Дорога длиною в жизнь - Алекс Войтенко
— Ну подумай сам. Кто негров угнетал?
— Рабовладельцы.
— Кем они были?
— Как кем?
— Они были белыми?
— Ну да.
— А теперь представь, ты белый человек. В глазах того же негра ты бывший рабовладелец, предки которого угнетали его предков, скажешь не так?
— Я русский, у нас не было рабства.
— Еще как было, но это неважно. Ты ему сказал, что ты русский?
— Нет, но.
— Слава богу, хоть здесь сообразил. Ты в его глазах тот же угнетатель что и все белые. А отомстить белому человеку за прошлые горести у них вбито в подсознание, как у тебя советские лозунги. Да уже через час, возле нашего буксира стояла бы очередь «обездоленных», которые раздели бы тебя до гола. Больше от меня ни на шаг. Или в противном случае, забирай свою долю и проваливай куда хочешь! Можешь даже сесть на перекрестке и накормить всех обездоленных. Только боюсь, раньше тебя прибьют, чем ты успеешь это сделать.
— Лех, я все понял. Я больше не буду!
— Очень надеюсь на это.
Весь следующий день заняло переоборудование нашего сухогруза. У Леньки глаза на лоб повылезли, когда он увидел, с какой скоростью проводятся все работы на корабле. Едва мы оказались у пристани, как подъехавший портовый кран тут же опустил вниз свой крюк, пара водолазов, завели под днище специальные ленты, и сухогруз подняв его из воды, перенесли на пристань и тут же установили на специальные подставки.
Подошедший ко мне руководитель, отметил, что было бы неплохо, помимо заявленных работ, почистить и сам корпус, а заодно и покрасить. Единственное чем я поинтересовался сколько это займет времени и какова цена. Триста долларов за очистку днища от ржавчины, просушка и нанесение специального покрытия, показались мне не сильно большой суммой, и я согласился.
Инженер, тут же с кем-то связался, и еще через несколько минут работа вокруг буксира буквально закипела. Чтобы не стоять над душой у рабочих, мы отошли в сторону и приземлились в припортовом баре, попивая пиво, и поедая горячие колбаски. Вся работа же, происходила у нас на глазах. Уже к вечеру того же дня, все было готово. Вначале завершили работы по замене винта, и демонтажу лишнего оборудования. Немного задержались с покраской, но в принципе все было сделано качественно поэтому никаких претензий не было. Правда испытывать ходовые качества пришлось уже вечером, но лаг уверенно показывал обещанные восемнадцать узлов, поэтому и здесь все было хорошо. Расплатившись с конторой, мы вновь причалили к знакомому пирсу, чтобы переночевать, а на следующее утро едва рассвело вышли в море.
Глава 8
8
Последующий путь проходил, гораздо веселее. Буксир рассекал волны с заметно возросшей скоростью, и что удивительно, при этом значительно экономя топливо. Несколько раз забежав Длинному на мостик, сверил свои показания, и удивленно произнес.
— Что-то у нас приборами неладное. Судя по пройденному расстоянию должны затратить больше солярки, а по показаниям выходит меньше, ненамного, но где-то на четверть от прошлого.
— Все просто Лень. Во-первых, нам установили гребной винт, предназначенный для пассажирского судна. И теперь он работает не на тягу, как было раньше, а на скорость, к тому же сделали направляющую насадку, которая заставляет раскрученный винтом поток, проистекать в нужном направлении, а не по всей площади кормы. К тому же благодаря этому, уменьшился подсос воздуха. Короче теперь наш буксир проходит за то же время что и раньше, почти вдвое большее расстояние. Двигатель-то у тебя стоит на тех же оборотах, значит и расходует то же самое, а вот пройденный путь гораздо больше. Я не даю полную мощность, но в принципе мы можем идти процентов на восемьдесят быстрее. То есть вместо паспортных десяти, выдавать все восемнадцать узлов. Выше, как мне сказали, уже не получится. У нас же буксир третьего ледового класса, то есть может ходить по ледяной крошке, и обводы у него предназначены скорее для ломки легкого льда, нежели для скорости. Вот как-то так.
Вообще, мы не особенно куда-то торопились. До более или менее теплых краев, нужно было пройти еще около двух тысяч миль. В день у нас выходило порядка ста пятидесяти. Можно было бы и быстрее, сменяя друг друга на штурвале, но торопиться было некуда. И мы, пройдя какое-то расстояние, выбирали бухту по красивее, заходили в нее, бросали якорь и просто отдыхали, или же наводили порядок в каютах. Еще находясь в Ситке, я прикупил краску, кисти, и теперь мы, так сказать облагораживали наш плавучий дом. Все-таки имя в наличии считай пассажирское судно, и не использовать его назначению было бы неразумно. Деньги пока имелись, но растратить их было проще простого, поэтому решили навести в каютах порядок, и скажем где-то начиная от Сан-Франциско, как раз к тому времени должна высохнуть и выветрится краска, начать зарабатывать деньги.
Заодно я предложил и разделить все золото, что досталось нам в наследство. Мало ли, вдруг придется ремонтировать дизель, или кто-то посторонний окажется в трюме и увидит, что что не должен увидеть. И будет нам некогда. А так сразу разделить на две части и сложить в собственные каюты. Тем более, что у каждого из нас своя. Мне отошла та, которую до недавнего времени занимал Иван Терентьевич, а Леониду, вторая предназначенная для старшего механика. Но в виду его отсутствия, в ней обитали мы вдвоем. Эти каюты были удобны еще и тем, что рядом с ними находился гальюн, то есть туалет с душем. А чуть дальше кают-компания и камбуз. Вслед за ними располагались каюты для экипажа.
Фактически буксиром управляют двое. Капитан, он же рулевой, и механик, который может подменить капитана у штурвала, а заодно и отвечает за работу двигателя.
