Дарья Плещеева - Охота на льва. Русская сова против британского льва!
Глаза у нее были веселые и дерзкие. Денис вдруг понял: он ей действительно нравится, и сейчас придется принимать решение. Но Мата Хари не стала смущать его своими опасными шалостями, прижиматься и бормотать эротическую ерунду. Очевидно, она многое знала и понимала.
Танцовщица всего лишь положила свою тонкую руку на его кисть и сказала по-русски:
— Ничего, ничего! Мой бабуин говорит: пе-ре-мье-лет-са будет мука!
— Может быть… — пробормотал Денис.
— Потом, потом… как это… уйдет, уйдет… и будет хорошо!
— Ох, не знаю…
— Я знаю! Я! Пусть уйдет!..
— Да, — сказал Давыдов и вздохнул. Немало дней пройдет, прежде чем лицо Элис, такое отчетливое в его памяти, потускнеет и сотрется.
— Медвед, идем. Обед, ужин! Финь-шампань! — потребовала Мата Хари. — Много-много. Если пить — уходит… я знаю, медвед…
И вдруг ее лицо на миг изменилось. Давыдов отчетливо увидел немолодую женщину, прошедшую огонь, воду и медные трубы, многое потерявшую, но еще способную на неожиданные находки. Она пересилила свою судьбу, она справилась, она танцевала, как победительница… А он слабее, что ли?
— Идемте, мадам! Надеюсь, в Киеве найдется приличное шампанское, — сказал Денис по-французски. — Я только прослежу, чтобы всех наших пленников доставили по назначению. Служба — на первом месте…
Эпилог
Канун Рождества, 1913 год
1Император стоял возле высокого окна своего рабочего кабинета в Александровском дворце и задумчиво смотрел на заснеженный парк, окружавший резиденцию, словно безмолвный страж.
«Вот и закончился последний, предъюбилейный год, — размышлял Николай Александрович, переводя взгляд на морозные узоры по краям оконной рамы. — Неплохо закончился, надобно отметить! Идея создания специальной Службы охраны высшей администрации неожиданно принесла весомые плоды. Мне-то поначалу казалось, что дело исключительно в безопасности сановников, ан вот оно как обернулось. Целую агентурную сеть раскрыли! И чью?.. Британскую!.. Да если бы только ее. Еще год назад казалось, что главная внутренняя угроза империи — это агрессивно настроенные господа из партии социалистов-революционеров и так называемых большевиков. Они никак не желают успокоиться после своей неудачи в 1905 году и продолжают попытки смутить умы заводских и фабричных рабочих, равно как студенческой молодежи и безземельных крестьян. Однако теперь всплыли более неприятные факты: зараза предательства проникла в среду просвещенной интеллигенции и даже предпринимателей…»
За спиной императора раздался тихий стук. Николай, прервав размышления, обернулся и увидел в дверях адъютанта, генерала Иванова.
— Ваше Величество, прибыл премьер-министр.
— Очень хорошо. Пусть войдет.
Николай Александрович шагнул было к письменному столу, но передумал и вернулся к окну. Спустя минуту в кабинет стремительно вошел Столыпин. Остановившись на секунду, оценил обстановку и, обойдя стол, приблизился к императору слева, таким образом попав в его поле зрения.
— Доброе утро, Ваше Величество.
— Оно действительно доброе, Петр Аркадьевич! — приветливо улыбнулся государь, и они крепко пожали друг другу руки. — Вчера вечером, после ужина, я получил большое удовлетворение, указав на дверь генеральному консулу Британской империи. А сегодня подписал вердикт об объявлении господина Локхарта персоной нон-грата.
— Это замечательно, Ваше Величество, — улыбнулся уголками губ Столыпин, — но что нам делать с его помощником, господином Рейли?
— Как я понимаю, господин Рейли обвиняется в деятельности, нанесшей серьезный вред нашему государству, — посуровел император, — а следовательно, подпадает под юрисдикцию наших, российских законов, как государственный преступник, и должен понести соответствующее наказание!
— Всецело согласен, Ваше Величество, однако, по моему разумению, будет более значимым, если мы проведем над Рейли и его соратниками публичный судебный процесс, а затем передадим всех в руки их хозяев из Туманного Альбиона. Думаю, такой поворот дела надолго отобьет охоту господам из МИ-6 строить козни против России.
— Пожалуй, вы правы, Петр Аркадьевич… Однако вернемся к нашим героям. Считаю, необходимо отметить наградами всех непосредственных участников проведенной успешной операции. Напомните-ка их имена.
Столыпин с готовностью раскрыл принесенную с собой папку в кожаном переплете.
— Непосредственными и главными исполнителями проведенной операции по ликвидации агентурной сети британской разведывательной службы, известной как МИ-6, явились офицеры Службы охраны высшей администрации, как то: подполковник Вяземский Борис Леонидович, начальник пятого управления — внутренней безопасности, капитан Голицын Андрей Николаевич, начальник оперативной группы пятого управления, также члены оперативной группы в количестве двенадцати человек. Список прилагается. Особо считаю должным отметить роль в операции гвардии капитана Давыдова Дениса Николаевича, старшего офицера связи контрразведывательного отдела второго оперативного управления Осведомительного агентства Канцелярии Вашего Величества. Капитан Давыдов принял личное участие в разработке и поимке двойного агента, некой госпожи Веллингтон, и ее помощников, что привело к полной дезорганизации разведывательной сети Британской империи и Северо-Американских Соединенных Штатов в Малороссии и ее столице. К сожалению, сама госпожа Веллингтон сумела избежать ареста и скрыться. Возможно, что ей помогли все те же господа эсеры…
— Не думаю, что после произошедших событий и катастрофического провала своей миссии госпожа Веллингтон вновь появится у нас в обозримом будущем. Прекрасный итог отлично сделанной работы, Петр Аркадьевич! — великодушно сказал император. — Готовьте указ о награждении. А каковы настроения в Думе?
— Михаил Владимирович уведомил меня, что ратификация Договора об экономическом и культурном сотрудничестве с Германской империей прошла на последнем заседании уходящего года и, по всей видимости, не встретила серьезного сопротивления, как и ранее ратифицированный пакт о ненападении с Австро-Венгерской монархией сроком на сорок девять лет.
— Что ж, поздравляю, Петр Аркадьевич! А сопротивлялись ратификации, думаю, все те же господа из левой оппозиции?..
— Не только, Ваше Величество. На этот раз к ним присоединилась определенная часть фракции конституционных демократов, и даже кое-кто из «Группы 17-го октября».
Император бросил острый взгляд на невозмутимое лицо премьера и снова вернулся к созерцанию морозных узоров на стекле окна. Столыпин прекрасно знал эту манеру государя — разговаривать о важных делах, не глядя на собеседника и даже отвернувшись. Непосвященному человеку могло показаться, что монарх заносчив и высокомерен с ним, однако все было наоборот. Николай Александрович имел весьма мягкий, если не сказать нерешительный, характер, к тому же неважно владел своим лицом и, не желая, чтобы собеседник хоть на минуту заподозрил его в этом, предпочитал принимать такую «защитную» позу. Поэтому премьер также обратился лицом к окну и устремил взор на заснеженный парк, продолжая говорить.
— Мы выиграли только первую кампанию, Ваше Величество, и сейчас самое время закрепить успех.
— Вы имеете в виду вступление в силу Указа о запрещении деятельности в России организаций и обществ «вольных каменщиков»? — нахмурился император.
— Не только!.. — Столыпин все же посмотрел на него. — Закон — что, бумага. А вот добиться его реального выполнения будет ох как нелегко. Это не британских агентов вылавливать! Позволю себе напомнить, Ваше Величество, что первая, так сказать, стадия консолидации «вольных каменщиков» успешно завершилась минувшим летом в Москве. Большинство разрозненных групп этих господ из ряда губернских и даже уездных городов прислали своих депутатов и провели два или три заседания — фактически, учредительный съезд. И теперь это новое, более крупное и влиятельное общество называется Великий Восток Народов России…
— Претенциозно, но неоригинально, — пожал плечами Николай Александрович. — Гораздо важнее, какие цели эти господа поставили перед своей организацией?
— Весьма масштабные, смею вас уверить, Ваше Величество. Судя по высказываниям их руководителей, того же господина Гальперна, очень характерной для настроений подавляющего большинства членов их организации является ненависть к трону, к монарху лично. А известный вам господин Некрасов открыто декларирует, что среди политических задач Великого Востока на первом месте стоит курс на насильственную ликвидацию самодержавия. Кстати, московское отделение Осведомительного агентства попыталось вмешаться в ход консолидации новой ложи, поскольку выявились ее связи с французской, в частности, разведкой. Однако операция успехом не увенчалась. У господ «вольных каменщиков» обнаружилась весьма неплохая служба охраны, сумевшая с помощью опытного французского агента, некой Марты Бетенфельд, обмануть агента ОСВАГа.
