Проект "Ковчег" (СИ) - Лифановский Дмитрий
Эпилог.
Сашка и Никифоров сидели на кухне в Сашкиной квартире и пили чай. Тускло под потолком горела лампочка, окна, заклеенные старыми газетами плотно завешены темными светомаскировочными шторами.
- Утром вместе в комиссариат? – Петр посмотрел на Сашку.
- Да, Волков сказал зайти в управление кадрами, там все скажут.
- А сам Владимир Викторович когда в Москву?
- Да кто ж мне о таком докладывать будет!
- Ну да, что-то я глупость спросил. Что дальше-то с нами будет хоть знаешь?
- В общих чертах. Миля и его людей вроде должны возвратить в Москву, тут у него свое КБ будет, а мы при нем. Ну и курсантов на обучение нам подкинут. Ты тоже будешь учиться летать. Пора тебе уже.
- Да что-то я уже и не особо хочу.
- Это еще почему?
- Так раскидают нас по разным машинам, а мы же экипаж.
- Не, Петь, не раскидают. По крайней мере не в ближайшее время.
- Уверен?
- На все сто!
- Тогда, хорошо, тогда будем летать, - голос Петра повеселел, - скорее бы уже.
- Ну ты даешь! Только что не хотел летать, а тут скорее.
- Так я же, чтоб вместе остаться.
- Да я понял, шучу просто. А мне вот еще в школу, - протянул Сашка.
- В какую школу? – у Никифорова удивленно взметнулись брови.
- В какую, в какую. В обычную, среднюю школу. Недалеко где-то здесь. Завтра после кадров пойду, посмотрю.
- Зачем? Ты же и так умный, ты вон даже с Михаилом Леонтьевичем на равных говорить можешь о ваших этих формулах.
- Распоряжение товарища Сталина. Чтобы я встроился в общество. Я и сам не очень представляю, что я там делать буду. Я же только пять классов в школе отучился. Даже не помню, как это.
- Да, нормально, весело.
- Это да, наверное весело, - Сашка не стал говорить, что учиться ему скорее всего предстоит с вредной Ленкой Волковой, что считает она его трусом и паникером сбежавшим от немцев и что ему просто страшно идти в эту самую школу. Потому что просто страшно. Он отвык от обычных людей, от житейского быта. Четыре года практически на казарменном положении. А еще там с ним будут учиться девочки. Это конечно хорошо, но тоже как-то страшновато. Единственной девочкой, с которой ему за последние четыре с лишним года удалось поговорить была Лена и общение как-то не сложилось.
Никифоров, видя не очень веселое настроение друга, приободрил:
- Не журись, Сань. Все хорошо будет. Мы живы, а это главное!
