Андрей Завадский - Реванш
Алексей Басов, как ни старался, не смог отыскать ничего из фирменной спецназовской "химии", а сейчас его бойцам, вымотанным долгим маршем в полной выкладке, очень кстати пришлись бы стимуляторы. И пусть какой-нибудь "Прилив" страшно бьет по печени и почкам, зато, вколов себе один шприц-тюбик, можно сутки бегать по горам и буреломам, взвалив на себя центнер груза. Но об этом оставалось только мечтать, и потому утомленные люди шагали, на автомате переставляя ноги и даже не думая, куда и зачем идут.
Группа шла не самым удобным путем - через заросли, настоящий бурелом, там, где их могли ждать в последнюю очередь. Курс уточняли не по допотопным картам - хотя и они тоже нашлись бы в рюкзаке полковника Басова - а по приемникам спутниковой навигационной системы. Китайской, но от этого едва ли менее точной, чем отечественный или американский аналоги. Вперед выдвинулся головной дозор, разведывавший путь, и те, кто шел следом, были уверены, что никаких неприятностей быть не может.
Грянувший выстрел заставил людей, втянувшихся в темп движения, вздрогнуть. Олег видел, как пуля, пришедшая откуда-то сверху, со склона холма, нависшего по левую руку, перерубила ствол молодого деревца.
Старший сержант еще приходил в себя от неожиданности, а Басов уже реагировал, поняв, что группа попала в засаду:
-- Занять оборону! Всем в укрытия! К бою!
Партизаны, срывая с плеч оружие, бросились врассыпную, уходя с простреливаемого пространства. Бурцев, скинув надоевший рюкзак, сорвал РПК-74М, откидывая сошки и сдвигая флажок предохранителя в положение "огонь очередями". Старший сержант снова был готов к бою - в нагрудных карманах "разгрузки" четыре снаряженных рожка, еще один полный магазин - в пулемете, вдобавок к этому гранаты, много гранат, хватит на пол взвода янки или любых других ублюдков.
-- На холме, справа! - раздался голос Басова, тоже нырнувшего в укрытие, за искривленное деревце, и оттуда грозно выставившего ствол своего "калаша". - Огонь!!!
Два десятка стволов ударили разом, послав вверх по склону лавину свинца. Пули, с визгом пронизывавшие пространство, срезали кусты, в щепу разбивали стволы деревьев, перепахивали землю. Несколько партизан залпом выстрелили из подствольников, используя те, как легкие минометы - упирая в землю приклады автоматов и посылая ВОГи почти в зенит, навесом накрывая позиции противника.
Вершина холма ожила. Зычным басом заговорили тяжелые пулеметы, очереди которых прошили насквозь подлесок, настигая укрывавшихся там партизан. Рядом с Олегом, из положения "лежа" стрелявшим короткими, скупыми очередями, закричал один из бойцов, которому крупнокалиберная пуля оторвала руку. Обезумевший от боли партизан выскочил из укрытия, и тотчас нарвался грудью на очередь в упор. Бурцев видел, как тело отбросило назад, сбивая с ног.
Огонь партизан не достигал цели, а вот противник, укрывшийся на вершине холма, действовал более чем эффективно. Заухали станковые гранатометы, и град тридцатимиллиметровых гранат, выпускаемых с чудовищной скоростью, накрыл лощину. Осколки с визгом пролетали над головой, срезая ветки, сбивая листву. Очередной взрыв громыхнул совсем близко, и Олег на миг оглох, а когда вновь смог слышать, едва не закричал от боли - что-то вонзилось ему в плечо, оставив кровоточащую рану.
Пулеметчики - на правый фланг! - прозвучала команда Басова, заглушаемая грохотом взрывов и треском очередей. - Огневое прикрытие! Идем на прорыв!
Бурцев видел, что до выхода из лощины оставалось всего ничего, метров сто пятьдесят. В обычных условиях даже для вымотанного долгим маршем человека - несколько минут ходьбы. Сейчас, когда сверху накрывали лавиной огня пулеметы, когда гранатометы, укрытые на противоположном склоне холма, сеяли смерть - непреодолимая дистанция, путь, ведущий прямиком в небытие. Но именно этим путем партизанам и предстояло сейчас пройти.
-- Всем приготовиться, - командовал где-то неподалеку полковник. - Собрались, мужики! Огонь из всех стволов по моей команде! И ходу, ходу!!!
-- У нас раненые!
Нескольким партизанам не повезло - им не довелось умереть сразу, попав под залп "агээсов". Они уже неплохо знали спецназовские законы, помнили, что тот, кто стал обузой для группы, кто не может участвовать в бою, должен быть оставлен. Пусть в жертву будет принесен один, двое, трое - но все остальные, ничем не скованные, смогут вырваться из засады. Но Алексей Басов решил иначе:
-- Вколите им промедол, и пусть идут, сколько смогут пройти! Русские на войне своих не бросают!
Под шквальным огнем с высотки уцелевшие партизаны готовились к рывку. Пройти всего две сотни шагов - и они вновь свободны, могут раствориться в бескрайнем лесу, заставив противника, кем бы он ни был, скрипеть зубами от отчаяния. Бойцы меняли ополовиненные магазины на еще полные, чтобы несколько секунд боя не считать лихорадочно оставшиеся в рожках патроны. Кто-то готовил гранаты, другие заряжали "подствольники", а кто-то возился с огнеметами "Шмель" или компактными "Мухами".
Олег Бурцев тоже перезарядил свой РПК-74, примкнув извлеченный из нагрудного кармана разгрузки магазин. Пулеметов в группе было всего два, легкий "ручник" Бурцева и один ПКМ - даже это оружие партизаны, главным козырем которых была подвижность, считали слишком тяжелым и громоздким. Сейчас пулеметчикам в два ствола предстояло создать заслон на фланге, позволяя товарищам пройти, пробежать, проползти эти проклятые полторы сотни метров, отделяющие группу от спасения.
Басов выждал ровно столько, чтобы его люди смогли подготовиться к прорыву, заняв исходные позиции - все это ползком, по-пластунски, под непрерывным огнем сверху. Тактический прием "таран" применяли еще те, настоящие партизаны, сражавшиеся в болотах Полесья - шквальный огонь из всех стволов, чтобы ошеломить противника, проломить линию оцепления, а дальше, вырвавшись на оперативный простор, можно будет сделать много. Можно уйти, путая следы, а можно и ударить в тыл растерявшегося врага, поменявшись с ним ролями.
-- Всем внимание, - приказал Басов, обведя взглядом лица своих бойцов. - Гранатометчики начинают! Пулеметным расчетам - заградительный огонь! Давай!!!
Несколько партизан вскочили, вскидывая на плечи раструбы РПГ-26 или более тяжелые "Шмели". Кто-то был тотчас сметен огнем крупнокалиберных пулеметов, но другие успели нажать на спуск. Из зарослей к вершине холма рванулись реактивные гранаты, оставляя за собой дымные струи, и через миг высотка покрылась разрывами. И если кумулятивные гранаты ПГ-26 своими взрывами оказывали больше психологический эффект, то термобарические выстрелы "Шмелей" произвели настоящее опустошение.
Десяток гранат накрыл высоту разом. Огненные шары взрывов вспухли над гребнем холма, молотившие по лощине пулеметы разом смолкли, и Басов, вскакивая на ноги, крикнул:
-- Бегом! За мной! Огонь из всех стволов!
Партизаны, те, кто еще мог стоять на ногах, кто был способен поднять оружие, бегом бросились к выходу из лощины, поливая вокруг себя автоматным огнем. Они пробегали мимо Бурцева, а тот выпускал одну очередь за другой по покрывшей выжженными проплешинами вершине холма, туда, где ему хотя бы мерещился намек на движение. А рядом, методично пережевывая набитую патронами ленту, ухал тяжелый ПКМ, заставляя теперь уже противника пригибаться пониже к земле.
-- Уходим! - крикнул своему товарищу Олег, вскакивая на ноги и продолжая из положения "с рук" вести неприцельный огонь по холму. - Пора!
Бурцев видел, что группа почти вырвалась. Огневой налет сделал свое дело - враг растерялся, наверняка понес потери, и не малые, и все должно было получиться. Олег пристраиваясь в хвост колонны, успел пройти шагов двадцать прежде, чем за спиной оглушительно разорвался выстрел станкового гранатомета, и ударная волна, словно великанская ладонь, необыкновенно мягко толкнула в спину старшего сержанта, сбивая его с ног и заставляя прижаться всем телом к земле.
Внезапно заткнулся молотивший под самым ухом ПКМ - Бурцев, оторвав голову от земли, увидел, что партизан, собою прикрывая вое оружие, безвольно растянулся на земле, поливая ее своей кровью. А в следующую секунду вновь заработали пулеметы с холма - и пусть мощный "Корд" умолк, а огонь "Печенегов" не был таким плотным, как прежде, но и этого хватило, чтобы создать на пути партизан непроницаемую стену раскаленного свинца. Прорыв не удался.
-- Отходим, - надрывался Алексей Басов, расстрелявший уже три автоматных "рожка", скорее всего - впустую. - Все назад! Огонь не прекращать!
Атака захлебнулась, на смену боевой ярости приходило отчаяние - люди оказалась в настоящем котле, где им предстояло совсем скоро свариться заживо. Но и отчаяние делало людей способными на многое, во всяком случае, поначалу, когда оно не подавило окончательно рассудок.
