Орден Святой Елены (СИ) - Виталий Абанов
— Вам, развратникам повезло, что сейчас новый век начинается, а то живете как Калигула со своим конем. — поднимает бокал моя кузина: — вот и мой брат такой же. Не хотела я его с вами знакомить, но видать судьба. Они тебя плохому научат, Володя.
— Научите меня плохому, — тут же соглашаюсь я: — пожалуйста! Я бы с мастерской и свального греха начал. Туда со своими девушками приходить? У меня есть одна, которая желала бы… — вспоминаю Акай. Интересно, она может не до самого донышка человека выпить? А то, несмотря на всю мою богатырскую выносливость, после отъезда Мещерских в свое поместье, мне порой и двух часов ночью поспать не удается. Как говорил Жванецкий — при определенных обстоятельствах согласие женщины не радует, а скорей пугает. Ей бы человек сто найти, чтобы она их не сразу сожрала, а так… понадкусала. Глядишь и мне легче будет, а то в настоящее время у меня никакого желания к плотским утехам не наблюдается. Потому как ночью опять лиса придет. Хорошо, хоть облик меняет каждую ночь, и то хлеб. Эффект Кулиджа пока срабатывает, но рано или поздно пресыщение неминуемо, а там утрата интереса, а после этого кицунэ вырвется на волю и начнет людей жрать. Так что я тут не просто сексом по вечерам занимаюсь, а спасаю человечество от монстра. Хм. Мне памятник ставить надо в виде золотого фаллоса. Я тут как герой древних битв — на амбразуру своей грудью.
— Это тебе, брат, не к Сашеньке, а к сестрам-поросятам нужно, — замечает Сандро: — есть в столице такой клуб по интересам. Вот там точно свальным грехом занимаются, кому какой жребий выпал — те и предаются телесным услаждениям. Кстати, кухня у них на вечеринках тоже очень хорошая. И рислинг подают.
— Серьезно⁈ Ты бывал у сестер-поросят на вечеринках⁈ И как? — спрашивает Александра.
— В самом деле, Сандро, и нам ни слова? — интересуется Ай Гуль: — ты чего? А ну, выкладывай, как ты туда попал и что там происходит?
— С меня слово взяли! — отбивается Сандро: — что я никому! Они же запрещены Императорским указом!
— Ой, да все тут свои! Колись давай!
— Не скажу ничего! Только разве что… все там в масках и кто именно опознать не получается, вот только родинку я на предплечье заметил. Приметная такая родинка. В общем за остальных прекрасных дам я ничего не могу сказать, однако, что маркиза де Бовари там была — за это могу поручиться!
— Маркиза де Бовари! Я так и думала! — кивает Александра: — она шикарная женщина и вдова, а у нее, наверное, потребности большие! Вы видели какая у нее грудь? Интересно, каково быть мужчиной, которого к такой вот груди прижимают? Ах, иногда я думаю стать мужчиной… вот ради таких моментов.
— Иногда? — поднимает бровь Ай Гуль: — да ты сюда прямо с острова Лесбос приплыла на своем каноэ! Кроме того, и способность у тебя… подходящая.
— Неправда! Я так больше не делаю! — краснеет Александра: — не делаю!
— Признаться, мне стало любопытно, — замечаю я: — о чем речь?
— Способность у Сашеньки — телом своим управлять. Не так как Машенька Мещерская, нет. Она у нас — гуттаперчевая девочка. — поясняет Ай Гуль: — может любую часть свою растянуть очень и очень сильно. Потому то и кличка у нее «Двойная Удавка». Она тянется, и она очень прочная.
— Все, помолчи уже! — зажмуривается Александра: — ни слова больше! Мне стыдно! Володя, не слушай ее!
— Ну так вот, — улыбается Ай Гуль и кладет подбородок на ладонь своей руки, локтем которой оперлась на полированную столешницу: — если она может вытянуть свою руку или ногу… увеличить, скажем — грудь. То представь себе, что она может вытянуть и увеличить что угодно… пупок к примеру… выворачивает его наружу и оттягивает.
— Ай Гуль!
— Или что пониже…
— Ай Гуль!
— В детстве она мне показывала…
— Ну все! Прекрати немедленно! — складывает руки на груди Александра: — а то я обижусь! Вот честное слово обижусь!
— Ладно, ладно. — поднимает руки моя кузина: — все, молчу. Но если бы ты вправду хотела к маркизе Бовари подкатить, то тебе достаточно намекнуть. Говорят она тоже на твой остров наведывается, послушать сладкую мелодию лиры самой Сапфо.
— Давайте в самом деле тему сменим, — говорит Сандро: — а то у нас все по одному. Над Сашенькой грешно смеяться, она у нас человек божий. Вот, например, Прорыв утром был, вы уже закрыть его успели, молодцы.
— Володю завтра в Министерство вызывают, наверное, звание присвоят и в войска направят. Он же по военному ведомству проходит, — говорит Ай Гуль: — кроме того, он со своей… Акай — на полигон завтра с утра собрались. Тренироваться. Предлагаю вместе с ними поехать, поглядеть. Уверяю, зрелище будет incroyable (невероятное(фр)).
— Вот только сегодня надо тебе помочь со стрессом и прочим. — поднимает уже наполненный бокал Александра: — а то ты испереживалась, бедняжка. Но чтобы обо мне больше ни слова!
— Погодите. — говорю я: — но, если вы не о Прорыве утреннем говорите, тогда с чем вы нам сочувствовать, соболезновать и переживать приехали? Если насчет того, что я рядом с живым оружием массового поражения живу, да еще с перепадами настроения, то это мне надо выражать сочувствие, а не ей!
— Что? — Сандро поворачивает ко мне голову и наклоняет ее набок: — ты о чем, Володенька? Какой там Прорыв? Мы с Сашенькой приехали помочь вам снять стресс после общения с Голицыной!
— Да, Черная Вдова Голицына. Брр… — передергивает плечами Александра: — как вспомню, так вздрогну. Хотя фигурка у нее ничего такая, и ягодицы такие… вызывающие. И она ко мне неравнодушна, помните? Только ногу хотела отрезать.
— Она говорит, что это от передвижения по паутине, — поясняю я: — дескать мышцы ног развиваются.
— Вериока предлагает нам вместе в защиту Волконской выступить, на следующем заседании. — говорит Ай Гуль и все замолкают.
— Понимаю, что неожиданно. — киваю я: — но мне кажется, что Волконская не заслуживает сурового наказания и уж тем более заключения в Петропавловской крепости пожизненно. Я говорил с Акай и она может помочь. При выполнении определенных условий.
— Если я могу помочь, то я помогу, — тут же соглашается Александра: — мне Софочку жалко.
— Тебе всех жалко, — фыркает Сандро: — тебя вон, Голицына за ногу подвешивала, а тебе и ее жалко.
— Жалко конечно, — тихо говорит Александра: — с ней никто дружить не хочет, все ее побаиваются. Вон, у Гулечки мы с тобой есть, а у нее и вовсе никого. Всех своих друзей она в Европе оставила, а тут с ней только из-за рода ее знатного водятся.
— Так. — говорит Ай Гуль: — вот только не надо тут Голицыну жалеть, все у нее в порядке. Отрастила себе жопу на своей паутине. Давайте конструктивно мыслить. Володя
