Константин Калбазов - Росич
На ряду с военными кораблями в порт заходили и транспорты, которые тут же становились под разгрузку. По началу у японцев все получалось весьма плохо, так как отступающие разрушили столько сколько успели, а успели они надо заметить не мало. Однако низкорослые азиаты довольно быстро и споро восстанавливали инфраструктуру порта и процесс разгрузки становился все более налаженным и быстрым.
За это время в беспрерывном движении эскадры адмирала Того, наблюдателям удалось выявить определенную закономерность. С приближением темноты в море выходили дивизионы миноносцев, чтобы занять позиции на блокирующей линии. С рассветом в море выходили броненосные суда и крейсера, сменяя легкие силы, но чаще к Порт-Артуру выходили быстроходные крейсера, которые могли вести блокаду и самостоятельно, в случае же появления больших сил, используя преимущество в ходе уходили от погони избегая не равной схватки.
Благодаря радиосвязи с Гавриловым, Зубов пришел к выводу, что броненосная фаланга покидает порт, только тогда, когда Макаров выводит эскадру на внешний рейд. Того все еще пытался подловить русского адмирала и вынудить его дать морской бой. Но Макаров упорно продолжал уклонялся от сражения, не снижая активности, продолжая учения и маневры, с каждым разом повышая профессионализм экипажей судов и слаженность эскадры в целом.
Зубов понимал, что парни уже на пределе и высказанное недовольство Андрея, это пока только первая ласточка. Люди устали от безделья, все стоянки судов уже были давно нанесены на карту и японцы с завидным постоянством отдавали якорь на одних и тех же местах. Уже сегодняшней ночью они могли установить мины под днищами броненосцев, а именно они были выбраны в качестве целей, но Зубов по совету Гаврилова решил не спешить с этим.
Атака японских миноносцев в ту ночь когда прозвучали первые выстрелы в этой войне, были полной неожиданностью для русских моряков и все же они сумели не потерять ни одного судна. Командир "Ретвизана" спасая свой броненосец выбросил его на мель. Предполагать, что японские моряки менее профессиональны ни у кого не было оснований. А нужно было именно уничтожить корабли противника, а не просто повредить и дать временное преимущество русской эскадре.
Для осуществления этого замысла нужна была самая малость, а именно заранее знать о времени выхода русской эскадры в море, чтобы ночью установить заряды и с легким сердцем утром проводить их в море, чтобы те не вернулись обратно, оставшись покоиться на дне морском.
В последний раз японская броненосная фаланга покидала порт за день до этого разговора, но Гаврилову не удалось заблаговременно узнать о выходе Порт-Артурской эскадры в море. Макаров к вопросам секретности относился явно гораздо ревностнее чем его предшественники.
Максим Петрович в расположении судов ничего не изменилось,- доложил вернувшийся с наступлением темноты наблюдатель. В охранение заступили Кротов и Губин.
Хорошо. Ужинай и отдыхай. Плошкин готовь рацию, через минуту сеанс.
Уже делаю, Максим Петрович.
База, здесь Тюлень, как слышите. Прием.
Тюлень, я база, здесь Черномор. Слышу вас хорошо,- раздался голос Гаврилова.- Выход эскадры завтра с утренней водой. Как приняли. Прием.
Ошибки нет. Они выходили только вчера. Прием.
Ошибки нет. Макаров решил активизировать действия, чтобы вынудить Того ошибиться. Прием.
Принял вас. Выходим сегодня. Связь утром. Прием.
Удачи Тюлень. Береги ребят. Конец связи.
Конец связи.
Зубов отложил гарнитуру и посмотрел на парней окруживших его со всех сторон. Они не могли слышать, что именно сказали их командиру, но по его ответу сделали однозначные выводы.
Андрей нервно сглотнул и тихо покашляв высвобождая горло от сдавившего его спазма с придыханием спросил.
Сегодня?
Да парни. Ничего не бойтесь, ни мандражируйте, делайте все так как на учениях. Помните это просто учения. Одна ошибка и все пойдет чертям под хвост. Вы все знаете свои цели и их месторасположение. Нужно только приблизиться к ним и оставить заряды. Не забудьте, прежде чем устанавливать заряды отчистите металл от водорослей, но сделайте это тихо. Андрей поднимись к охранению и предупреди их о выходе, за час до срока они должны быть здесь. Все, готовимся.
Особо готовить им было нечего, разве только самих себя. Справиться с охватившим их мандражем было не так просто. Две недели они пробыли в этом гроте, ожидая своего выхода, две недели беспрерывного ожидания и нервного напряжения и вот час настал. Пришло время действовать и ребят охватила неуверенность, смогут ли они все сделать как надо, не напутают ли чего. Конечно думать об этом, как об учебном выходе было гораздо проще, но заставить себя поверить в то, что это просто учение было гораздо сложнее. Там их ждал настоящий противник и потащат они к кораблям настоящие мины, а не муляжи. Обратный путь им предстоит проделать не с помощью скутеров, так как они смогут только доставить их на место, а в плавь, значит в воде предстоит провести несколько часов, а после этого их никто не встретит как на учениях горячим чаем и натопленной банькой.
Так одолеваемые разными мыслями ребята заканчивали подготовку снаряжения, охваченные смятением и в то же время мрачной решимостью осуществить задуманное.
Поправив лямки уютно устроившихся за его спиной баллонов акваланга, Зубов посмотрел на стоявших у кромки воды ребят и подмигнув им оттянул резинку плотно облегающих тело трусов, сшитых по заказу Гаврилова для всех пловцов и с сомнением заглянув туда покачал головой.
Знаю, что мерзнуть не хочешь, но придется и только попробуй потом меня хоть раз подведи.
Приученные долгими тренировками молча переносить все и вся пловцы, все же не выдержали и зажав рты ладонями дружно прыснули.
Чего ржете. Ваше дело молодое, где не пропадала, а мне уж четвертый десяток.
Новый взрыв смеха выразившийся только в невнятном всхлипе и содрогании плечей охватил парней и Зубов шутя погрозив им кулаком подал сигнал к отходу.
Парни быстро засуетились надевая маски, нагубники и выводя скутеры на большую воду. Каждый скутер был несколько похож на торпеду и в то же время отличался от нее. Длинной два метра сигарообразный алюминиевого сплава корпус был оборудован двумя сидениями, перед передним располагались штурвал в форме велосипедного руля и панель с водонепроницаемым планшетом оборудованным картой, компасом, лагом и часами. Все это было маркировано фосфорным раствором и не ярко, но так что вполне четко можно было рассмотреть, светилось мягким зеленоватым светом.
Внутри скутера располагались аккумуляторы, электромотор и в головной части под кожухом обтекателя сама мина с магнитными захватами. В хвостовой части находился винт, горизонтальные и вертикальные рули, которые по средствам кулис были соединены со штурвалом.
Радиус действия скутера был довольно не большим из-за слабости аккумуляторов которым предстояло обеспечить движение массы порядка полутора тонн, да еще и с дополнительным сопротивлением в виде двух наездников, которые хотя и пригибались по максимуму, но все же не обладали достаточной обтекаемостью.
Подойдя к своему скутеру Максим ободряюще похлопал по плечу Андрея, который был с ним в паре и они вместе стали отталкивать от берега своего морского скакуна.
Вода приятно охватила тело мягкой прохладой, но Зубов только ухмыльнулся обманчивой мысли о приятном купании мелькнувшей в его голове. Он прекрасно осознавал, что уже через пару часов будет проклинать тот час когда решил напроситься в создаваемый Гавриловым не большой отряд, так как тому было необходимо, что бы рядом с молодняком был кто ни будь из старших.
Тяжелый, практически не подъемный на мелководье скутер, как только оказался на глубине с запущенным двигателем, как всегда показал себя вполне маневренным средством передвижения. Устроившись на сидении в полулежачем состоянии Зубов внимательно следил за приборами чтобы как можно точнее выйти нацель не видя ее и полагаясь только на счисление.
Наконец согласно расчетам они находились где то рядом и он выключил двигатель, теперь ему предстояло всплыть чтобы осмотреться. Зубов отстегнул ремень при помощи которого был пристегнут к сиденью и как обычно на учениях жестом показал, что собирается всплыть. В ответ на это Андрей показал что понял и остался на месте. Скутер завис на глубине примерно четырех метров, как и было рассчитано его конструкторами.
Мягко скользнув в верх, немного помогая себе ластами Зубов вскоре оказался на поверхности, бесшумно высунув наружу голову. Прямо перед ним примерно в ста метрах находился корпус большого корабля. Рассмотреть очертания судна с такой позиции было невозможно, оставалось полагаться только на то, что они не ошиблись в расчетах и вышли на цель верно.
