На задворках империи - Андрей Владимирович Булычев
Меж тем персы у берега реки рассыпались в стороны и всей массой ринулись к форту.
— Ну почему же пехота не стреляет?! — воскликнул Хрисанов. — Рядом же ворог!
— Обожди, сейча-ас, — проговорил Чанов. — Видать, в упор хотят залп дать, чтобы сокрушить побольше.
— Ба-ах! — ухнул громовой раскат из сотен ружей. За ним следом громыхнул ещё один, и тут же ударили картечью все четыре пушки. Ливень свинца выкосил первые ряды персов. Те, кто скакал следом, не стали испытывать судьбу и, развернувшись, поскакали назад.
— Эх, сейчас бы за ними припуститься, посекли бы в спину! — горячился Хрисанов. — Разбили ведь басурман, глядишь, и прогнали бы обратно!
— Стой, умник, распетушился, — одёрнул его Чанов. — Во-он туда лучше погляди, видишь, чернеет вдали?
— И чего? — протянул тот.
— Того, — передразнил его опытный драгун. — Дозор али малый авангард сейчас отогнали, а основные силы-то, они вон только-только на дороге показались. Увязались бы за этими беглецами, а нас на дороге бы и переняли. Кого посекли бы, а кого бы обратно к форту обратили и прямо на наших плечах в него и в селение заехали. Так хотел?
— Не так, — покачав головой, признался Яшка. — Думал, бегут ведь, так и ещё им наподдать, чтобы быстрее.
— Успеется, — хмыкнул Чанов. — Выбили их пока мало, не шибко они ещё учёные у нас.
Прошло немного времени, и персы опять понеслись в сторону форта. Перед речкой часть из них бросилась к противоположному берегу, а около пары сотен начали палить из сёдел в сторону валов. Над головами драгун нет-нет да и посвистывали пули. В этот раз доскакали до самых укреплений, часть всадников спешилась, и, несмотря на выстрелы русских пехотинцев, начали рубить саблями и растаскивать связанные между собой рогатки.
— На валы лезут! — проговорил озабоченно Тимофей. — А часть по проходу заскочить готовится.
— Ур-ра! — долетел клич от форта, и вслед за ним послышался звук эскадронной трубы.
— Атаку играют! — оглядывая строй, прокричал Тимофей. — Взвод, сабли вон! Пошли!
— Рысью! В галоп! — играла труба, и шеренги кавалерии ускорялись. Три сотни казаков отделились и ударили по прорывавшейся персидской коннице, сковав её. В этот момент и подоспели драгуны, охватив широким фронтом место сшибки.
— Заходи правее! Отсекай! — крикнул Гончаров, заводя взвод с самого края.
— Ура! Алла! — кричали всадники, орудуя саблями. Перс отбил удар драгуна из третьего взвода и не успел среагировать на наезжавшего русского. Удар клинком наискось по голове — и тут же саблю навстречу другому врагу, наезжавшему справа. Клинки встретились со звоном, а сейчас уже хлёст Тимофея. Теперь парировал удар перс. Опытный!
— Ура-а! — Со спины с криком в сечу ворвалось кошелевское отделение. Лёнька с ходу рубанул противника Тимофея по плечу, а он сам добил его хлёстом по груди. Тело слетело на землю, и конь шарахнулся в сторону. Есть секунда выхватить пистоль, Гончаров перехватил саблю в левую руку, а большой палец правой уже взводил курок. «Бам!» — и высокий всадник в чалме, раскинув руки, сполз с седла. «Ура-а!» — ревели казаки и драгуны, усиливая натиск. Пехотные роты откинули штыками от валов спешенного неприятеля и зашли вражеской коннице в правый фланг. Чувствительные к такому персы сразу же обратились вспять.
— Руби-и! — Казаки ринулись следом.
— Аппель! Аппель! — ревела эскадронная труба.
— На позицию! — скомандовал Кравцов. — Взводам занять свои места!
— Ну что ты будешь делать, опять не дали гнать! — воскликнул в сердцах Хрисанов, разворачивая коня. — А так ведь славно получилось! Дядь Вань, я одного саблей срубил! Прямо по рёбрам ему дал! Вон погляди, какое всё красное. — Он стряхнул с клинка кровь. — Ты видал?!
— Ага, а то, что с тебя два раза вражий клинок с левого бока снимали, видал? — проворчал, стирая паклей красное с лезвия, Чанов.
— Не-е, не видал… Что, правда?! — воскликнул тот ошарашенно.
— Глядеть в сшибке во все стороны нужно, Яшка, — проговорил со вздохом ветеран. — Тут дело такое, увлёкся, не углядел ворога — и того, и ага.
— Равняй строй! — Перед занимавшими свои места взводами проскакал капитан Кравцов. — Командирам проверить личный состав и доложиться!
— Кошелев, что у тебя? — Тимофей проехал к спешивавшемуся отделению.
— У меня все на месте, вашбродь! — отозвался тот. — Все целые, раненых и убитых нет!
— Кузнецов, у тебя что?!
— Один раненый, господин прапорщик, — откликнулся тот. — Левшов Антон, из молодых. У локтя порез. Не сильный. К лекарю сам он отъехал. Остальные все целые.
— Плужин?!
— Тоже один раненый, ваше благородие, — доложился командир третьего отделения. — Занину каску сабля просекла и у скулы резанула. Рана лёгкая, ваше благородие, хотя кровит сильно. Небось, лекарь перевяжет, и он в строй встанет.
Подстегнув Янтаря, Тимофей отъехал на левый фланг, где у форта находилось эскадронное начальство.
— Господин капитан, у меня двое раненых, один легко, в строй точно встанет.
— Хорошо, — проговорил Кравцов. — Казаки обратно возвращаются, погони за ними нет, значит, персы сейчас дуро́м не попрут. Полагаю, что время немного есть до новой атаки. Разрешаю спешиться и оправиться, но от позиции не отлучаться, чтобы по команде все были готовы вступить в бой.
Больше часа не было видно неприятеля. Стоявшее в зените июльское солнце нещадно палило, и укрыться от него за неимением тени было негде. Драгуны успели сбегать к ручью и, принеся в кожаных вёдрах воды, напоили коней и напились сами. Только перекусили сухарями, и из форта долетел барабанный бой.
— Пехота тревогу бьёт! — крикнул Тимофей. — Седлай коней, братцы!
А вот зазвучал и сигнал эскадронной трубы. Подтянув подпругу, драгуны заскакивали в сёдла и, привстав на стременах, вглядывались в даль, а с Эриванского тракта к долине выходили полчища персов. Из форта ударили пушки, ядра с гулом ушли вдаль. Неприятель в этот раз сломя голову в атаку не кидался. Несколько конных сотен имитировали прямой наскок, а пара тысяч, спешившись, бросились вслед за ними.
— Взвод, спешиться! — скомандовал Тимофей. — Коноводам отогнать коней в низину и бегом сюда. Смещаемся вправо!
Захлопали ружейные залпы, и завизжала картечь, значит, неприятель подошёл к валам. На позиции у Гончарова было тихо. «Может, я зря спе́шил взвод, — мелькали в его голове мысли. — Вот сейчас дадут команду к атаке, и поскачет эскадрон без моих людей в сечу. Взводные офицеры, конечно, потом посмеются, а вот от Павла Семёновича мне опять влетит. Ну и Зимин, разумеется, вновь не упустит удобного случая лягнуть „выходца из подлого сословия“».
— Персы! — рявкнул стоявший рядом Кошелев. — Персы, вашбродь, во-он они, вдоль ручья ломятся! Ох ты ж, мать честная, сколько же
