Иван Наумов - 18 Тени 1. Бестиарий
9. Если не собой, то кем Вам бы хотелось бы быть?
Пожалуй, я не отказался бы побыть Яном Ваном. То, что ему предстоит пройти, и решения, которые ему предстоит принять — это крутой экспириенс.
10. Где Вам хотелось бы жить?
А я там и живу — в самом сердце Москвы. Между мной и городом существует невидимая связь, он часть меня так же, как я — часть его. Я очень люблю путешествовать — главное, потом возвращаться именно сюда!
11. Ваши любимые писатели?
В последние годы — безусловно, Джон Ле Карре. Он смешивает коктейли своих романов из всего, что я люблю. Очень реалистичным героям приходится преодолевать диковинные обстоятельства в предельно реальном мире.
Из наших — всегда сразу покупаю новые книги Панова, Громова, Лазарчука, Лукьяненко, Пелевина.
Чуть раньше я много внимания уделял киберпанку и близким направлениям в фантастике. Гибсон, Стерлинг, Нилунд, Стивенсон, Виндж, Дик, Рюкер, Симмонс оккупировали мои книжные полки.
Достаточно поздно я вник в творчество таких глыб как Курт Воннегут и Юлиан Семёнов.
А самое базовое, мой литературный фундамент — это Набоков, Стругацкие, Саймак, Шекли, Хайнлайн, Лем, Ремарк, Фаулз, Маркес, Кинг, Ладлэм, Клэвелл, Толкиен, Желязны.
Кого-то забыл, пусть уж не обижаются!
Никакой возможности выделить любимчика, очень сложный вопрос.
Ещё была такая книжка, в детстве зачитанная до дыр: «Муравьи не сдаются» Ондржея Секоры. Лишь четверть века спустя начинаю осознавать, какое воздействие она на меня оказала!
12. Ваши любимые поэты?
Александр Башлачёв, Александр Галич, Александр Васильев… Какая-то странная тенденция с именами, вы заметили?
Если кто-нибудь спросит, отличаю ли я поэзию от поэзии песенной, я честно отвечу, что нет, не вижу ни малейшей разницы.
Гумилёв, Маяковский, Окуджава, Бродский, Лорка.
Положено любить кого-нибудь из классиков, но — увы! Уважения — через край, а особой любви нет.
В начале девяностых меня очень радовали куртуазные маньеристы.
Сейчас внимательно слежу за творчеством Даны Сидерос, Максима Кучеренко и Владимира Ткаченко, они делают что-то новое, раздвигают возможности поэзии в неизведанные области.
13. Ваши любимые художники и композиторы?
Лет двадцать назад был период восхищения Дали и Рерихом. Потом я подостыл к живописи. Сейчас с удовольствием рассматриваю картины разных художников, многие нравятся. Имена, к сожалению, не запоминаю. Надо бы завести записную книжку со ссылками на то, что впечатлило — но это один из типичных прожектов, который вряд ли когда-нибудь реализуется.
Мне так и не удалось научиться делать вид, что я вдохновляюсь от классической музыки.
Так что придётся отвечать как есть: Ник Кейв, Эндрю Ллойд Вебер, Пинк Флойд (не заставляйте вспоминать имя).
И, чтобы окончательно вас добить: очень интересные с музыкальной точки зрения вещи умеют делать Сергей Шнуров, Илья Лагутенко, Светлана Сурганова, Алексей Кортнев.
14. К каким порокам Вы чувствуете наибольшее снисхождение?
Чревоугодие. Я бы вообще исключил его из списка пороков.
15. Каковы Ваши любимые литературные персонажи?
Вечеровский (А. и Б. Стругацкие, «За миллиард лет до конца света»).
Мартин Силен (Дэн Симмонс, «Гиперион»).
Боромир (Дж. Р. Р. Толкиен, «Властелин колец» — ну, тут, конечно, заслуга Шона Бина).
Смайли (почти во всех романах Джона Ле Карре о Холодной войне).
Генерал Чарнота (М. Булгаков, «Бег»).
Из свежих поступлений — Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур (в романах В. Панова о мирах Герметикона).
16. Ваши любимые герои в реальной жизни?
Антон Иванович Деникин. Хотя он и проиграл, очень уважаю этого человека.
Муаммар Каддафи. Хотя он и проиграл, очень уважаю этого человека.
Евгений Ройзман («Город без наркотиков» и «Страна без наркотиков»). Надеюсь, что хотя бы он выиграет свою войну.
17. Ваши любимые героини в реальной жизни?
Ирена Сандлер. Подробно разъяснять не буду, кто заинтересуется — пусть просто вобьёт это имя в поисковую строку.
Женщины — вообще героические существа. Не все, но большей частью.
18. Ваши любимые литературные женские персонажи?
Интересно, что тремя вопросами выше гендерное разделение отсутствовало…
Сначала показалось, что вообще не смогу ответить на этот вопрос…
Пожалуй, Арвен (Дж. Р. Р. Толкиен, «Властелин колец»).
Может быть, Клэр (Одри Ниффенеггер, «Жена путешественника во времени»).
19. Ваше любимое блюдо, напиток?
Не смешите! Это нереально!!!
Хотя вот прямо сейчас не отказался бы от бокала чилийского «Карменера» и куска едва прожаренной говядины под соусом из зелёного перца.
20. Ваши любимые имена?
Анастасия, Антон — и это только на букву А!
Красивых имён очень много, но как красивое имя превращается в любимое — это великая тайна, и каждый её постигает сам.
21. К чему Вы испытываете отвращение?
К жлобству. Это единственное, что держит нас ближе к пещерам неолита, чем к светлому будущему.
22. Какие исторические личности вызывают Вашу наибольшую антипатию?
Фарисеи и садисты.
23. Ваше состояние духа в настоящий момент?
Деятельное. Время собирать камни.
24. Ваше любимое изречение?
«Работа шпиона — это ожидание» (Джон Ле Карре).
«Горели мы хорошо, хотя и недолго» (Ежи Брошкевич).
25. Ваше любимое слово?
Avanti!
26. Ваше нелюбимое слово?
Пожитки.
27. Если бы дьявол предложил Вам бессмертие, Вы бы согласились?
Тщательно уточнил бы условия. И вообще: здесь ключевое слово «дьявол» или «бессмертие»?
28. Что Вы скажете, когда после смерти встретитесь с Богом?
А вот и я! Здесь есть, чем заняться?
АВТОР О «Тенях»
1. Иван, «Тени» — ваша первая книга в проекте «Этногенез». Почему вы решили писать для него?
Тому было несколько причин. Во-первых, меня пригласили в проект хорошие люди. (Здесь резервируется место для смайликов и подмигиваний!)
Во-вторых, в далёком 2005 году я написал рассказ «Горгон», выигравший затем мастер-класс Андрея Лазарчука, про «звероносцев» — людей, в голове которых живут прозрачные звери, наделяющие своих хозяев волшебными свойствами. Я часто думал о «развороте» рассказа в роман или о написании нового романа на основе этого выдуманного мира.
Но когда я познакомился с несколькими книгами «Этногенеза», то понял, что пока я строил планы, коллеги по цеху вовсю трудились, разрабатывая мир сериала, построенный на схожих, но принципиально других концепциях.
Поэтому, получив предложение присоединиться к команде авторов «Этногенеза», я всё тщательно взвесил, обдумал и — согласился!
И в-третьих. Это важно! Формат проекта «Этногенез» не ограничивает творческих возможностей автора. Есть очень свободные «внешние рамки» плюс имеющаяся фактология — и это всё. В остальном — полёт фантазии. Работая над «Тенями», я чувствовал себя гораздо свободнее, чем, скажем, при написании рассказа в тематический сборник.
2. В вашей книге столь подробные и точные описания неприметных европейских городков, допросов с психотропными препаратами, охоты на разведчиков, «албанской мафии» и прочее… Вы не шпион?
Помните, в «Адъютанте его превосходительства»?
«Пал Андреич, вы шпион?» — «Вы понимаете, Юра…»
3. А! и еще «тема казино» раскрыта. Почти как у Достоевского…
Что ж, пять фактов по теме:
1. Мне случалось бывать в Висбадене. Там около городского казино стоит бюстик Фёдора Михайловича.
2. «Игрок» меня впечатлил ещё в подростковом возрасте.
3. Мой прадедушка проиграл состояние на бегах и в карты.
4. Когда я дописывал «Тени», то в какой-то момент перестал бриться. Догадаетесь, какой формы у меня борода?
5. В новогодние каникулы обязательно пересмотрю сериал «Достоевский». Очень уж там тема цейтнота в писательском деле хорошо раскрыта…
Ну, как говорится, не было вопроса — поболтали просто так!
4. «Ваш» Ян чем-то напоминает Марусю. Или только так кажется?
Это вы про приступы паники? Мне кажется, у Яна более «давящие» причины для их появления. И ещё Ян — лёгкий человек. Как, наверное, и Маруся. Вы озадачили меня этим вопросом, буду обдумывать.
5. Так есть ли у Яна предмет?
«Вы понимаете, Юра…»
6. Расскажите поподробнее, если это не тайна, что за таинственное хранилище предметов расположено в немецкой горе? И кто такие «Заключивший договор» и «Страж Неназываемого»?
В это хранилище мы ещё заглянем, дайте срок! А пока поясню. Логика подсказывает, что Заключивший Договор — это владелец шести перечисленных предметов.
Страж Неназываемого — это прозрачный, тяготеющий к шестому предмету в коллекции под горой. А вот что такое сам Неназываемый, вы узнаете во второй книге… и то не сразу.
