Тревожная весна 1918 (СИ) - Дорнбург Александр

Бой обычно продолжался несколько часов. Казаки часто применяли свой излюбленный тактический прием — "вентерь", то есть притворно отступая в центре на несколько верст, они пользуясь отличным знанием местности, незаметно охватывали противника флангами с тыла. После окружения всех красных бандитов уничтожали. В применении такой тактики казакам много помогала их природная сметливость.

От восставших казаков в Новочеркасск непрерывным потоком шли ходоки и просили помощи, главным образом, оружием, снарядами и патронами. В исключительных случаях, восставшие соединялись с другими отрядами, но тогда между руководителями движения начинались прения по вопросам возглавления и командования. Каждый, самый маленький руководитель, неохотно признавал местный авторитет и стремился завязать непосредственные сношения с центральной властью. В результате, к началу мая образовалось 14 казачьих самостоятельных партизанских отрядов, подчиненных непосредственно штабу армии, с частью из которых связь была постоянная, с другими временная, периодическая. Конечно, такое ненормальное положение не могло быть долго терпимо.

На долю едва начавшегося формироваться военного отдела Войска, пала тягчайшая задача: продолжая энергичную борьбу с красной гвардией, с целью скорейшего очищения от нее всей области, организовывать восставших и освобождаемых казаков, одновременно создавать постоянную армию из казаков молодых сроков службы, которая после обучения и окончательного сформирования, могла бы, сменив стариков, принять на себя оборону Донской земли и послужить твердой опорой для порядка и законности.

Сразу же возникли срочные вопросы о введении стройной организации в действующей армии, об издании уставов и наставлений, о подготовке офицерского состава и урядников, сформирования технических частей, об установлении прочной связи и так далее и тому подобное.

Приступив к формированию Войскового штаба, я встретил много трудно преодолимых препятствий. Главное затруднение состояло в том, что в наличии не было достаточно ни офицеров генерального штаба, ни опытных штабных работников, а между тем обстановка была такая, что нужно было во что бы то ни стало не только организовать штаб, но организовать его в кратчайший срок и при этом так, чтобы его будущая конструкция отвечала бы всем задачам, могущим, в соответствии с переживаемым моментом, выпасть на штаб.

Для этого требовались люди с большим опытом, энергией и личной инициативой, а таковых то, в этот момент, на месте было очень мало. Можно сказать, что таких почти не было. Приходилось довольствоваться тем, что можно было найти в то время в Новочеркасске. Однако, надо сказать, что, подбор сделанный мной тогда, оказался весьма удачным и справедливость требует признать, что значительная доля огромной работы, выполненной в то время Войсковым штабом, должна быть отнесена исключительно к заслугам и само пожертвованной работе моих ближайших сотрудников.

После долгих поисков помещения для штаба я остановился на наиболее подходящем здании семинарии, расположенной на Платовском проспекте.

Когда, впервые попав в это здание, я был поражен его ужасным видом.

Красные "товарищи", обитавшие здесь, до неузнаваемости запакостили и обезобразили все помещение. Стекол не было, не хватало оконных и дверных рам, использованных красногвардейцами на топку печей. Коридоры нижнего этажа оказались обращенными в отхожее место, и нисколько не преувеличиваю, что местами на добрую четверть пол был покрыт всевозможными отбросами, издававшими ужасное зловоние. Несколько дней и ночей, пленные красногвардейцы приводили в пристойный вид ими же загаженное здание и только в середине мая, после основательного его ремонта, явилась возможность штабу переселиться туда. До этого времени я со штабом занимал Московскую гостиницу в центре города.

Помимо оперативной и чисто военно-организационной работы, приходилось еще много уделять внимания и г. Новочеркасску, так как среди весьма разношерстного тогда его населения, притаилось большое количество большевистских агентов, продолжавших из подполья вести свою вредную работу. Но большевики нам уже показали технологию процесса очищения — обыски и расстрелы. Правда, кроме китайцев этим заниматься никто не хотел, так что дело долго буксовало.

Однажды, поздно ночью, я был разбужен сильным взрывом бомбы на улице перед гостиницей, в которой помещался штаб. Теракт! Работают Красные Бригады! Сила взрыва была так велика, что большинство стекол в гостинице оказалось выбитыми. По моему приказанию весь центральный район города был немедленно оцеплен войсками, но несмотря на все принятые меры, найти злоумышленников не удалось.

Характерно то, что на следующий день, я получил несколько угрожающих писем. В них анонимные авторы упоминали о взрыве и грозили в будущем более жестоко расправиться с высшим командным составом. Это обстоятельство еще более подтверждало мою мысль, что город Новочеркасск далеко еще не очищен от большевистского элемента. С целью окончательного искоренения этого зла, по моему приказанию, было устроено несколько хорошо организованных, внезапных облав в Новочеркасске, давших отличные результаты.

С той же целью, на продолжительное время было задержано и сторожевое охранение вокруг города. Я полагал, что красногвардейцы и видные большевистские деятели, не успевшие вовремя бежать из Новочеркасска, попытаются, вероятно, ускользнуть из города ночью, когда пройдет горячка первых дней. Эти мои расчеты оправдались.

Казачьи сторожевые посты, особенно на южной и юго-западной окраинах города, ежедневно ловили ночью по несколько десятков подозрительных субъектов. При тщательном обыске их, обнаруживались документы с несомненностью устанавливавшие принадлежность их к большевизму. Мало-помалу, путем применения комбинированных мер, Новочеркасск совершенно был очищен от большевистского преступного элемента, что весьма благотворно отразилось на его населении и без того крайне измученном предшествующими экспериментами красных.

Поголовная мобилизация казаков для борьбы с советскими войсками на Дону, оторвав от дела почти все рабочие руки, грозила совсем разрушить экономическую жизнь страны, почему одной из главных забот военного отдела, согласно приказу Всевеликому Войску Донскому № 1, явилось скорейшее создание на прочных основаниях постоянной армии, которая могла бы принять на себя оборону Края и послужить действительной опорой Донской власти.

На первом заседании, под председательством Донского Атамана, мы занялись вопросом формирования постоянной, или как ее называли, "Молодой армии". Обратившись к собравшимся здесь генералам — Ф. Абрамову, И. Попову и Иванову, Атаман Краснов назначил их начальниками будущих конных казачьих дивизий, предоставив им право выбрать себе начальников штабов, командиров полков, а последним командиров сотен.

Были определены места расквартирования будущих дивизий и порядок их укомплектования, даны указания об их обмундировании, снабжении и довольствии. Большая часть предстоящей работы, естественно, падала на Войсковой штаб. Необходимо было срочно разработать штаты всех формируемых частей, чтобы избежать обычной в таких случаях, импровизации. Должен сознаться, меня поражала уверенность, с которой Петр Николаевич Краснов говорил о вопросах формирования армии, казавшихся мне тогда, в начале, совершенно неосуществимыми. Но уже к концу заседания, своей верой, он заразил всех нас и, я думаю, уходя каждый вынес убеждение, что несмотря на все трудности и препятствия, постоянная армия края все-таки создана будет.

Первое время мы почти каждый день собирались у Атамана, обсуждая самые неотложные нужды и, разойдясь, немедленно проводили в жизнь намеченные мероприятия. Прошел небольшой срок, и непоколебимая энергия Петра Николаевича поборола сомнения даже самых закоренелых пессимистов. Всем стало ясно, что осуществление идеи создания Постоянной армии, воспитанной и обученной на старых, крепких основаниях — не миф, а реальный факт.