Погоня - Артем Рудик
- Учитывая то, сколько лет вульпины влияли на нашу цивилизацию, неудивительно, что мы переняли некоторые части их культуры. Особенно тюрки, что ведут свою родословную от волчицы. - заметила Глиммер.
- И что нам с ними делать? - спросил я.
- Возьмём с собой. Я посмотрю на них поближе и решу, можно ли узнать из их маленьких тел что-нибудь полезное. Если же нет, то мы выкинем их по пути. - заключила Элл.
Я взглянул на Эрми, но та лишь безразлично пожала плечами. А вот Софи, кажется, также, как и мне была неприятна такая судьба для новорождённых.
- Может, ты отдашь их мне? - спросил я, внезапно даже для самого себя, - Ну, если они всё же окажутся бесполезными.
- Зачем тебе мёртвые вульпины? - голос Глиммер звучал недоверчиво.
- Эрми же сказала, что их можно оживить! Вот я и подумал, что найду способ или хотя бы пристрою их в какой-нибудь музей. Всё лучше, чем просто выбрасывать их.
- Делай как знаешь. - отмахнулась доктор, - Хочешь возвращать к жизни мертвецов — возвращай!
Софи улыбалась, глядя на меня. Я громко выдохнул. По крайней мере, последние жители этого мёртвого мира получат второй шанс на жизнь. Осталось только узнать, как этот шанс им вручить. Если надо будет, я и сам возьмусь за их воспитание и выхожу щенят. Лишь бы на них не оборвалась история цивилизации... Лишь бы эта история не оборвалась на нас...
Менгир
Я довольно долго пролежал в забытии, не испытывая ни боли, ни страха, ни снов и иллюзий. Только всепоглощающая темнота. Вековечный мрак, к которому мне не посчастливилось прикоснуться. Мне даже казалось, что моё сознание совсем уж вышло из тела и отправилось в бесконечное странствие по безмолвному загробному царству.
У древних жителей африканской страны Та-Кхемет, была вера, согласно которой души мёртвых попадали на суд богов. Их душу клали на весы, вместе с пером аиста, чтобы проверить на греховность. Если перо перевешивало суть, то мертвеца отправляли в безмятежное царство на небе. А если душа всё же оказывалась отягощена скверными деяниями, то её пожирало чудище похожее на крокодила. Получалась такая себе «смерть после смерти». Покойный низвергался в космическую пустоту, где ожидал гибель и перерождение мира. Этим процессом руководил двуличный собакоголовый бог космоса и тьмы. Его звали Анубисом.
Не знаю, почему я решил что попаду именно к нему. Может, всему виной тот случай, когда я с моей Изгнанной Армией был послан в Та-Кхемет, разбираться с аборигенами? Мы тогда повидали немало осколков древних культов смерти… и отправили к Анубису множество его жрецов. Просто потому, что Босгорской Империи хотелось увеличить своё влияние на небольшое африканское королевство и получить пару лишних миллионов в казну.
Тогда, святотатствуя, я впервые задумался о том, что занят чем-то не тем. Я был далёк от Родины, её освобождения и даже от борьбы с коммунаристами. Меня просто использовали, как нелюбимого пасынка. И вот, пришла пора расплачиваться по счетам.
По крайней мере, я был твёрдо убеждён, что мне придётся платить за всё былое. Моя душа точно не будет легче пера и её пожрёт хтоническое чудовище. Но прежде чем мне вынесут приговор, наверняка припомнят всё то, что я когда-то сделал…
В отсутствии осмысленности, я убедил себя в том, что загробная кара неизбежна и придёт прямо сейчас. Даже когда я наконец открыл глаза, представшая картина реальности полностью перемешалась с ирреальным. Медблок поезда казался мне залом суда.
Глиммер, спокойно сидевшая в сторонке и читавшая книгу с затёртой обложкой, безусловно казалась мне богиней мёртвых Инпут, женской версией Анубиса. Да и в ней, определённо, было что-то собачье. Карпов же, напряжённо склонившийся надо мной, напоминал хтонического крокодила, что готовился сожрать моё сердце.
Тем не менее я был невозмутим перед неизбежным и тихо произнёс:
- Я отдаю свою душу тебе Глиммер-Инпут и не молю о снисхождении.
Вместо ответа, Карпов повернулся к Доктору и сказал, с сомнением:
- Ты уверена, что он в полном порядке? Он бредит.
- Он здоров как бык, - ответила Элл, - а любые бредни вполне закономерный побочный эффект отравивших его химикатов. Да и вообще это цветочки, учитывая что другие пострадавшие от пыльцы, словив многим меньшие дозы, умерли в муках. Можно считать за чудо, что его одарило всего лишь галлюцинациями.
Карпов пощёлкал перед моим лицом:
- Эй, Ян! Ты как?
- В порядке… кажется. Долго я был без сознания?
- Всего-ничего. Около семи часов, если я не ошибаюсь. Глиммер провела детоксикацию твоей крови и ты уже пару раз приходил в сознание.
- Странно… Я этого совсем не помню. Кроме того, мне казалось что прошли многие годы.
Я попытался встать и испытал с этим не больше сложностей, чем после обычного ночного сна. Мотнув головой, чтобы освежиться я спросил:
- Что у нас с планом?
- Доехали только до «Странной религиозной постройки». Вот сейчас, в ближайшие полчаса, я планирую откупорить вульпинский храм.
- Значит я ничего особо и не пропустил. Что ж, я пойду с тобой.
- Ты уверен? Выглядишь ты, если честно, не очень.
- Да, дай только чаю попить и я буду готов выдвигаться. Элл же сказала, что я здоров как бык.
Карпов снова глянул в сторону доктора и та кивнула, подтвердив мои слова. Вздохнув, капитан помог мне подняться и одеться. Мы вместе отправились чаёвничать, где к нам присоединилась Эрмелина. В вылазке к храму она была нужна не меньше, чем сама Глиммер. Ибо нам, скорее всего, предстояло встретиться с множеством надписей на вульпинском языке. Я угостил девочку-лису, припасённой с Арбер Цвейта, шоколадкой. Специально для чая купил.
Закончив с приёмом пищи и облачившись в броню, мы двинулись к возвышавшемуся недалеко от дороги куполообразному строению. У него не было окон, но была одна огромная дверь, которую мы отворили, приложив немало усилий.
Внутри, в свете миллиарда свечей, источавших характерный запах воска, проходило таинство. В центре зала стоял тёмно-красный менгир, сделанный из камня походившего на обсидиан. Он был снизу доверху расписан множеством загадочных символов. Тысячи огромных белых лис, рассаженных по полукруглым низеньким диванам, расставленным по обе стороны от обелиска, направили свои морды в сторону камня.
Они тихо скулили незатейливый мотив и тихонько раскачивались из стороны в сторону. Я стал медленно приближаться к таинственному мегалиту. Чем ближе я
