Алексей Евтушенко - Стража Реальности
Влада я послал направо, ближе к озеру, чтобы он, в случае неожиданного возвращения Жени и Марты, успел их предупредить. А Машу – чуть выше по течению, следить за приближением киркхуркхов и подать нам сигнал, когда нужно «взводить курки», или же предупредить, если, не дай господь, что-то пойдёт не так.
Но всё пошло так, как надо, и плот с урукхаями появился в пределах нашей видимости и на расстоянии точного выстрела в расчётное время.
Когда до цели не более сорока метров, а сама она довольно велика и плавно движется со скоростью неторопливого пешехода, промазать трудно.
Особенно если у тебя есть возможность спокойно, не торопясь, прицелиться.
Эта возможность у нас с Никитой была, и мы использовали её на все сто процентов.
Семь почти человеческих фигур на относительно невеликом плоту. Двое с шестами по бокам, один с чем-то вроде рулевого весла сзади (надо же, даже руль умудрились смастерить!), четверо – по центру. Сидят спинами друг к другу и с оружием в семипалых своих лапах. Одна пара следит за правым берегом, вторая – за левым. Во все свои двадцать глаз. И рядом действительно наши рюкзаки. Это хорошо – не люблю, когда вещи пропадают.
Почти невозможно промазать. И мы не промажем – не имеем права.
– Огонь, – скомандовал я негромко и тут же выстрелил. Дважды подряд.
Тррах-ррах! Тррах-ррах!
Четыре практически невидимые в ярком солнечном свете молнии ударили в центр плота и произвели на нём кардинальные изменения.
Шумно свалились в воду оба «шестовика».
Вскрикнул и скорчился на палубе рулевой.
Плот немедленно закрутило и понесло к нашему берегу.
Двое урукхаев успели вскочить на ноги и ответить, но разряды прошли далеко в стороне и даже как следует не смогли никого испугать.
Трах-ррах! Снова выстрелили мы с Никитой. Всё-таки хороши оказались эти импульсные ружья урукхаев – почти никакой отдачи...
Ещё двое, выронив оружие, рухнули на бревна.
Оставшиеся растерялись.
Ещё бы. Только что их было семеро, и вот уже всего лишь двое. И непонятно, сколько ещё осталось жить.
Плот, медленно кружа, приближался к берегу.
Стрелять нам больше не пришлось. Мы с Никитой просто вышли из-за деревьев, и, пока он держал пятиглазых на мушке, я знаками показал, что надо бросать оружие. Они подчинились. А что им оставалось делать? Умирать-то никому не хочется. А умерли они почти все – это выяснилось, когда плот ткнулся в песчаную отмель ниже по течению и мы заставили обоих урукхаев подтянуть его вплотную к берегу.
Те, кто угодил в реку, так и не всплыли. Рулевой и один из стрелков оказались убиты на месте, а второй стрелок – ранен. Довольно, как нам показалось, тяжело. В общем, полная победа, и непонятно только, что теперь делать с оставшимися в живых.
* * *– Смелее, – не оборачиваясь, произнёс старик знакомым голосом. – Я давно вас поджидаю. Вот как раз два камушка удобных, на которые можно присесть и отдохнуть.
– Оскар? – спросил Женька, опуская ружьё.
– Кто же ещё...
Они обошли костёр и сели напротив. Камни действительно оказались удобные. Плоские и высотой чуть ниже обычного стула.
– Здравствуйте, Оскар, – поздоровалась Марта, посмотрела на пистолет в своей руке и убрала его в кобуру. – Как поживаете?
– Вашими молитвами, – сообщил старик.
Сидел он на таком же плоском камне, был высок, худ и одет в чистую фиолетовую – под цвет местного неба – рубаху навыпуск, а также чёрные штаны с высоко подвернутыми штанинами. Какая бы то ни было обувь на ногах отсутствовала; из-под расстёгнутой чуть не до живота рубахи выбивались наружу седые волосы, обильно покрывающие грудь; серо-зелёные выцветшие глаза смотрели на Женю и Марту не без интереса.
– Да мы как-то особо молиться не приучены, – не полез в карман за словом Женька. – Но, честно признаться, надеялись, что вы живы. Уж больно много вопросов осталось неразрешёнными. А расставание наше было столь неожиданным, что... В общем, хорошо, что мы снова встретились, – заключил он.
– Я тоже доволен, что вы остались в живых, – сказал Оскар. – Между нами, люди для меня предпочтительнее киркхуркхов. Видимо, из-за того, что мои хозяева больше походили на вас, а не на них.
– Вот как? – вежливо осведомилась Марта.
– Два глаза, нос, уши, по пять пальцев на руках и ногах, – перечислил старик. – Впрочем, для Внезеркалья мои симпатии и предпочтения не важны. Но вы, повторяю, не только выжили, но и, уверен, победили, и я этому рад.
– Что значит – победили? – не понял Евгений и огляделся, словно отыскивая побеждённого врага.
– Ну, ещё не сию секунду, но уже скоро, – поведал Оскар, прикрыв глаза. – У меня с Локотком прямая связь, и он как раз мне показывает, что происходит. Киркхуркхи, все семеро, плывут на плоту, а вы устроили им на берегу засаду. Как раз в эту минуту...
– Так чего ж мы сидим?! – вскочил на ноги Женька. – Надо бежать на помощь! Марта...
– Не успеете, – остановил его Оскар. – Да и не нужно. Без вас справятся. – Он помолчал, словно вслушиваясь и вглядываясь во что-то, недоступное Жене и Марте. – Ну вот и справились. Четверо наповал, один ранен. У людей – ни царапинки. Теперь можете идти.
– Э-э... куда и зачем? – не понял Женька.
– К нашим, – ответила за старика Марта. – Приведём их сюда. И оставшихся урукхаев тоже. Так, Оскар?
– Так, – подтвердил старик. – Разговор далеко не кончен, а здесь нам беседовать удобнее всего.
ГЛАВА 30
Бремя победителей
Связывать урукхаев мы не стали. Зачем? Чтобы похоронить трупы и оказать помощь раненому, нужны свободные руки и ноги. Поэтому ограничились тем, что отобрали ружья и знаками показали, что делать. Они поняли. Впрочем, уверен, что особо напрягать им мозги не пришлось – вряд ли в обычной жизни пятиглазые оставляли своих мертвецов непогребёнными, а раненых товарищей без помощи. Всё-таки разумные существа.
Кроме наших, на первый взгляд нетронутых рюкзаков на самодельном плоту обнаружился ещё и какой-то длинный серый баул, откуда пятиглазые достали, как мы поняли, нечто вроде аптечки и перевязали своего сородича.
Надо отдать раненому должное: несмотря на кровоточащие руку и бок, перевязку он перенёс стоически и не издал ни звука. Только очень по-человечески скрипел своими зубными пластинами.
Тут как раз объявились и Марта с Женей.
– Опять мы победили, – констатировал Евгений. – Это хорошо. Трупы, раненые и трофеи. Всё как положено. О, и наши рюкзачки тут!
– Да, – сказал я. – Нам есть что предъявить своим товарищам. А у вас как дела?
– А мы там Оскара встретили, – буднично сообщила Марта. – Сидит на берегу озера, жжёт костёр и нас дожидается. Не знаю, как у вас, а у меня такое впечатление, что всё это он специально устроил.
– Всё – это что? – постарался уточнить Влад.
– Да все эти землетрясения-извержения, – сказала Марта. – Пожар в лесу, так и быть, согласна, начался без его горячего участия.
– Так надо было прямо у него и спросить, – сказал Влад.
– Вот сейчас вернемся и спросим, – пообещал Женька. – Мы не успели – к вам сразу побежали. Мало ли что. Собственно, Оскар нам и сказал, что у вас тут с урукхаями баталия и победа за нами. Ему, оказывается, Локоток передал каким-то образом картинку.
– По беспроволочной телепатической связи, – сказала Маша. – Ну, Локоток, ну молчун-шпион...
– Ясно, – сказал я. – Соглядатаи среди нас. Можно было и догадаться. Впрочем, всё к лучшему. Значит, говорите, Оскар?
– Оскар, – подтвердил Женька. – Во всяком случае, он это утверждает. И голос его.
– А как он выглядит? – спросила Маша.
– Как старик, – усмехнулась Марта. – Седой и худой. Но я бы не сказала, что совсем уж немощный. А, Женя, как тебе показалось?
– Мне показалось, что выглядеть он может так, как ему в данный момент угодно, – задумчиво сказал Женька. – Хоть стариком, хоть молодицей. По желанию. Сейчас у него желание быть стариком. И – Марта права – стариком довольно бодрым.
– Ладно, – сменил я тему. – Старик, молодой... невелика разница в данном случае. Что он сказал?
– Сказал, что ждёт нас на берегу для разговора, – сообщила Марта. – Всех.
– Тогда пошли, – решил я.
Для раненого пятиглазого пришлось соорудить носилки, так как самостоятельно передвигаться он не смог. Впрочем, особо много времени это не отняло. Равно как и погребение двух мёртвых тел – на них оставшиеся в живых киркхуркхи просто навалили песка и крупных речных камней, воткнув сверху в получившийся холмик две связанные между собой в виде буквы «х» палки.
– Надо же, Андреевский крест практически водрузили, – оценил чужой погребальный знак Женька. – Интересно, какова у них вера, если она есть вообще.
