Миллионы рождают власть - Алексей Шумилов
— Сделаю, — подтвердил десантник. В глазах Олега зажглись зловещие искорки, а лицо стало каменным и отрешенным.
— Всё запомнил? — уточнил я.
— Да, — кивнул Квятковский. — Коронка Моррисона — левый боковой. Комбинация: правый апер — левый крюк. Еще опасаться правого бокового и оверхенда. Не зарубаться, работать в движении, выматывать. Если возникнет шанс — наказывать. Когда вымотается — добить.
— Тогда надевай перчатки и с богом, — улыбнулся я. — Если будешь следовать плану, сможешь использовать шанс на победу…
Зал встретил нас привычным глухим стуком ударов. Бойцы сосредоточенно работали по мешкам, прыгали вокруг зеркала, отрабатывали комбинации на лапах.
— Ну что, готовы к бою? — Моррисон светился от счастья как электрическая лампочка, предвкушая свой триумф.
Олег уже открыл рот для ответа, но я его опередил.
— Минут через пятнадцать-двадцать, надо разогреться.
Мы с Квятковским размяли кисти, плечи и колени. Попрыгали минуты три на скакалках, провели раунд боя с тенью, выкидывая связки ударов и постоянно смещаясь.
Американские боксеры и тренера посматривали на нас, оценивая работу ног и технику. У парочки из них промелькнули искорки одобрения.
— Ну что, я разогрелся, — заявил Олег, когда на его спине проявились первые капли пота.
— Мы готовы, — громогласно объявил я.
Тренировка сразу же прекратилась. Местные боксеры сгрудились возле ринга, на котором уже стояли играющий мышцами на обнаженном торсе, лучащийся самодовольством Томми и невозмутимый мистер Джонс.
— Прошу вас, джентльмены, — судья приглашающе махнул рукой.
— Все помнишь, что тебе говорил? — уточнил я. Внутри меня колотил мандраж, и только усилием воли удавалось сохранять спокойный вид.
— Всё, — кивнул десантник. Он казался невозмутимым, но я заметил, как сжались кулаки в перчатках, выдавая его состояние.
— Тогда пошли, — выдохнул я. — И пусть сегодня все получится.
Олег перелез через канаты ринга. Анна и Саня стали за мною, около «нашего» угла.
— Подошли ко мне, джентльмены, — попросил Питер. Моррисон и Квятковский послушно двинулись к центру. За ними потянулся я и Анна, готовая переводить.
Невольно залюбовался зрелищем. Оба здоровяка, и наш, и американский с обнаженными торсами, выглядели внушительно. Томми ниже сантиметра на четыре, но мощный корпус, крупные упругие мышцы, покатые шары могучих плеч, бугры трапеций на толстой шее внушали уважение. Олег был выше, но суше. Треугольная рама спины с тонкой талией и широченными плечами, длинные мускулистые ноги. Внушительные бицепсы с толстой сеткой вен, литые пластины груди и пресс, с глубоко очерченными кубиками — Квятковский смотрелся как ожившая статуя античного бога.
— Так джентльмены, я хочу видеть красивый, а главное честный бой, — заявил рефери. — С правилами все знакомы?
Томми и Олег кивнули.
— На всякий случай, их напомню. Ниже пояса, по почкам, позвоночнику, открытой перчаткой не бить. Кусаться, толкаться, бороться тоже запрещается. Разрешены только удары кулаками по корпусу и голове. Слушать и выполнять мои команды беспрекословно. Все поняли, джентльмены?
Анна перевела.
— Да, — ответил и кивнул Квятковский.
— Йес, — откликнулся Моррисон.
— Тогда поприветствуйте друг друга и разойдитесь по углам, — приказал Джонс.
Мориссон злобно ударил по подставленным перчатками Олега, развернулся и направился в свой угол, за которым его уже ждали Баркер и Дуглас.
Десантник двинулся в противоположную сторону, ко мне и Сане. Через пару секунд к нам присоединилась, покинувшая площадку ринга девушка.
— Давай, Олежка, у тебя все получится, — я ободряюще хлопнул товарища по плечу.
— Да, надери жопу этому самовлюбленному американскому болвану, — подключился Саня. — Набей ему сытую, лоснящуюся рожу. Чтобы понял: с советским десантом шутки плохи.
— Дайте ему, как следует, Олег Владимирович. Пусть знает, — добавила девушка. Что по её мнению, «Герцогу» нужно знать, Анна не уточнила.
Я сунул десантнику капу в рот и сказал:
— Позволь ему вымахаться, а потом бей. Как мы договаривались.
Олег кивнул и что-то невразумительно промычал.
Пока рефери давал напутствия, и мы переговаривались, Баркер вместе с остальными боксерами подвинул стол к рингу. На нем появились черная папка и электронные часы с большим таблом. Я машинально отметил время: 13:15. Старый тренер клацнул одной кнопкой, затем другой. Мелодично зазвенел гонг. На электронном табло начался отчет раунда: 3:00, 2:59, 2:58.
— Боксеры на ринг, — послышался громкий рык Джонсона. Олег оттолкнулся спиной от угла и пошел на середину ринга. Навстречу ему уже шагал Моррисон.
— Бокс, — крикнул рефери, махнул рукой и отступил в сторону, освобождая бойцам пространство. Томми налетел на Олега, как вихрь, сносящий все на своем пути. Его огромные ручищи мелькали молниями, кидая тяжеленные удары. Он просто заталкивал Олега в угол, к канатам, чтобы отрезать возможность отступления и разорвать своими сокрушительными панчами[14].
От левого бокового десантник ушел, уклоном корпуса назад, короткий правый в корпус, заблокировал локтем. Моррисон чуть сместился вправо, и сразу дернулся вперед, пробивая оверхэнд под встречный джеб.
От мощного звука удара, прокатившегося еле слышным эхом по залу, у меня замерло сердце. В последний момент Олег успел подставить перчатку, но сила оверхэнда была такова, что его откинуло назад. И когда он начал восстанавливать равновесие, продолжающий атаку Томми влупил левой в печень. «Бум» глухо прозвучало на весь зал. Звук был такой, будто здоровенный дровосек с размаху влупил обухом топора по толстенному стволу дерева.
«Млять, все, нокаут», — внутри похолодело.
Сзади тихонько вскрикнула Анна, грубо выругался Саня.
Десантник каким-то чудом, на условных рефлексах, опустил вниз локоть и прикрылся от удара. Но, как оказалось, не полностью. Рванулся в сторону, выскальзывая из ловушки, даже дернул рукой начиная наносить правый прямой, вдруг скривился, пошатнулся и повалился вперед на колени, держась правой перчаткой за печень, а левую выставив вперед, чтобы не уткнуться лицом в настил.
Томми радостно скакнул вперед, заряжая левую на добивание.
«Это конец», — обреченно подумал я.
Но в последний момент американец передумал, и презрительно мазнул перчаткой по искаженному от боли лицу Олега.
— Стоп, — заорал подоспевший Джонс, телом отталкивая Моррисона. — В угол.
Томми победно вскинул руки, направляясь к секундантам. Зал отозвался торжествующими криками.
Рефери повернулся к стоящему на четвереньках Квятковскому и начал отчет.
— Раз, два, три.
На счёт «пять», рука Олега нашарила выпавшую изо рта капу. Когда Питер заорал «семь» Квятковский уже был на ногах, и стоял с поднятыми перчатками.
— Ты можешь продолжать драться? Все нормально? — озабоченно уточнил рефери.
Олег кивнул. Глаза десантника горели холодной злостью и решимостью взять реванш.
— Хорошо, — судья дотронулся до перчаток, удостоверился, что всё в порядке, махнул рукой:
