Борис Царегородцев - Комфлота Бахирев. От Синопа до Босфора.

   И поймет он это, после прочтения второй радиограммы, из которой узнает, что мы вызвали ещё и гидрокрейсера с гидропланами - высказал мою задумку Вердеревский.

   Я предполагаю, что он решит так - пока броненосцы не подошли к проливу надо попробовать прорваться в него во чтобы-то не стало. Если соберется весь русский флот, то ему не за что не прорваться в пролив. Спрятаться тоже негде, так как за короткое время корабль не скрыть маскировкой. Попытку интернироваться тоже он отвергнет, понимая, что рано или поздно Румыния может выступить на нашей стороне, и тогда корабль попадёт в наши руки. Останется только затопить свой корабль. Вот только, он это сделает после попытки прорыва? или сразу после того как поймет, что другого выхода у него нет?

   -И он пойдет на прорыв сейчас - воскликнул лейтенант Никишин.

   -Да. Вот поэтому-то мы и идем к Босфору.

      - А как же отряд контр-адмирала Каськова и гидрокрейсера? - задал вопрос Кузнецов.

   А что Каськов. К Босфору он поспеет не ранее завтрашнего утра. Будем надеяться, что адмирал Сушон предпримет свою попытку прорыва раньше этого времени. Тогда повернём Каськова обратно. Пройдётся вдоль побережья, заглянет в Эрегли. Поди к тому времени турецкие пароходы не успеют от туда уйти. Капитан второго ранга Тихменев докладывал нам о пяти транспортах и трёх канонерских лодках укрывшихся в порту, но возможно, что их там больше скрывается. Если что, он и там может поупражняться в стрельбе по транспортам и портовым сооружениям.

   Подводная лодка "Морж" старшего лейтенанта Погорецкого находилась на позиции в десяти милях юго-восточнее Варны. После того как Китицын бросился в погоню за конвоем, Погорецкий оставался у Босфора до следующего утра, пока не пришла на замену "Тюленю" "Нерпа" старшего лейтенанта Маркова. Сдав позицию Маркову, Погорецкий направился в сторону Варны, где ему надлежало пробыть ещё четыре дня, пока и его не сменит на позиции подводная лодка "Нарвал".

   На мостике кроме Погорецкого, находился мичман Ковалевский инженер-механик, сигнальный боцманмат Мальцев и штурман мичман Шварц. Время приближалось к пяти часам после полудня, когда на северо-востоке показались многочисленные дымы.

   -Ваше благородие дымы по правому борту! - воскликнул сигнальщик.

   -Боевая тревога! Приготовится к погружению - скомандовал Погорецкий.

   На ходовой рубке оставался только командир и Мальцев.

   "И что это за корабли оттуда надвигаются"? - проносились мысли в голове старлея. "Их довольно-таки много. Больше десятка будет. Если это наши - тогда кто? Новицкий у пролива находиться. Командующий? Но он где-то восточнее преследует "Гебен". Если это ещё кто-то из наших идёт из Севастополя, но мы о том предупреждения не получали".

   -Право на борт - отдал распоряжение Погорецкий.

   Лодка покатилась вправо, беря курс на видимые у горизонта дымы. Через десять минут сближения выяснилось, что это корабли противника. Шесть транспортных судов под охраной крейсера и семи эсминцев, согласно их курсу, идут они к Варне. Быстро вниз! - приказал командир своему матросу и сам следом бросился за ним к люку.

   Погружение! Приготовиться к атаке, - последовали далее приказы.

   Лодка пошла на перехват кораблей противника, занимая позицию для атаки. Когда до атаки оставалось не так много времени, ещё чуть-чуть подождать и они сами подставят свои борта под торпеды "Моржу", крейсер и три эсминца вдруг изменили курс и как показалось Погорецкому они идут на него.

   -Погружение на двадцать метров! Убрать перископ! Право на борт.

   Погорецкий решил, что турки его обнаружили завидя торчащий из воды перископ. Но было тихо, по предполагаемому месту никто не стрелял, да и шумы не приближались к лодке. Через несколько минут пришлось вновь всплывать под перископ и выяснить причину бездействия турок. Выяснилось, что транспорты как шли, так и идут тем же курсом, но под охраной четверки эсминцев. Крейсер и три турбинных эсминца, повернув на обратный курс, уходили на восток, а не на юг к проливу.

   Пронесло значит они нас не заметили. Куда это турки направились? Неужели решили поддержать "Гебен"?

   -Смирнов, принять лево десять.

   Погорецкий решил действовать, пока ещё есть возможность перехватить суда противника.

   -Каплинский, всё что есть подать на электромоторы.

   -Ваше благородие, больше двадцати минут нам не пройти, батареи быстро сядут.

   -Нам этого вполне хватит лишь бы успеть сблизиться с конвоем. Мичман проложить курс в точку перехвата.

   Шварц на минуту приник к перископу, потом вновь уступая место командиру. После произведённых расчетов курс был подкорректирован.

   -Принять ещё два градуса влево. Если противник не изменит курс, через десять минут выйдем в точку, откуда можно произвести атаку.

   Командир вновь приник к перископу, разглядывая суда.

   -А транспорты-то идут порожними, это видно по их осадке. Что будем делать? Атаковать или пропустим? Посмотри лейтенант. - Погорецкий обратился к Швебсу.

   Старший офицер также оценил конвой.

   -Надо атаковать, - проговорил он отрываясь от перископа - тут все суда более пяти тысяч тонн каждый. Такой транспорт сам по себе хоть и без груза заманчивая цель. У турок их и так нет.

   -Решено, атакуем.

   Еще через несколько минут Погорецкий отдал команду. - Приготовить оба носовых минных аппарата, а также оба последние палубные. "Погорецкий после инцидента при бомбежке с наружными торпедными аппаратами, брал теперь туда только четыре торпеды".

   -Бортовые развернуть на 15 градусов. Лодка приближалась к точке пуска. Оставалось со всем немного времени, и можно было попытать счастье и произвести четырёхторпедный залп. Но в этот момент лодка была обнаружена. Турецкий эсминец пошел на лодка как только завидел перископ и бурун создаваемый им. Первый 65-мм снаряд разорвался в воде за сотню метров до перископа, потом был перелёт, вскоре к обстрелу присоединились два 47-мм орудия. Эти последние орудия были не так опасны, когда лодка шла на глубине. Другое дело если на поверхность да прямое попадание в корпус то пробоина обеспечена. Погорецкий упорно продолжал идти наперехват кораблей, ещё мгновения и можно производить залп. Но и этот эсминец надвигался, намереваясь таранить подлодку. Дальше оставаться под перископом было опасно, так как эсминец пристрелялся, и вот несколько снарядов разорвалось довольно близко от лодки. Пришлось выпускать торпеды с полутора миль до ближайшего судна, и сразу уходить на глубину. Когда подлодка погружалась, все услышали, что в палубу в районе рубки что-то ударилось с металлическим лязгом, покаталось по настилу и успокоилось. Сам по себе удар был слабый, это выглядело, как будто что-то опустилось сверху на лодку. Что это были за звуки пока не ясно и решили выяснить их происхождение только после всплытия. Но всех обрадовал другой звук, раздавшийся через две с половиной минуты, это был взрыв торпеды. Лодка оставалась под водой всплыть и посмотреть не представлялось возможным так как было слышно как над тобой в непосредственной близости ходит эсминец, изредка постреливая для профилактики и самоуспокоения. Погорецкий медленно уходил в сторону болгарского побережья почти параллельно конвою. Он надеялся, ещё раз выйти на конвой, так как у него в кормовых трубах есть ещё две торпеды и их надо использовать. Если не удастся догнать этот конвой, то встанет напротив порта и будет ждать подходящего случая, для этого у него есть в запасе трое суток. Вначале перестали рваться редкие снаряды, а через пятнадцать минут шумы винтов ходящего над головой эсминца перестали совсем прослушиваться.

   Всплываем под перископ. Смирнов если что рули сразу на погружение.

   Как только перископ показался над водой, Погорецкий быстро оглядел горизонт. Конвой находился в четырёх милях от лодки на северо-запад, но вот в его составе было только пять транспортов и два эсминца. Ещё один эсминец находился в миле от лодки, между конвоем и лодкой и там ходил зигзагами. В двух милях на юг от "Моржа" стоял без хода транспорт, имея заметный крен на левый борт, а рядом ещё один эсминец. Похоже он пытается взять его на буксир. А возможно снимает экипаж.

   -Ваше благородие, не скажете, мы кого-то потопили? - задал вопрос минный унтер-офицер Владимиров.

   -Нет, потопить мы его не потопили, а вот остановить мы его остановили. Будь он с грузом, возможно, сейчас покоился бы на дне. У нас есть ещё две торпеды надо подойти ближе и потратить оставшиеся торпеды на него.

   Погорецкий решил подойти к судну под водой, чтобы торчавшим перископом не дать обнаружить себя. Определив расстояние до цели, свой курс и убрав перископ, погрузившись на двадцать метров, стал подкрадываться к повреждённому транспорту.