Братик - Александр Яманов
— Ты рассуждаешь как жертва ЕГЭ или либераст, вещающий по методичкам Госдепа. Особенно дико слушать упоминание о войне.
— Переведи, — мой медведеобразный родственник явно обиделся.
— Никогда мы не были для них братьями. Нас всегда считали оккупантами и по идее они правы. Только наши правители, особенно сошедшие с ума на интернационализме большевики, пытались убедить всех в ином. Русские пришли туда как завоеватели и надо было вести себя именно так. Как англичане в Индии или подобным образом. Мы же построили им дороги, создали промышленность с наукой, избавили целые народы от болезней и что в ответ? Выдавливание русскоязычных, снос памятников, переименование улиц и вообще переписывание истории. Если их Ибрагим-бек, не басмач, а народный герой,[27] то какого хера вы прётесь в страну бывшего оккупанта и врага. Вы получили независимость с отличной инфраструктурой, так живите и стройте свою собственную жизнь. Можно оккупанты будут жить по-своему, желательно без вашего присутствия?
— Это всё понятно. Прибалты и прочие грузины вели себя не лучше. Хохлы тоже в последние годы совсем с ума сошли. Но это общие слова. И чего ты там про войну начал говорить.
— Читал я как-то одного типа грамотного басурманина, который кидал претензии русским за войну, там ещё про георгиевскую ленточку было и много чего другого. Мол, мы среднеазиаты, приняли сотни тысяч ваших беженцев, спасли эвакуированных детей. А наши парни воевали и умирали за русских. То есть человек, весьма грамотный и наверняка получивший образование в Союзе, не считает страшную войну общей. Эвакуированные сироты — это не маленькие граждане нашей общей страны, а дети каких-то русских, которые им теперь обязаны. Ушлёпок почему-то не предъявляет претензии Израилю или Украине, так как очень большой процент эвакуированных состоял из евреев и украинцев. Нет, в должниках оказалась Россия. И это не просто частное мнение какого-то тюбетейкоголового профессора, а фактически государственная политика и отношения к войне в тамошнем обществе. Мы им должны за спасение наших детей? Не общих, а наших. А они умирали, за наши интересы. Почувствуй прелесть подобных рассуждений.
— Так всё равно помогали и приютили сотни тысяч. Сколько людей были спасены от смерти и голода, — не сдавался Руся.
— Понятно, что это касается не всех и есть среди наших соседей адекватные люди. Но я же не требую многого. Пусть они просто живут в своих странах, а мы у себя. Давайте ездить друг к другу в гости, открывать совместный бизнес, только не нужно скидывать к нам свои излишки населения. Опять меня потянуло не туда. Давай про войну. Ради интереса возьми книгу памяти или как это называется в бывших советских странах и почитай список павших. Ты очень удивишься, сопоставив процент погибших от титульной нации и остальных, приехавших в республики со всего Союза и ещё царской России. Это не очень приятная тема для обсуждения, я бы вообще войну не трогал и оставил всех павших в покое. Но раз нас попрекают, что их сыны гибли на чужой войне, то давай смотреть национальность погибших. Не хочешь заниматься этой неблагодарной и глупой вещью, то давай поговорим про эвакуированных.
— А с ними чего не так? — спрашивает уже посмурневший шурин.
— Ты же помнишь, что в СССР оказалось достаточно большое количество испанских беженцев. Во время войны их отправили в Узбекистан. Так вот есть письмо от беженцев, которые жаловались камраду Ибаррури, что их просто бросили умирать голодной смертью в Намангане или Коканде. Я в тамошней географии не разбираюсь. И спасались эти несчастные женщины только тем, что вынуждены были заниматься проституцией. Открытое письмо, написанное вроде в 1942 году человеку, близкому Сталину. И это иностранцы, к которым у нас всегда был некий пиетет. Ты думаешь простым русским, еврейским или украинским женщинам было лучше? Коллега мой подтвердил, что беженцы жили в жутких условиях. Его сосед, пожилой к тому времени узбек хвастался, как они, будучи молодыми двадцатилетними парнями ходили на одну из точек, где за еду снимали женщин-беженок, вынужденных продавать себя, чтобы накормить детей. Узбек рассказывал это самодовольно и с некой даже радостью, мол как мы ваших русских шлюх имели. И пользовался он такой возможностью не раз и не два.
— Так война. И давай учитывать, что кто-то пахал как проклятый, а кому-то легче было ноги раздвинуть.
— Это личное право каждого закрывать глаза на такие факты или нет. Только у нас все двадцатилетние парни в это время были на фронте или вкалывали как рабы по шестнадцать часов на заводе. И в тылу люди не имели возможности сытно поесть. А в так называемом «хлебном городе», молодые люди могли себе позволить сходить к проституткам, а по сути, несчастным матерям. Дикость ситуации заключается в том, что в тех краях никогда не выращивали достаточно хлеба, он всегда завозился из России. Рассказать тебе или сам додумаешься, из каких областей, где крестьяне жили впроголодь и ели лебеду, шли поставки хлеба? Главное, чтобы предки нынешних дворников и строителей ни в чём себе не отказывали. А ещё я почитал кое-чего про детей.
— Может, детей оставишь в покое? Не будешь добивать мою веру в людскую доброту? — как-то грустно улыбнулся Руся и добил бутылку с пивом. Я протянул ему свою и продолжил.
— В Ташкенте есть памятник одному кузнецу, который усыновил двенадцать или пятнадцать детей-сирот. На самом деле не все были сироты и некоторые после войны воссоединились с семьями. Скульптура вроде стояла почти в центре города, пока тамошний диктатор и бывший коммунист Каримов не приказал убрать его с глаз долой. Прочувствуй их истинное отношение к нашей общей истории. И это только один из незначительных примеров. Основную ношу по приёму беженцев взяли на себя тамошние русские, в чём тебе никогда не признается ни один национал. Пример этого достойного узбека единичен. Его потому так и раскручивала советская пропаганда, что всё было не так благостно. В том же Ташкенте до войны была самая натуральная сегрегация — азиаты жили с одной стороны реки, а европейцы с другой. Так вот практически весь частный сектор европейской части города уплотнили, иногда деля принадлежащие людям дома на три или четыре части. Как думаешь, сильно ли уплотняли азиатскую часть? То-то же! А после войны далеко не все согласились покинуть гостеприимных хозяев, ведь возвращаться несчастным людям было просто некуда. И опять всё за счёт русскоязычных, ну удобнее так было коммунистам. Могу продолжать. Я не говорю, что все
