Сергей Чекоданов - Летний шторм

- Господин Хиггинс, я советую вам не вмешиваться в те дела, в которых вы ничего не понимаете! - Зло оборвал его адмирал. - Я не собираюсь дожидаться до того времени, когда немцы начнут нас топить!

- Но указания адмиралтейства! - Продолжил коммандер, проглотив оскорбление.

- Лорды-адмиралы далеко, а противник рядом! - Усмехнулся вице-адмирал. - А когда оттуда прилетит первый снаряд, вы сами будете меня просить открыть ответный огонь.

Адмирал отвернулся от надоедливого представителя вышестоящего начальства.

- Господин капитан, проснитесь! - Кто-то тормошил Ганса за плечо, пытаясь привести его в рабочее состояние.

- Что случилось? - Мгновенно проснулся капитан-лейтенант.

- Появились цели! - Посыльный был очень серьeзен. - Много целей! Не менее десяти с каждой стороны!

- Тревогу объявили? - Ганс натянул белую фуражку, по неписанной традиции полагающуюся только командиру подлодки, и заспешил в рубку.

- Так точно господин капитан, сразу после доклада акустика обер-лейтенант Мюллер объявил боевую тревогу.

Капитан-лейтенант втихомолку помянул чeрта, но не удержался и добавил несколько слов на русском языке, который за время нахождения в плену восприняли все немецкие члены экипажа, несмотря на строгие запреты командиров НКВД и немецких офицеров. Слова, конечно, принадлежали к самой запрещeнной части русского языкового наследия. Но как утверждали советские матросы, без мата на флоте невозможно. На тренировках и учениях они действительно помогали. По крайней мере, славянские маты оказались намного действеннее немецких проклятий, когда было нужно заставить выполнять свои функции неработающее устройство. А тем более, когда нужно было воздействовать на людей, причeм независимо от национальности.

Встретив вопросительный взгляд своего заместителя обер-лейтенанта Мюллера Ганс только кивнул головой.

- Всплываем на перископную глубину, - продублировал его кивок Рудольф, - пора посмотреть, кого нам принесло в столь неурочный час.

Вскоре пошла вверх труба перископа. Капитан-лейтенант откинул ручки, торопливо прильнул к окуляру, провел взгляд над поверхностью воды, наконец, нашeл что-то важное, минуты полторы осматривал. Чертыхнулся. Развернул перископ на 180 градусов. На этот раз пауза была дольше, а после неe капитан, не стесняясь, выматерился по-русски.

- Обер-лейтенант Крамер, вам нужно посмотреть на это! - Ганс освободил место у перископа для своего русского заместителя.

Тот повторил действия своего немецкого командира, только воздержался от матерных комментариев.

- Что вы скажете, Петр Карлович? - Спросил капитан-лейтенант.

- Представительная эскадра! - Крамер освободил место у перископа, к которому немедленно приник обер-лейтенант Мюллер. - Линкор "Бисмарк", два тяжeлых крейсера, судя по всему "Принц Ойген" и "Адмирал Хиппер", два лeгких крейсера, несколько эсминцев и кто-то из "карманных линкоров", не смог определить.

- Это "Адмирал Шеер". - Дополнил его доклад Ганс. - А также, с другой стороны, польские лоханки, которые мы ожидали. - Два транспорта и эсминец.

- А за поляками кто? - Высказал сомнения Мюллер. - Акустик докладывал о группе не менее десяти крупных кораблей.

- Скорее всего, англичане. - Ответил ему Крамер. - И мне очень интересно - случайная это встреча, или нет?

- Сколько до поляков? - Спросил капитан-лейтенант.

- По докладам акустика, около двух миль. - Доложил Мюллер.

- Опустить перископ. Погружение на десять метров. Курс на поляков.

- Что вы решили, господин капитан-лейтенант? - Коснулся его руки Крамер.

- Я дал обещание утопить эти польские корыта! - Ганс был абсолютно спокоен. - И я это сделаю.

- Но план операции не предусматривал двух эскадр с линейными кораблями в этом районе? - Вмешался более осторожный Мюллер.

- Тем лучше! Подумают друг на друга! Нам будет легче уйти. - Отреагировал на его сомнения командир подлодки. - Петр Карлович, ваше мнение?

- Вы командир, господин капитан-лейтенант. Вам и принимать решение. - Отозвался Крамер. - Но я тоже думаю, что нужно атаковать. Иначе, зачем мы сюда шли через всю Балтику, да прорывались проливами.

Ганс с удовлетворением кивнул головой. Переход действительно был трудным. Крались вдоль самой кромки шведских территориальных вод, выйдя в открытое море только один раз для дозаправки и загрузки продуктов. Хорошо хоть идти можно было в подводном положении, благодаря тому, что русские не побоялись поставить на свои, и захваченные немецкие, лодки шнорхели, которые были известны ещe с первой мировой войны, но почему-то распространения не получили. Впрочем, надо признать, что пришлось долго тренироваться по их использованию. Но, тем не менее, выгода налицо. Даже датские проливы удалось пройти в подводном положении, пристроившись вслед за шведским пароходом. Неизвестно, было ли это случайностью, или договорено заранее, но получилось всe очень удачно. Помогло и то, что никому в рейхе не могло придти в голову ожидать переход подлодок противника в Северное море из Балтики. Скорее уж из Мурманска!

Лодка быстро сокращала расстояние до целей. Вот, капитан отдал приказ на всплытие. Приник к перископу, приказал готовить носовые торпедные аппараты. Дождался готовности и отдал приказ о запуске. Четыре толчка передались корпусу лодки, это смертоносные сигары покинули трубы торпедных аппаратов.

Потекли томительные секунды ожидания.

- Есть попадание! - Подал голос капитан-лейтенант, всматривающийся в силуэты польских кораблей. Есть второе! Одна цель накрыта! Есть третье попадание! Второй транспорт тоже накрыт!

Капитан оторвался от наблюдения.

- Убрать перископ! Срочное погружение! Рудольф, ныряем на пятнадцать метров. - Капитан-лейтенант Вольф снял фуражку и вытер пот, выступивший на лбу, несмотря на холод, царящий в лодке.

В полной тишине лодка скользила мимо торпедированных кораблей, которые сейчас торопливо набирали в пробитые трюмы холодную забортную воду. В ужасе метались по накренившимся палубам люди, пытаясь найти спасение.

Хотя подводников мало заботили чужие страдания. У них самих так мало шансов вернуться из этого похода, да и любого другого тоже, что не возникало никакого сомнения в правильности того, что они сделали. Люди, попросту, мстили за свою предстоящую смерть, в реальности которой никто не сомневался. Рано или поздно и они отправятся на морское дно в чреве своего плавающего стального гроба.

Командир отдал команду на всплытие, поднял перископ и отправил во второй польский транспорт пятую кормовую торпеду, компенсируя свой промах четвeртой. Зафиксировал попадание. Оторвался от перископа и отдал команду на немедленное погружение до максимальной отметки. Пора было уносить ноги из этого осиного гнезда, которое они так удачно разворошили.

Внезапный толчок бросил Зденека на палубу в тот момент, когда он почти решил вернуться внутрь парохода. Шторм начал стихать, успокоилось волнение и даже дождь превратился в мелкую морось, летящую по воле ветра вдоль поверхности моря. Корабль стал довольно быстро накреняться и Зденек осознал, что всему этому предшествовал взрыв где-то в центре корабля. Вскоре последовал второй. Корабль опять вздрогнул.

Зденек пытался лихорадочно вспомнить, что именно говорили в инструктаже по технике безопасности, проведeнном солдатам его батальона перед погрузкой на пароход. Но память отказывалась вызывать из своих глубин те, так необходимые сейчас, слова. Зденек вспомнил только то, что нужно двигаться к корме, где должны находиться спасательные шлюпки. Но, вот, как это сделать по наклонной палубе?

Зденек почти решился бежать, когда его окликнули артиллеристы.

- Ты, дурень, куда собрался бежать? - Кричал ему высокий худощавый капрал. - Всe равно не добежишь! Давай лучше нам помогай!

Его напарники в этот момент выбивали крепления фальшнадстроек, пытаясь отделить одну из стенок. Зденек понял, что они правы. Лучшего спасательного плота и не придумаешь. Подхватил отброшенный ему багор и принялся за работу.

Командир польского эсминца капитан Плавски взрыв на первом транспорте уловил случайно. Разглядывая надоедливую серую гладь моря, он зафиксировал боковым зрением вспышку в стороне ближайшего корабля, который шeл немного впереди их эсминца. Вспышка была по другому борту, и только неяркий отсвет, на всe ещe низких дождевых облаках, заставил его обратить свой взгляд в ту сторону. Следом докатилась звуковая волна взрыва. А затем, перекрывая шок удивления, возникла вторая вспышка, и пришло понимание того, что их атаковали.

Атаковали несмотря на все уверения, как английского, так и немецкого командования в полной безопасности польского конвоя.

Понимание того, что их, в очередной раз, обманули подтвердилось следующим взрывом на втором войсковом транспорте их конвоя.

Но возникло удивление - за что?