина все же пришлось воздержаться самому и вдобавок проследить, чтобы никто из пилотов также не приложился к кубку.
Как выяснилось в процессе веселого застолья, они действительно попали к интендантам пятой дивизии. Они покинули захваченный Кыркларели лишь пару дней назад и еще не успели проесть все набранные на его складах запасы. А если верить их рассказам, те самые склады скорее напоминали пещеру Али-Бабы, так много всего было оставлено на них отступившими турками. Что-то тут же ушло в войска, что-то отправили в Болгарию. Что-то так и осталось лежать на складах. А "незначительная" часть успешно прилипла к ручкам подсуетившихся интендантов.
Застолье затянулось часа на два. Оно могло бы продолжаться и много дольше, но Михаил, приняв на себя роль старшего среди летчиков, смог объяснить гостеприимным хозяевам, что им еще надо выполнить боевую задачу. После такого заявления в воздух вновь взмыли кружки и бокалы наполненные вином, но теперь уже в честь храбрых пилотов. В общем, разошлись с интендантами "братьями навек", чему немало способствовали два пистолета презентованных Михаилом и Константином своим новым знакомым, получив в качестве ответных подарков турецкие офицерские сабли.
На процесс взлета собрались поглазеть все: и солдаты с офицерами, и жители деревни. Пройдя по дороге и убрав с нее два не понравившихся ему камня, Михаил взлетел первым и, удостоверившись, что второй У-2 тоже благополучно оторвался от земли, пошел
