Светлейший. Князь - Владимир Викторович Бабкин
— Благодарю, Александр Афанасьевич. Я в космос лечу не в первый раз, так что, думаю, что разберусь. Можно мне, пока не начался предстартовый отсчёт, просто пройтись по кораблю?
Кивок.
— Конечно. Лейтенант Никифорова вам всё покажет.
— Спасибо.
Миловидная Никифорова улыбнулась и повела меня по кораблю. И в её глазах читалась не только вежливость, но и намёк. Но, нет, дорогуша, это не сюда. Я женатый человек. Хоть и молодой.
Расставание в Дианой прошло тяжело. Она даже не плакала. Просто молчала. Сказала лишь одну фразу на прощание:
— Вернись ко мне, любимый.
И всё.
Конечно, я вернусь, куда я денусь. Но, пока, у меня служебная командировка. Царица хочет, чтобы я лично осмотрел строящуюся на орбите «Благословенную».
* * *
ТЕРРА ЕДИНСТВА. РОМЕЯ. ВОСТОЧНАЯ АФРИКА. МАРКИЗАТ РУССКАЯ ДЖУББА. КОСМОДРОМ «ЦАРСКИЙ БЕРЕГ». ЧЕЛНОК ТЕРРАНСКОГО КОСМОФЛОТА «ГОРДОСТЬ ЦАРЬГРАДА». 20 июня 2015 года.
Шёл обратный отсчет.
Классическое: «Ключ на старт!» уже отзвучало. Менялись цифры на табло, дублируемые голосом командного диспетчера.
Лежать в ложементе на спине со сложенными вверх ногами в ожидании взлёта удовольствие ещё то. Ведь это не пассажирский челнок гражданского флота, это боевой корабль, предназначенный для быстрого, а, значит, вертикального взлёта с максимальными перегрузками.
Пассажиры тут не летают. Барышень с собачками тут нет. Народ тут тренированный, а сам корабль может принять бой хоть на земле, хоть в атмосфере, хоть на орбите.
Да, это не космокрейсер, но крейсеры в атмосфере Земли и не летают. Это тяжелый боевой челнок. Со всеми вытекающими и втекающими.
— Предварительная!
Отошли фермы.
— Промежуточная!
Внизу под ракетой полыхнуло.
— Пять… Четыре… Три… Два… Один… Старт!
Мощный «Ольхон» завибрировал и плавно пошёл в небо.
Да, летать на лайнере на Луну проще и легче.
Перегрузки росли.
Хорошо, хоть Динку не нужно тащить на орбиту.
Страшно представить, сколько таких «Ольхонов», «Вайгачей», «Сайпанов», «Ванкуверов», «Ангилей» стоит только на боевом дежурстве, готовых не просто к выезду на стартовый стол, но и на взлёт по боевой тревоге прямо из стендов-ангаров, где крыша отъедет за считанные десятки секунд. Конечно, после такого экстренного старта ангар восстановлению подлежать не будет, но это же штатное событие.
И подобные аппараты не только несут на себе космические челноки, но и вполне себе термоядерное оружие. И раскиданы они не только по всей Терре и океанам, но и на орбите, на крейсерах и фрегатах, и, даже, на Луне. Или кто-то думает, что Терру в мире уважают только из братской любви?
Ну, это тоже, конечно. «Империя кино» не зря кушает свой белый хрустящий хлеб с чёрной икрой, а Министерство Информации не зря работает с умами подопечных народов, но, сам факт.
Перегрузки нарастали.
Терпимо, но хорошо, что Динка осталась на Острове. Впрочем, на Острове есть своя шахта с челноками и «Ольхонами». Пригодится, на случай экстренной эвакуации, хотя представить такую ситуацию во внутреннем Мраморном море, на охраняемом всеми средствами Острове Христа, довольно сложно. Остров и термоядерную бомбардировку выдержит вдруг что.
Небо «за окном» уже стало чёрным и на нём проявились звёзды. Впрочем, и Солнце никуда не делось. Только стало ярче. И жестче.
Да, пусть я подпоручик Лейб-Гвардии, но Именным повелением я и старший лейтенант Космофлота. Мария двигала меня вверх с пугающей многих (в том числе Диану и меня самого) скоростью.
Мы двигались по наклонной траектории, но с каждой секундой набирали высоту. Я про корабль, хотя можно это воспринять иносказательно. Полтора витка и выйдем на траекторию стыковки с верфью.
Что я чувствовал? Ну, кроме перегрузок? Вероятно, невероятно культурный шок. Просто невероятно, поскольку я не чувствую ничего такого. После всего случившегося, я не удивлюсь известию, что меня посылают в Туманность Андромеды.
Орбита. Мы ещё в гравитационном колодце Земли, но уже падаем в него намного медленнее, поскольку скорость набрана достаточная, чтоб не рухнуть назад в атмосферу Планеты-Матери. Пару корректировок курса и высоты и мы выйдем на траекторию сближения с верфью.
* * *
ОРБИТА ЗЕМЛИ. ЧЕЛНОК ТЕРРАНСКОГО КОСМОФЛОТА «ГОРДОСТЬ ЦАРЬГРАДА». 20 июня 2015 года.
— Я благодарю вас, Александр Афанасьевич. Был очень рад знакомству. Надеюсь, что мы с вами будем иметь радость общаться между собой много раз.
Мы пожали друг другу руки.
Кому-то покажется, что сопливый пацан на равных не может общаться командиром боевого челнока. Но, нет, могу. И по статусу, и по титулу, и, почему-то, люди не воспринимают меня, как пацана. Даже Дина. Она ошарашена, испугана, но я для неё вовсе не прыщавый сверстник.
Переходной отсек. Шипение воздуха, который вытесняет вакуум.
Отъезжают створки.
— Ваша Императорская Светлость…
— Без чинов и титулов.
— Благодарю, Михаил Александрович.
Пусть это формальная процедура, но она даёт возможность обращаться с уважением друг к другу, а не расшаркиваться. Мы тут не на паркете.
Вне строя и официальных мероприятий всё это — титулования и прочее, если не стали таким уж моветоном, то, как минимум, выглядят неоднозначно, а местами даже неприлично. Хороший тон — это когда более низкий по рангу и титулу сначала обращается к тебе по титулу или чину, официально тебя титулует, а ты киваешь, принимая знак уважения, но говоришь: «Без чинов и титулов». Разумеется, это негласное правило распространяется только на дворян. Какой-нибудь купчина будет титуловать столько раз, что язык завяжется в трубочку до посинения и никто никогда ему не скажет: «Без чинов и титулов». НИКОГДА. Общество ценило Служение промышленников, мирилось с финансистами, но купцов-торгашей считало кровососами большинство. Купчин презирали не только крестьяне и рабочие, которых аристократия уважала и считала основой Империи, но, и, разумеется, само дворянство. Купцы — кровососущие паразиты на теле общества. Так считало большинство. Их напыщенная вседозволенность достала очень многих. Многие считали, что с ними приходится мириться, но и давить их нужно при первой возможности. И не всегда фигурально, если они, как в случае с Трубецкой, начнут позволять себе слишком многое. Княжна постояла за свою Честь. Поставила опьяненных богатством и вседозволенностью отпрысков нуворишей на место.
И их семьи заодно.
Честь ей и хвала.
Динка бы сделала то же самое.
Не задумываясь.
Про меня самого и говорить нечего. За Динку я бы…
Да и за любого, в такой ситуации. Или за любую, что скорее
