Руслан Мельников - Тайный рыцарь
— Этот нужен мне живым, — распорядился фон Берберг. — Связать его. Девчонку тоже привяжите к дереву, да покрепче. Вот здесь, чтобы товарищу полковнику было лучше видно. Хотя нет, сначала разденьте ее. И разведите костер. Пришло время допросов с пристрастием.
Глава 68
Одежду с нее кнехты сорвали сразу. Молча, но с глумливыми ухмылками на лицах. Грубые веревки мертвой хваткой впились в нежную, побледневшую от холода кожу. Теперь девушка полустояла-полувисела, примотанная к одинокому дереву у обрыва. Точно так же, как когда-то — в поле возле Сродовской крепости — люди Конрада Тюрингского и Казимира Куявского привязали к сухому стволу самого Бурцева.
И точно так же под деревом горел костер палача. Вот только вместо орденского брата Севастьяна над угольями суетился оруженосец фон Берберга. Сам вестфалец с видом удовлетворенного садиста-эстета рассматривал пленницу. Рядом вполголоса отпускали похабные шуточки кнехты. Монах-автоматчик с «МП-40» застыл возле Бурцева.
Обнаженная, испуганная, замерзшая, вряд ли сознающая, чего от нее хотят, девушка дрожала всем телом. Идеальная фигура, изумительные формы… Это было тело прирожденной куртизанки и фотомодели, перед которым не смог бы устоять ни один мужчина. И Бурцев — не исключение. А вот глаза — некогда веселые и полные жизни — блестели от слез. Слез ужаса, унижения и боли.
Прости, Ядвига! Бурцев отвел взгляд. Это единственное, что было сейчас в его силах. Связанные руки и ноги ему не повиновались. В голове все еще гудело…
— Нет уж, ты смотри, полковник. Сейчас начинается самое интересное.
Фридрих фон Берберг кивнул автоматчику. Тот закинул «шмайсер» за плечо, развернул голову Бурцеву, приказал:
— Смотреть!
— Пошел ты…
Он хотел просто закрыть глаза. Но не успел. Интересное в самом деле началось. Очень интересное…
Краткий хриплый вскрик. Хватка автоматчика вдруг ослабла, цепкие пальцы соскользнули со щеки, больно царапнув ногтями кожу. Лицо фон Берберга вытянулось от изумления. А в следующую секунду — скрылось под надежным топхельмом. Фриц вскочил на ноги, позабыв о костре. Кнехты закричали, забегали… Ядвига перестала плакать.
Бурцев осторожно скосил глаза. Стрелок-монах епископа Вильгельма Моденского лежал на спине. В чернорясной груди подрагивало оперение стрелы.
Снова крик… Вторая стрела подцепила под каску ближайшего кнехта. Каска упала, кнехт — тоже.
А в воздухе уже свистит третья.
Бьют, кажись, из леса. И оттуда же во весь опор несется всадник. За ним — поотстав — другой. Маленький, хрупенький — не то женщина, не то ребенок. Толком и не разглядишь: второй наездник пригнулся, спрятался от встречного стылого ветра за лошадиной шеей. Только и видно, что длинные, парусом вздувшиеся, одежды да короткое копьецо.
Зато уж первый всадник… Уверенная рыцарская посадка. Закрытый шлем на голове. Меч — в одной руке, щит — в другой. На щите — ни намека на герб.
Тайный рыцарь! Тот самый, что свалил на ристалище польского княжича Земовита. Тот самый, что носит при себе эсэсовский кинжал. Тот самый, что подарил Ядвиге кольцо «Мертвой головы»…
Вот ведь счастье привалило! Из огня, блин, да в полымя. Видать, эсэсовцы цайткоманды чего-то тут не поделили. Может, их с Ядвигой? А ну как одни гитлеровцы поддерживают прусских тевтонов, а другие — ливонцев. Хм, забавно бы вышло! Еще одна стрела из леса… Звякнув, отскочила от кольчуги фон Верберга. Ни царапинки: не врал рыцарь СС — знатную ему броню выковали оружейники Третьего рейха. Но ведь и безгербный всадник совсем близко. А оружие тайного рыцаря — тоже, небось, не простой кусочек металла на оперенном древке. Если его меч сошел с того же конвейера, что и клинок вестфальца…
Фон Берберг не терял времени даром. Со всех ног он несся по рыхлому снегу к Бурцеву. Понятно: ножом по горлу — и важный пленник, назвавшийся полковником Исаевым, не достанется уже никому.
Нет, вестфальца интересовал вовсе не Бурцев. Штандартенфюрер рванул мертвого епископского стрелка, перевернул набок, содрал с плеча ремень «шмайсера»… Вот в чем дело! Автомат!
Щелкнул затвор. Поднялся навстречу приближающемуся коннику ствол. Что ж, если в драке двух фашиков кому-то суждено выиграть, пусть победителем будет не мерзавец из Вестфалии, запавший в душу чужой жене.
Бурцев выгнулся ужом, перекатился на спину, поднял связанные ноги. И обе впечатал фон Бербергу пониже спины — по кольчужному подолу. Лягнулся с силой, от всей души.
Немец едва устоял. «Шмайсер» в его руках дернулся.
Коротко громыхнула очередь в три патрона. Громыхнула и… захлебнулась. Все! Пули ушли мимо. Вестфалец опоздал. А тайному рыцарю времени хватило.
Привстав на стременах, он на полном скаку обрушил тяжелый клинок сверху вниз. Металл скрежетнул о металл. Меч ударил в шлем, скользнул на наплечную пластину, царапнул по кольчуге…
Увы! Топхельм штандартенфюрера не раскололся под этим страшным ударом. Наплечник — тоже. Да и звенья кольчуги не разлетелись в клочья. Но совместный натиск всадника и конской туши все же сшиб эсэсовца с ног. Фон Берберг выронил автомат, упал в снег, покатился сбитой куклой. И замер неподвижно. Жив, конечно, но, видимо, оглушен. Подобные столкновения не проходят даром, пусть даже черепушка штандартенфюрера СС упрятана в самое надежное и прочное боевое ведро.
Тайный рыцарь промчался мимо. Таким же резким и мощным рубящим «хуком сверху» он свалил и оруженосца фон Берберга. А кнехты уже разбегались прочь с дикими воплями. И… странные вещи кричали кнехты:
— Татары! Богопротивные язычники! Племя Измайлово!
Бурцев выгнул шею. Какие, на фиг, еще татары? Откуда им здесь взяться? Разве похож тайный рыцарь, прячущий лицо под немецким топхель-мом, на кочевника-азиата?
Упс! Он понял наконец причину переполоха. Да, тайный рыцарь не был похож на воина восточных кровей. Зато его спутник — седой, узкоглазый, желтолицый и шустрый старичок… С обоюдоострым посохом, который Бурцев принял поначалу за обычное копье. Неужто Сыма Цзян?! Ну да, он самый! Снова Сема объявился в нужное время, в нужном месте.
Китаец, в отличие от тайного рыцаря, не был мастером конного боя. Но уж зато на своих двоих скакал отменно и стоил пары берсеркеров. Добравшись до противников, он ловко соскользнул с седла. Запрыгал, рассекая воздух. Устроил боевым посохом с двумя наконечниками такую мясорубку — любо-дорого посмотреть!
Два тевтонских кнехта уже сотрясались в предсмертных конвульсиях. Еще один отползал прочь, пятная утоптанный снег жирным красным следом. А заточенные острия китайского чаньгуня так и мелькали на солнце.
— Татары! Татары!
Необычный вид не по годам прыткого старца, его странное оружие, непривычная манера боя и впечатляющие акробатические трюки вызвали в рядах кнехтов панику. А ведь еще и меткие стрелы летят из-за деревьев одна задругой… И тайный рыцарь, повергший в снег непобедимого Фридриха фон Берберга с оруженосцем. Да уж, есть от чего прийти в ужас.
— Та-та-ры!
Ноги в руки взяли даже самые стойкие кнехты. Кто-то искал спасения в лесу, кто-то скатывался с обрывистого берега на лед Вислы. Ох, свежа была еще память о Легнице: не забыли тевтоны, чем чреваты стычки с «богопротивным Измайловым племенем» и их союзниками.
Глава 69
Преследовать бегущих не стали. Некому, как оказалось. В дерзком налете участвовали лишь три человека: тайный рыцарь, Сыма Цзян и…
— Богдан! — удивленно выкрикнул Бурцев. Молодой лучник в волчьей шкуре, выезжавший из леса, радостно замахал руками.
Странно все это. Очень странно! И прусский проводник Богдан, и старик-китаец должны были давно пасть под Взгужевежей, захваченной цайтко-мандой. Так почему же они сопровождают сейчас эсэсовца, упорно хранящего инкогнито? В том, что глухой топхельм тайного рыцаря скрывает арийскую физиономию еще одного фашика, Бурцев уже не сомневался. Что ж тут, елки-палки, происходит?
Безгербный рыцарь первым делом полез освобождать Ядвигу. Любовь-с, однако! Сыма Цзян полоснул окровавленным лезвием боевого посоха по путам Бурцева.
— Сема, как ты сюда попал?!
— Моя на коня приехала, — простодушно удивился китаец. — Моя сначала с Богдана была, потом рысаря встретила.
— Кто это? — он кивком указал на тайного рыцаря.
Тот уже помог Ядвиге одеться и укутывал ее в свой теплый походный плащ на меху. Девушка дрожала от холода и пережитого ужаса. Но о благодарности не забыла. В порыве чувств кульмская красавица страстно расцеловала своего избавителя. Прямо в шлем расцеловала! Ну и нежности, однако…
— Кто это, Сема?
— Это, — Сыма Цзян пожал плечами. — Это голый красивый девка. Замерзший девка. Целовальный девка. Моя больше ничего не знать.
— Тьфу ты! Да я ж не о ней.
Бурцев поднял автомат фон Берберга. Направил ствол на сладкую парочку, рявкнул по-польски:
