Волшебные меридианы. Книга первая. Картограф. - Юрий Николаевич Москаленко
Если подумать, то фургоны выглядели ни как грузовые, а скорее как пассажирские.
– Люли, они есть люли. Чингане, – донеслось слева. – Беспутные люди.
– Ты разве гитанов никогда раньше не видел? – удивился Раков.
– Чавелы, – выдохнул поручик.
Чавелы? Серьёзно???
– Цыгане что ли? – хмыкнул я.
Ответ Романа поверг меня… в ступор.
– Какие цыгане? Люли.
– Цыгане? Это ещё кто? – вопросил Раков. – Нет-нет, эти точно люли.
Ну, люли так люли. Не хватало ещё из-за каких-то люлей нервы себе трепать.
– И куда они едут, эти ваши люлякебабы? – поинтересовался я, хотя, куда вообще могут ехать цыгане? Ехать – это их образ жизни. Кочевой образ кочевой жизни.
– Да кто ж их знает? – пожал плечами Елизарыч. – Они, наверное, тебе и сами не скажут. Едут куда-то, а куда едут не помнят.
Тут меня одна мыслишка в самый мозжечок кольнула:
– Подожди, Роман! Сдаётся мне, едут они как раз из тех краёв, где вчера кучу народа поубивали. Как полагаешь, это не могут быть они?
Старинов аж хрюкнул, до того ему стало смешно:
– Кто? Люли? Ну, уморил! Да они вороны на дереве боятся! Какие из них разбойники?! Нет, ну, конечно, случалось, что кого-нибудь в пьяной драке и порежут, так ведь в пьяной потасовке чего не бывает? Их за такое бьют нещадно и гонют отовсюду. Так что не они это… – и поручик махнул рукой, обозначая несостоятельность моей идеи.
Я снова приставил оптику к глазам и попытался разглядеть хоть что-нибудь. Но тщетно.
– Рома, – проговорил я, опуская бинокль. – А ведь это – идеальное прикрытие. Ну, вот смотри, взяли разбойнички, перебили люлей… – хотел сказать «наваляли люлям люлей», но это бы не отразило нужной картины событий, поэтому воздержался. – Ну, так вот, перебили они ваших люлей, переоделись в ихнее шмотьё, и теперь, сами прикидываясь люлями, на ихних же повозках куда-то едут. И никто, заметь, их не ловит. Потому как всё знают, что они, как ты выражаешься: «Вороны на дереве боятся». Не думал о таком повороте?
Похоже, что поручик о таком повороте, действительно, не думал. А вот сейчас задумался. И крепенько так… Мне даже показалось, что я слышу скрежет шестерёнок в его черепушке.
– Что предлагаешь? – спросил он спустя пару-тройку минут. – Догнать и проверить твою догадку? Или как?
Настала моя очередь скрипеть мозгами. Мне хватило секунд пятнадцать:
– У нас другая задача. Нам и тут-то что-то охранять не особенно нужно, но раз уж мы всё равно здесь, отчего бы и не организовать хотя бы видимость обороны посёлка. И людям спокойнее и нам тоже… А гоняться за кем-то по степям – это уж точно не наша забота. Тем более, что там, – я махнул рукой в сторону повозок. – Действительно могут оказаться просто люли. Ну, те самые, которые ворон боятся.
Свой холодный взгляд, подсвеченный вполне уже налившимся фингалом, поручик сопроводил словами:
– Для чего тогда ты мне только что про разные идеальные прикрытия говорил? Просто показать нам какой ты умный?
– И для этого тоже, – парировал я. – Это, Роман Елизарович, вот с какой целью было высказано: никто не должен расслабляться, нападение может произойти и с другой стороны. Вот они отъедут километров на десять, встанут там лагерем, а под покровом ночи подкрадутся и нападут.
– А киломертов на десять – это куда? – встрял в разговор Алексейка. – И далеко ли?
Вот ведь блин! Всё забываю, куда я попал:
– Я имел ввиду вёрст на десять… да хоть бы и на семь-восемь. Мы же их видеть-то уже не будем, значит, и думать про них не станем. А это притупление бдительности… А оно добром не кончается…
– Как планируешь обострять бдительность? По всей околице караульных наставить? Или ещё какие мысли имеешь?
Етишкин пистолет! Пора завязывать умничать, а то, я смотрю, мой новый друг Старинов уже наловчился на меня же всё обратно и сваливать. Надо, надо прекращать это дело…
А вот прям щас нужно отвечать ему, а то авторитет пропадёт:
– Караульных мы везде поставить не сможем, это и так понятно, а патруль человек из трёх-четырёх нам очень даже по силам. Именно так и предлагаю поступить, – а теперь самое время поручику его подначку возвернуть: – Кстати, ты, Рома, про патруль и сам вполне мог бы догадаться, решение не такое уж и мудрёное. Я бы даже сказал типовое…
– Я вот про патруль тоже подумал, – поспешил, на всякий случай, отмазаться Раков. – Ты просто опередил меня.
Ага! С языка снял.
За свою реплику Алексейка удостоился от поручика взгляда, содержащего в том числе и немаленькую долю презрения к кулацким подпевалам. Мне взгляд остался более нейтральной эмоциональной окраски. Можно сказать, равнодушный такой взгляд:
– Ну, что ж, Андрей, пойдём, пожалуй. Мы уже всё здесь с тобой посмотрели. А ты, Алексей, продолжай наблюдать. Если эти, – он ткнул пальцем в виднеющийся вдали караванчик. – Если они остановятся где-то не далеко… вёрст пять-семь, сообщи. Пошли, Андрей.
Не успели мы и пары шагов сделать, как сзади донеслась реплика Ракова:
– А не стоит ли господину прапорщику остаться здесь. Ему в свой бинокуль способнее за обстановкой наблюдать, нежели мне.
Пришлось оборачиваться и давать гневную отповедь, благо, словей вычурных и подходящих эпохе в позавчерашнем фильме поднахватался:
на действительной воинской службе Господин подпоручик, смею Вам заметить, что я в настоящий момент являюсь всего лишь вольнонаёмным. В то время как Вы, Алексей Николаевич – офицер кадровый, сиречь состоящий на действительной воинской службе, со всеми вытекающими из этого факта следствиями.
О, как завернул! Аж самому завидно!
Этим коротким спичем я заработал восхищённо-одобрительный взгляд поручика и, практически жалобную, просьбу ПОДпоручика:
– Андрей, ну, хоть бинукуль-то оставь. Как мне за этими смотреть-то?
Свой надо иметь. Не маленький уже. Но вслух я этого говорить, конечно же, не стал, и без того Алёшеньку изобидели.
Короче, мы с Елизарычем отбыли, оставив нашего младшего научного сотрудника в компании троих низших чинов. Так сказать, д’Артаньян и три мушкетёра. В смысле, драгуна… три драгуна, а не мушкетёра… Ну, вы поняли.
По прибытии в «штаб» Старинов послал за Данилычем. Когда заспанный сержант явился, командир
