Валерий Самохин - Спекулянтъ
- Это все условия, или вы хотите сказать что-нибудь еще?
Чутье опытного политика вызывало уважение. Денис ответил спокойно:
- Японское правительство вскоре начнет размещение облигации военного займа. Ваше участие крайне нежелательно.
В той истории, Натан Ротшильд отказал японскому премьер-министру - личные интересы в России оказались важнее политики английского правительства. В этой - нефтяные промыслы Апшеронского полуострова ему уже не принадлежали.
- У вас есть собственная разведка?
Альфред Ротшильд... Непроницаем... Легонько покачивает лакированным ботинком... Пепел сигары вот-вот упадет... Нервничает?..
- И не только.
Прозвучало как угроза... Плевать... Проглотят...
Думайте!
- Мы не можем гарантировать вам невмешательства наших государств в отношения между Россией и Японией. Наше влияние на собственных политиков крайне ограничено.
Снова барон. Ответил быстро... Сказано небрежно, но вышло как оправдание.
- Я бы не стал преуменьшать ваши возможности. Но хочу пояснить следующий момент. Когда ваши капиталы, а вместе с ними и сбережения рядовых инвесторов, придут в Россию, то защита ее интересов косвенным образом ляжет и на ваших политиков. Войны не способствуют приумножению доходов простого вкладчика, и им придется учитывать и это обстоятельство.
Получилось слишком длинно... Перекинулись быстрыми взглядами... Кульминация?..
- Может быть, вы и правы. К вечеру я скажу вам свой ответ. Не исключаю, что он будет положительным.
Натан Ротшильд... Невозмутим... Принял решение?.. Он всегда был среди них самый умный...
- Вас ждет блестящее будущее, молодой человек... Если оно у вас будет. Считайте, что мое согласие вы получили.
Анри Жермен... Руку пожал крепко... И твердый взгляд... Не передумает...
Вот и все... Еще несколько часов тревожного ожидания и... Думайте!
ЭПИЛОГ
Петербург. 15 апреля. 1903 год. Выборгская сторона. 23-15.- Сзади!!!
Платов судорожно рванул из кармана пальто зацепившийся за что-то "бульдог" и с бессильным ужасом понял, что не успевает. Несколько силуэтов, вынырнувших из подворотни, осветились яркими вспышками выстрелов. Правое плечо взорвалось горячей болью, и сильный толчок отбросил его к задней дверце коляски. Над ухом раздался мерный перестук "маузера" - Семен хладнокровно выцеливал нападавших, не обращая внимания на кровь, ручейком стекавшую по виску из рассеченного лба.
- Денис Иванович, прыгай на землю!
Истошный крик прорвался сквозь грохот перестрелки и безмолвно повис в воздухе, не дождавшись ответа. Пули рикошетили от стен с оглущающим визгом.
- Прикрой меня!
Ерофеев выпрыгнул из купе и, сделав несколько беспорядочных выстрелов в сторону противника, бросился к переднему экипажу. "Бульдог" наконец-то выскользнул из ловушки и глухими хлопками радостно присоединился к всеобщему веселью. "Маузер" заглох.
- Денис Иванович!
Гнедая лошадь головной пролетки в конвульсиях высекала копытами искры из булыжной мостовой, делая безуспешные попытки подняться на ноги. Перевернутая взрывом коляска вздрогнула от сильного удара и неохотно открыла дверцу, безвольно повисшую на одной петле.
- Юльку принимай!
В темном проеме появилась взъерошенная голова с яростно горевшими глазами. Дорогое пальто свисало клочьями, а белоснежная рубашка ярким пятном выделялась в ночи. Исчезнув на мгновенье, Денис появился вновь, бережно держа на руках девушку. Ее густые черные волосы подхватил внезапно налетевший ветерок, бросив несколько прядей на закрытые глаза.
- Ложись!!!
Еще один безнадежно запоздавший крик штабс-капитана. Ерофеев лишь краем глаза успел заметить летящий в их сторону кувыркающийся в воздухе продолговатый предмет и в отчаянном рывке попытался прикрыть собой Юльку.
- Бомба, шеф!!!
Яркая вспышка... Грохот... Безмолвие...
*** Москва.15 апреля. 2009 год."Как стало известно нашим корреспондентам, в архивах Дворцового ведомства год назад была обнаружена неизвестная часть завещания государя императора Николая II..."
( газета "Имперские вести") *** Москва. 15 апреля. 2009 год. Станция метро "Пушкинская"."Мы ведем прямой репортаж с места трагедии. Число жертв террористического акта точно не известно, но по предварительным данным..."
( телеканал " Россия") *** Москва. 15 апреля. 2009 год. Центральный военно-морской клинический госпиталь.- Почему к нам? Всех раненых в Склиф повезли.
Каталка стремительно летела по больничным коридорам, распугивая замешкавшихся больных. Вместо ответа, санитар устало покосился на напарника и молча показал пальцем в потолок...
Дверь операционной резко распахнулась, и в сверкающее ярким светом помещение быстрым шагом вошел высокий худой мужчина в старомодных очках.
- Профессор? - удивленно вскинулись брови дежурного хирурга, полноватого брюнета средних лет. - Вы же в отпуске?
- Когда просят из Канцелярии Императора, отказывать не принято.
Ноток недовольства, тем не менее, в ответе слышно не было. Голос звучал бодро и деловито.
- Диагноз?
- Поверхностные осколочные ранения, проникающее брюшной полости и травма черепа.
Быстро просмотрев снимки резонансного сканирования, профессор кивнул головой:
- Приступаем.
Анестезиолог медленно и уверенно ввел иглу в вену. Сухие потрескавшиеся губы пациента дрогнули в слабой улыбке и почти беззвучно прошептали:
- Юлька...
На лицо легла прозрачная кислородная маска.
Брюнет вопросительно посмотрел на медицинское светило:
- А кто он?
- Газеты надо читать, а не бульварные романы.
Ответ прозвучал раздраженно.
- Скальпель.
Инструмент тускло блеснул под лампами.
- Катетер.
Толстая игла вошла в магистральную артерию. На мониторе появилось неровное изображение поврежденного участка мозга. Микротелекамера, замерев на секунду, осторожно двинулась дальше.
- Наполнение падает.
- Давление?
- Семьдесят на сорок.
Фразы звучали сухо и отрывисто.
- Остановка сердца.
- Разряд.
- Еще один...
- Еще...
Медсестра осторожно промокнула марлевым тампоном крупные капли пота на седых висках профессора.
- Бесполезно.
- Приготовиться к прямому массажу.
Вдоль ребра изогнулась неровная линия разреза. За скальпелем лениво набухали темные капли крови. Теплый комок мягко ткнулся в ладонь.
- Господи, только не фибрилляция.
Прозвучало как молитва.
Сильные пальцы привычно делали свое дело: сжать и расслабить, сжать и расслабить...
- Это все, профессор.
К напряженному плечу осторожно прикоснулась рука ассистента. Взгляд брюнета смотрел устало и сочувственно. Экран монитора перечеркнула ярко-зеленая горизонтальная линия.
- Не мешай.
Сжать и расслабить... сжать и расслабить. Есть слабый толчок!... Еще один! Монитор отозвался всплеском. Пульс...
*** Москва. 20 апреля. 2009 год. Центральный военно-морской клинический госпиталь. Реабилитационное отделение.Яркий солнечный свет резал глаза, заставляя сильнее зажмуривать непослушные веки. Через открытое окно, вместе с весенним, освежающим ветерком, пробирался многоголосый шум столичной жизни. Визжали покрышки автомобилей, басовито гудели троллейбусы, и доносилась привычная ругань московских дворников.
Денис поднес ладони ко лицу и, болезненно сощурившись, осмотрелся сквозь пальцы. Стерильно-белый потолок, нежно-кофейного цвета стены и стойких запах медикаментов, являющийся отличительным признаком любого медицинского учреждения... Больница?
- Проснулся, бродяга? - послышался знакомый, насмешливый голос. - Мне с утра доложили, что ты в сознание пришел. Я сразу сюда рванул, битый час дожидаюсь, пока ты дрыхнуть изволишь.
С трудом повернув голову, Денис едва не вскрикнул.
- Серега, ты? Живой?!
Крепкий мужчина, с коротким ежиком волос и правильными чертами лица, сочувственно усмехнулся:
- Здорово тебя, дружище, приложило. Со мной-то, что должно было случится? Это ведь не я в подземке был.
Значит, это был сон. Не было взрыва мерседеса, не было разборок с бандитами. Приснилась жизнь в дореволюционной империи и... Юлька?!.. Денис застонал, вцепившись зубами в подушку. Неужели и она - сон?!
- Денис, ты что? - встревожился старый друг. - Может, врача позвать? Потерпи, я мигом!
- Не надо, все нормально, - взял в себя в руки Денис. - Так, вспомнилось кое-что.
В открывшуюся дверь палаты вошла молодая, красивая женщина в белом халате и с хромированным стетоскопом на стройной шее.
