Валерий Большаков - Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина
Помначштаба вышел на середину и открыл красную папку.
– «Товарищи рядовые и офицеры! Поздравляю вас с всенародным праздником – Днем авиации… За успехи на фронте… объявляю благодарность капитану Макаренко… Аганину… Носову… Диговцеву…»
После торжественной церемонии Алхимов повернулся к Жилину:
– Все нормально, командир. Получилось. Только, эх, черт, забыл дать команду, чтобы все переоделись в форму. Чего ее сундучить?
– Учтем на будущее, – улыбнулся Иван.
Глава 6
Победа[52]
Первого сентября 5-я, 6-я и 8-я воздушные армии РККА с аэродромов во Франции и Северной Италии нанесли массированный бомбовый удар по Мюнхену, Ингольштадту, Нюрнбергу, Штутгарту – больше семи тысяч бомбардировщиков и истребителей творили в Западной Германии то, что вытерпела Белоруссия в 1941-м.
Танковые корпуса Рыбалко, Катукова и Ротмистрова вонзались в германские земли стальными клиньями, мехкорпуса продвигались вперед, не отставая от танков, тем более что их сопровождали 203-мм гаубицы «Б-4» и 152-миллиметровые «МЛ-20», превращавшие бетонные доты немцев в щебень.
Бои шли страшные, но Красная Армия прошла хорошую школу – уже 20 сентября части под командованием генерала Горбатова заняли Франкфурт.
Подкрепления поступали постоянно. Суда, реквизированные в портах Италии и Франции, шли в Черное море, принимая на борт личный состав, технику и артиллерию в Севастополе, Одессе и Новороссийске.
В сентябре англо-американские войска под командованием Эйзенхауэра и Монтгомери высадились в Нормандии, начав «освобождение» Франции, уже порядком зачищенной РККА.
Тогда же войска 1-го Прибалтийского фронта (Баграмян), 1-го Белорусского (Рокоссовский), 2-го Белорусского (Захаров) и 3-го Белорусского (Черняховский) перешли в наступление на Кёнигсберг и Варшаву.
Остатки группы армий «Центр» поспешно отступали, не имея даже прикрытия Люфтваффе – в 6-м воздушном флоте самолеты еще оставались, но заправлять их было нечем, поскольку большую часть заводов синтетического горючего ВВС РККА разбомбили.
Советские войска гнали немцев, раз за разом устраивая «котлы».
Армии 1-го Украинского фронта (Ватутин), 2-го Украинского (Конев), 3-го Украинского (Малиновский), 4-го Украинского (Толбухин) стремительными ударами овладевали Венгрией, Чехословакией и Австрией.
Уже в двадцатых числах октября советские войска, двигаясь с востока, перешли Одер, развивая наступление. Одновременно 14-я армия Норвежского фронта высадилась в Дании с территории Швеции, нанося удар в направлении Вильгельмсгафена.
Таким образом, к ноябрю 1943-го весь Третий рейх оказался в окружении, и Красная Армия начала медленно смыкать кольцо.
Упорные бои в Германии продолжались всю зиму, до самой весны. Немцы сопротивлялись отчаянно, но русские ломили, кольцо сжималось – к концу апреля 1944-го почти вся территория Рейха была оккупирована советскими войсками, кроме Берлина и окрестностей. Веяло победой…
…Челышев явился на КП чуть ли не последним. Командир полка, стоя у карты, ставил боевую задачу:
– Следует нанести массированный удар по главной немецкой военно-морской базе в Балтийском море – крепости Пиллау – всеми наличными экипажами полка. С нами взаимодействуют топ-мачтовики из 51-го минно-торпедного авиаполка, истребители 21-го полка и штурмовики 9-й авиационной дивизии. Военно-морская база Пиллау является сильнейшей из всех гитлеровских баз на Балтике. Она охраняет с запада подступы к Кёнигсбергу, имеет мощные укрепления и очень сильное зенитное и истребительное прикрытие из 51-й эскадры «Мёльдерс», но мы – балтийские летчики, и нам надо обязательно сокрушить эту базу вместе с ее «мельдерсами»! По самолетам!
«Тушка» летела непривычно низко, всего на семи тысячах метров. Рядом плыли в небесах три девятки «Пе-10», чуть в стороне – восьмерки «лавок» сопровождения. У самой воды разными маршрутами к цели следовали авиаполки топ-мачтовиков и штурмовиков со своими истребителями прикрытия.
В эфире послышался голос флаг-штурмана полка:
– Пора! Разворот! Курс тридцать два градуса!
«Ту-10» слегка накренился, начиная разворот, как птица в стае, – все крылатые машины повернули к невидимому берегу.
На сине-голубой поверхности воды с трудом различалась чуть заметная темная полоска – это была песчаная, почти безлесая коса. Вот и база Пиллау «проявилась» – темное пятно прямо по курсу, а над ним едва видные черточки вражеских истребителей.
– Готовность!
– Есть готовность!
Уже просматривались транспорты и корабли в акватории базы, они стояли у пирсов и на «бочках». Коса прорезалась узкой полоской воды – это был канал, проход из Балтийского моря в залив Фришес-Хафф и дальше к Кёнигсбергу. С левой стороны канала громоздились кварталы небольшого городка да островерхие кирхи, а напротив – пакгаузы, частокол кранов и прочее портовое хозяйство, четкие прямоугольники больших казарм, склады и ангары аэродрома Нойтиф с бетонной полосой посередине. На берегу залива Фришес-Хафф виднелись еще ангары, а на воде, словно утки на пруду, пластались гидропланы. Эфир заполнил четкий командный голос:
– Внимание! Всем! Я – «Ноль семь»! «Буря»! «Буря»!
«Буря» – это условный сигнал начала комбинированного удара. С разных сторон на Пиллау устремились авиаполки. С аэродрома Нойтиф взвивались черточки «Фокке-Вульфов».
– «Маленьким» очистить пространство!
Восьмерки «лавочек» и «По-7» тут же завязали драку, завели с вражескими истребителями сумасшедшие «карусели».
В городе, в порту и на аэродроме вспухли клубы взрывов – то «Илы», точно по графику, «окучивали» позиции зенитных батарей.
Послышалось полузабытое:
– Боевое развертывание! Нанести удар по плавсредствам звеньями с пикирования! Цель выбирать самостоятельно. Атака!
Челышев вздохнул: пике – это не для звена «-тушек»…
– Павло, готовь запуск.
– Всегда готов!
Корабли, транспорты, берег – все внизу опоясалось пульсирующими огнями бешено стрелявших зениток. Но пальба шла неровная – штурмовики давили ПВО.
– Командир! Справа ниже «Фоккеры»! Выходят в атаку на «Петляковых»!
Челышев взглянул направо, и у него зарябило в глазах: развернутым «рой-строем» к пикировщикам приближались несколько десятков «Фокке-Вульфов». Они шли на разных высотах, скопом.
– Внимание, «маленькие»! Опасность справа. Прикройте!
«Рой-строй» потыкался-потыкался, пытаясь приблизится к пикировщикам, но везде наталкивался на заградительный огонь «Ла-7».
– Старшим стрелкам! Помогите «маленьким»!
– Есть!
Заработали, задолбили спаренные пушки, язвя «Фоккеров» сверху.
– Штурман!
– Готово! Первый пошел!
Ткачук выводил «Чайку» на крупный, стоявший у «бочки» транспорт. Обе трубы судна слегка дымили, на палубах громоздились укрытые брезентом грузы, серые борта едва возвышались над водой.
Планирующая бомба взорвалась в трюме, разваливая транспорт почти пополам – клубы огня и дымы взвихрились, все разбрасывая с палубы.
– Цель накрыта! Тонет!
– Пожалуй. Тысяч на восемь будет?
– Факт!
– Я – «Ноль один»! Второй заход!
Три «Ту-10» описали в вышине плавную дугу, выходя на боевой курс. Открылись люки задних бомбоотсеков, и ровно тридцать «тонок» ухнули вниз, на дома и казармы, ангары и склады.
Хана Пиллау…
…– «Дядя Миша»! Колонну не трогайте, ее уже помножили на ноль! Летите к Дрездену, там, на окраине, еще работает заводик синтетического горючего, «сушки» отметили его. Сотрите завод с карты!
– Принято.
Внизу вилась траурно-черная ленточка Эльбы с белыми заберегами. Декабрь на дворе, а река не замерзла. Европа!
Земля внизу была подернута дымкой изморози и легким налетом снега – пашни, стерня, луга просматривались четко. Иногда на заснеженном поле чернели остовы сгоревших танков – подбитые в прошлом месяце выделялись ржавыми потеками и шапочками снега, а «свежая» бронетехника словно углем была припорошена.
По дороге, фыркая дизелями, катилась колонна «ИС-3» – мощных, грозных и красивых машин.
– Вижу Дрезден!
– Точно он?
– А вона эта… как ее… Фрауэнкирхе!
– Вижу завод!
Ерохин хмыкнул. Сложно не увидеть – фонтаны цветного дыма восходили в небо, обозначая цель – серые бетонные корпуса, переплетение труб, резервуары, цистерны на путях.
– На боевом курсе! Приготовиться к атаке! Четверке Панина подавить зенитки!
– Тут всего пара дохлых «флаков», командир. Щас…
Парочка «эрэсов» покончила с ПВО, и штурмовики завиражили, становясь в круг над приговоренным заводом.
– Атакуем!
Внезапно ворота одного из цехов распахнулись, и на грязный заснеженный двор высыпала толпа людей в полосатых робах и таких же шапочках. Вздымая костлявые руки к небу, они словно молили о пощаде. За их спинами суетились молодчики в черном, но узников было куда больше – сотни и сотни.
