СССР. Книга 2. Младший лейтенант милиции. - Анатолий Бурак
Но, видимо, наученная горьким опытом девушка, предпочла не пускать события на самотёк. И бдительно сопроводила меня до находящегося в конце коридора туалета и терпеливо подождала, возвращения.
- А вы правда меня в группу возьмёте? - Семеня рядом с махающим воздухе вымытыми руками мной, осторожно спросила она.
- Если умеешь петь или, хотя бы играть на должном уровне, то без проблем. - Самонадеянно пообещал я.
И, хотя, прерогатива решать кадровые вопросы, вне всякого сомнения была у Сергея, всё-таки полагал, что смогу продавить Верочкину кандидатуру. Безусловно, если девчёна талантлива и не будет слишком выделяться из общей, так сказать, канвы.
Когда мы вернулись в зал, Вика и Оксана, на разные голоса и отчаянно экспериментируя с тональностями, разучивали принесённую мной "На край света". И, если честно, получалось у них не очень.
Нет, без всяких сомнений, обоим бы я поставил "твёрдое четыре". Но, если честно, не хватало той маленькой изюминки, что превращает просто хорошую песню в остающийся в памяти людей на долгие годы шлягер.
Стоя у края сцены, мы с Верочкой внимали происходящему. И, судя по загоревшимся глазам и, прямо таки просящему взгляду, у той были собственные соображения по поводу интерпретации разучиваемого материала.
- Ребят, это моя хорошая знакомая. - Представил я коллективу слегка зарумянившуюся Верочку. - И, слегка виновато посмотрев на Оксану и Вику, спросил у "полуначальника". - Серёг, пусть она попробует?
Равнодушно мазнув по моей протеже взглядом, Сергей пожал плечами. А в глазах Вики мелькнуло понимающее узнавание. И, даже не знаю как сказать... Мимолётное сожаление, что ли...
Хотя, не было печали, как заморачиваться бабскими закидонами. Будь моя воля, я бы и Веру к нам не тянул. Но, раз уж пришла - не прогонять же. Тем более, такую красивую и, вполне даже возможно, что ещё и талантливую...
В общем, я запрыгнул на сцену и, подав Верочке руку, без труда втащил её следом.
- Можно, я пока без микрофона? - Опять зардевшись, пролепетала Вера.
- Да, без проблем. - Легко согласился я. И, подхватив со стойки акустическую гитару, взял несколько аккордов.
- Давай, в си-бемоль миноре. - Попросили наша потенциальная солистка.
Чем вызвала недовольную гримаску игравшей на клавишах Вики.
Я сначала не сообразил но, взяв баре, понял, что модуляция на пол тона, меняет аппликатуру клавишной партии. Что, в общем и целом, не было смертельным но, всё-таки, могло доставить некоторое неудобство исполнительнице.
"Может, сама сыграешь"? - Не подумавши, чуть было не ляпнул я.
Но, уловив начавшие витать в воздухе флюиды, благоразумно смолчал. Мало того, что без предварительного согласования, ввёл в группу ещё одну участницу. Так ещё и невольно отстраню Вику от участия в исполнении очень забойной вещи.
В общем, ну его. Пускай Вера поёт, а штатная пианистка подыгрывает. То есть, в данном конкретном случае органистка.
А, когда настанет черёд солировать Вике и Оксане, за электроорган встанет Верочка. Ну, а я подменю барабанщицу за ударной установкой.
Ведь, мы не какая-то западня рок-группа. А самый, что ни на есть, советский Вокально-Инструментальный Ансамбль.
Где солисты поют, не обременённые инструментами. А аккомпанирующий состав делает своё дело на заднем плане.
"В общем, неудобная ты, "Шапка Мономаха". - Опечалившись, думал я, переставляя аккорды.
И, хотя руководителем нашего постепенно разрастающегося коллектива был Сергей Синельников, озвучив решение ввести в состав Веру, я невольно принял на себя некоторую часть тяжести этого замечательного головного убора.
Глава 19
- Ломом долбай! - Сиплым голосом командовал старший похоронной команды.
Правда, в нашем конкретном случае рабочие занимались делом как раз противоположным. А именно, откапывали могилу безвременно почившего Кирилла Андрианова. Разрешение на эксгумацию которого я получил с такими многочисленными, разнообразными и, можно даже сказать, познавательными приключениями.
Ведь информация о том, что "не всё так гладко в датском королевстве", а чей-то сынок, совершив противоправный поступок может спокойно избежать ответственности, многого стоит.
А вот теперь я, вместе с печально зевающим участковым и в компании двух зябко ежившихся санитаров из морга, ранним апрельским утром стоял на кладбище, думая о пикантной ситуации, в которую загнал себя сам.
И, вот честное слово, не знал, в какую сторону действовать дальше. Это я про отношения с Верой, если что. Так как, принятая в наш славный, можно даже сказать, смело могущий претендовать на звание "Гвардейского и Краснознамённого", ансамбль девчёнка явно набрала в голову лишнего.
И, как водится, навоображала себе один Создатель знает чего. В смысле, про нас с ней, а так же наше, несомненно и всенепременно счастливое и, кто бы сомневался, совместное будущее.
Которого я, простите за прямоту, не наблюдал в упор и даже не мог разглядеть под микроскопом. Да, что там. Даже на очень отдалённом горизонте, не говоря уже о более осязаемой, так сказать, ближайшей перспективе, разглядеть его я не мог.
Ну, или не хотел. Что, как известно, является гораздо более весомой причиной, чем не способность что-либо сделать. Ведь, как ни крути, все разумные индивидуумы, являются существами доброй воли. И, любому из нас, хоть ты кол на голове чеши, а насильно мил не
