Академия магоубийц (СИ) - Живцов
Всё, что помню, это ужас в их глазах и подначивание Рюдигера: «И как ты после этого собираешься стать воином, магоубийцей? Слабак! Скиньте его в воду, пусть утонет и не позорит наш факультет».
Дешёвая, но действенная игра на публику. Уверен, слухи разойдутся быстрее, чем наступит завтрак.
Второй день показался раем. Меня, с панически дёргающимися глазами, отвели в процедурный кабинет, где полчаса мне делали разогревающий массаж. Каждая клеточка моего тела испытывала настоящий оргазм от удовольствия и насыщения энергией от этих процедур. Так было ровно до тех пор, пока в кабинет не вошли два старикана азиата и Рюдигер.
«Ломайте» — я не успел даже вскрикнуть, как меня придавило невероятной тяжестью, а руки, ноги, пальцы — все суставы моего тела были подвергнуты невероятной пытке, сгибаемые под невероятными углами вплоть до хруста и щелчков. Это лишь потом я понял, какие мастера мной занимались. Но на тот момент всё, что я мог делать, это орать и обещать им сгореть в аду.
— А это так и надо, чтобы он всем телом дрожал, как в припадке? — на всякий случай уточнил Рюдигер.
— Всио нармалина! — улыбнулся беззубый старик и вывернул мне палец, после чего вставил обратно. — Плохой, старый кровь уходить. Новый энергия чистый жизнь прийти на место. Быстро ставить ноги!
— Надеюсь. — с кирпичной мордой и сомнением в голосе ответил устроитель этой мазохисткой лечебницы.
Моё тело дрожало так, что я не успевал фокусировать взгляд, а если положить меня на рыхлую землю, за каких-то пять минут я бы утрамбовал её не хуже специализированной строительной техники.
Старикан врезал мне в солнечное сплетение, и я лишился возможности дышать. Моё лицо, отражаясь в позолоченной люстре, синело, и я был готов сжечь всех причастных к этой пытке. Сердце сжалось от страха, а мой детородный орган, такое ощущение, что втянулся внутрь, когда второй, выглядящий спящим, седой длинноволосый старик вытащил десяток тонких то ли игл, то ли штырей, длиннее, чем моя ладонь.
Вошедшие в тело иглы я почувствовал. Но боли не было. Лишь лёгкий дискомфорт. Вторая игла позволила мне сделать спасительный вдох. А спустя ещё две минуты я стал ёжиком.
— Сильный жилы, быстрый кровь. Здоровый, как конь, но много травма. Скрытый, спрятанный. Мы помочь, взамен устроить нам встречу с госпожа Кира.
— Помню, не переживайте. Завтра Йори Такай устраивают торжественный приём. Я приглашён и могу привести, вы не поверите, целых двух гостей. Остальное зависит от вас.
— Большей и не нужен! Спасибо! — заулыбались старики.
— Что с ёжиком? — кивнул на меня гад-садюга.
— Полчаса лежать как мёртвый, потом мы достать иглы. Вы мазь всё тело. Сон пока не проснётся. Не трогать. Будет жить. — обнадёжили два хреноманта нетрадиционной медицины.
Впрочем, Рюдигер абы кого не приведёт.
Уснул я от внезапно накатившей слабости, как только начали вытягивать иглы.
Новый день — новые планы. Удивительно, но я чувствовал себя живым! Отличное настроение было ровно до того момента, как я не увидел уплетающую торт Аринию, что при виде моих счастливых глаз опешила и пулей выбежала в коридор. Она вернулась с двумя вышибалами, и мы отправились на новые занятия по утоплению меня несчастного.
Удивительное дело, но сил, даже при всех попытках этих болванов меня выкинуть раз за разом в воду, хватило на полтора часа. И отдыхалось намного бодрее.
— Жрать хочу! — впервые с момента пробуждения в больнице мой желудок подал признаки жизни.
От моего ора опешили болваны, Рюдигер поднялся с шезлонга, а на дальнем конце бассейна в воду, поскользнувшись, упала уборщица.
Я ел, пока меня не стошнило. А когда стошнило, промыл рот и снова накинулся на еду. Со второго раза удалось не оплошать и сберечь ценные килокалории.
— Так, ладно, теперь давай, плыви, пока сможешь. Будешь плавать до тех пор, пока снова не почувствуешь голод. Потом вылазишь и переходим к лёгкой пробежке. До общаги три километра. Если не уложишься в лимит, останешься без ужина.
— Тоже мне, наказание. — С полным желудком прыгнул я в воду и поплыл.
— Ага… — Рюдигер улыбнулся, размышляя над тем, какое время поставить самоуверенному болвану.
Темнокожий маг тьмы не понаслышке знал, как сильно может мотивировать голод. Встречались ему на оккупированных территориях и выживающие, кочующие люди, что в страхе избегали мест, ранее заселённых. Голод доводил такие группки до отчаяния и греха. Греха разного, но от того не менее ужасного. Подобные группы можно было смело уничтожать, так как зачастую звать их людьми уже было невозможно.
Голод проявил себя на полную катушку. Если я выходил из воды с мыслью о том, что было бы неплохо пожрать. То после душа и раздевалки, я был готов съесть практически что угодно. Ненормальная скорость опустошения желудка меня пугала. Слегка улыбающийся одними лишь уголками губ Рюдигер явно что-то знал.
— Через двенадцать минут жду тебя на пороге общаги. Не успеешь — жратву будешь искать сам. — чем больше он говорил, тем больше улыбался.
— А в чём подвох? — не понял я.
— Ариния выкинула все запасы еды из холодильника и с полок.
— Ну… Тогда, если успеваю, с вас кормёжка в ресторане.
— Хм. Нахал мелкий. А знаешь, идёт. Всё равно ты не успеешь.
— Когда начинаем? — спросил я у него, смотря на мощённую камнем дорогу, ведущую к факультету от спорткомплекса.
— Уже. — Он рванул с места, пулей уносясь в сторону очередного огненно-красного заката.
Шашлык! Я хочу шашлык! И драники со сметаной! Пасту! Или, быть может, пиццу! ААААА!
— СТОООООЙ! МОЙ ШАШЛЫК! — я понёсся вперед, едва не спотыкаясь на выступающих камнях.
Скрипели кости, ныли суставы. Огнём обжигало лёгкие и горло. Слёзы непроизвольно лились из покрасневших глаз, а ноздри раздулись, словно паруса корабля. Периодические вспышки боли фантомно появлялись и исчезали, заглушаясь новым, ещё более сильным приступом. Палец на ноге, рука, селезёнка. Всё болело, тело стонало.
Блядские камни дважды отправляли меня поближе к матушке земле. Я поднимался и вновь бежал, устремляясь вперёд.
На меня смотрели, как на больного, вставшие на пути студенты. Редкие собратья по клубу «сорок два» или занятиям у Рюдигера встречали меня криком, подгоняющим и подбадривающим. К общаге за мной уже собрался десяток коллег, бегущих следом и подгоняющих. В полуобморочном состоянии я вбежал в заранее открытые ворота факультета. Свист и ор заставил зажечься светильники общаг и высунуть любопытные лица.
— УРАААА! ДОБЕЖАЛ! — радовались соратники.
— Двенадцать пятьдесят две. Слабак! — подошёл ко мне, жрущему траву и коленями да руками подтягивающего обессиленное тело к мучителю. — придётся
