Честность свободна от страха - Саша Фишер
— Скажите, фройляйн Нюслейн, а могу я воспользоваться вашими услугами? — Крамм подался вперед, его глаза заблестели. — Не уверен, что подобные вещи по вашему профилю, но вдруг…
— Чего вы хотите?
— В старом доме фрау пакт Пфордтен, в подвале, мы нашли следы оккультистов. Стол с рисунками мелом, сгоревшие свечи. И на доске — фотография молодого человека… Адлера штамм Фогельзанга. Это же о его влюбленности просила у вас фрау?
Медиум встала и скрестила на груди руки.
— Вы думаете, это делается вот так просто? Что сейчас я закачу глаза и начну замогильным голосом вещать по вашей указке?
— Простите, фройляйн Нюслейн! — Крамм тоже вскочил. — Я никогда не пользовался услугами медиумов раньше. Просветите меня. Итак, я знаю место, в котором что-то произошло. Хотел бы узнать об этом больше. Вы можете мне помочь?
— Конечно, если вы готовы к тому, что услышите не совсем то, что ожидали.
— Что нам нужно сделать, чтобы начать сеанс?
— Для начала мы подпишем контракт, и вы оплатите первую часть моего гонорара…
Крамм захлопнул дверь мобиля и запустил двигатель. На его лице выражение досады сменялось задумчивым азартом, потом он расслабился и даже начал мурлыкать песенку. Шпатц молча наблюдал за детективом, потом открыл свой блокнот.
«Сеанс — сразу после полуночи.
Необходим предмет с места, который ничего не значит, но лежал там долго.
Кто-то должен побывать там менее, чем за двенадцать часов до сеанса.
Желательно, но необязательно — личная вещь одного из участников события
Воск от сгоревших свечей».
Сначала ему показалось, что вся эта бутафория — черная ткань портьер, свечи, седые волосы фройляйн медиума — не более, чем драматический эффект, рассчитанный на впечатлительную публику. Но когда речь зашла о контракте, кривляющаяся дама преобразилась — заговорила четко и короткими фразами. Ее покрытый черной эмалью ноготь уверенно скользил по пунктам контракта, пока она разъясняла детали будущей процедуры. Шпатц не знал, что думать. Неужели, она и правда способна что-то увидеть?
— Моего знакомого полицая, который первым начал использовать в своей работе услуги медиумов, сначала подняли на смех, — Крамм свернул на площадь с неработающим фонтаном и остановился у своей конторы. — Но когда он раскрыл дело Потрошителя Блуменплатц, подначки прекратились. Всегда хотел попробовать, а тут как раз такой случай…
— Герр Крамм, получается, что медиумы и оккультисты тоже проявляют не совсем обычные способности, как и виссены… Не может ли быть, что это быть просто способом маскировки?
— Я уверен, что да. Для некоторых. Вроде Вологолака. У него никогда не было своего салона, он все время где-то прятался и наверняка не платил налогов. Что же до этой фройляйн, то у нее вывеска на половину дома. А это значит, что она не поленилась получить лицензию. Что означает, что она точно не виссен.
— То есть, если, к примеру, завтра я пожелаю открыть оккультный салон, я могу подать заявку, сдать анализ на грязную кровь, нарядиться в высокую шляпу и черный балахон с непонятными знаками и начать вещать об астральных видениях и прочем? И никто не проверит, действительно ли я могу что-то особенное или просто умело придуриваюсь?
— Именно так.
— Хм… — Шпатц замолчал.
— Подожди меня здесь, я должен позвонить Пфордтену и взять у него разрешение выпотрошить их старый дом.
Крамм выскочил из мобиля.
При дневном свете Вассерфал смотрелся еще более приветливо. Пожилой привратник, одетый в рабочий костюм и перчатки, возился с клумбой рядом с входом. Стайка детей скучковалась рядом с качелями. Несколько юных фройляйн сидели на расстеленных на лужайке пледах.
— Вы герр Васа Крамм? — привратник выпрямился и сдвинул на затылок парусиновую шляпу.
— Именно так! — ответил Крамм, высунувшись из мобиля.
— Я Кирт Брандт. Подождите, сейчас я отопру ворота, чтобы вы могли проехать прямо к дому. Хозяин сказал что вы можете его хоть по камням разобрать, но я все-таки прошу не нарушать его внешний вид…
— Спасибо, герр Брандт! Не волнуйтесь, мы будем аккуратны.
Ажурные створки ворот распахнулись. Дети возле качелей и девушки на лужайке на несколько мгновений замолчали, провожая мобиль взглядами, но быстро потеряли к нему интерес и вернулись к своим занятиям. Брандт спешно подошел к дому и загремел связкой ключей у входной двери.
— Хозяин уже полгода обещает, что продаст этот дом, а он все пустует, — тяжелый вздох. — Домам плохо без жильцов, они от этого ветшают… Проходите. Хозяйка приезжает сюда изредка и даже остается ночевать, но это все не то… Фрау Фрид всегда была романтичной девочкой, я понимаю, что ей не хочется, чтобы здесь поселились чужие люди. Но…
— Она часто здесь бывает?
— Не очень часто. Раз или два в месяц.
— Кто-нибудь сопровождает ее?
— Нет. У нее мобиль такой же марки, как и ваш — мини-Ланцо. И она отлично с ним управляется, — дверь в дом открылось, изнутри пахнуло прохладой и пылью. — Хотя я, признаться, не одобряю. Женщина водит мобиль! Это же ужас! Эдак недалеко и до женщины-врача или, того хуже, солдата…
В доме ничего не изменилось — комнаты наверху были пусты и безжизненны. Привратник оставил их наедине с домом, ворча что-то про разросшиеся розы и необходимость заточить садовые ножницы.
Крамм осторожно прошел на кухню, внимательно осматривая пол. Кроме относительно свежих следов его ботинок, никаких новых отпечатков в пыли заметно не было. Впрочем, посетителям этого дома было нечего делать в холле и гостиной. Раз привратник никого не видел, значит они ни разу не воспользовались главными воротами.
— Похоже, здесь никого не было со времени нашего визита — книжная полка заваленная бумагами, оплывшие кляксы воска на столе, фотографии и вырезки из газет. Вот Адлер штамм Фогельзанг поднимается в корзине на борт люфтшиффа. Вот он, улыбаясь, обнимает смеющуюся светловолосую девушку в белом платье. Вот он с двумя мужчинами обсуждает что-то на фоне строящегося эллинга…
— Это Гейнц штамм Крессенштейн и Зепп пакт Ледебур, — первый крупный мужчина с резкими чертами лица в форме пилота люфтшиффа, второй стройный, даже хрупкий, в светлом костюме и крохотных очках, таких же, как у доктора Готтесанбитерсдорфа. — Интересно…
Крамм пошевелил ногой свернутый рулоном матрац. Толкнул, заставив сверток раскрутиться. Несвежее постельное белье, пижамные штаны и рубаха. Подушка.
Шпатц осторожно тронул пальцами оплавленную свечу на столе. Восковая клякса легко отскочила и осталась в его руках. Положить в портфель прямо так? Испачкает жирными пятнами остальные бумаги. Он осмотрелся, подошел к стеллажу и выудил из груды бумаг старый номер «Билегебен Цайтунг». Осторожно завернул огарок в газетный лист и положил в
