Светлейший. Тьма - Владимир Викторович Бабкин
— Принято, «Благо».
Новый рой автоматических зондов идет на сближение с Орфнеем. Много испытаний, исследований, но кто из них водрузит Знамя над астероидом? Никто. Точнее — ничто. Втыкнуть могут. Но, водрузить — нет.
Девять из десяти из них «убьётся» так или иначе. Чтоб не закружилась голова, концентрирую внимание на поверхности астероида, который приближается.
Звёзды уже слились в круговорот.
— Марфа, ты как?
— Я тебя люблю.
— Я не об этом.
— А я об этом. Мы сейчас разобьёмся, так что знай — я тебя люблю. Отклонение по угловому моменту.
— Я вижу.
— Мы не успеваем. Не вписываемся. Нам — хана. Прощай, любимый…
Несмотря на весь драматизм и пафос, Марфа лихорадочно порхает, лицо жесткое и вовсе не напоминает деланный романтизм.
— Зачем отстегнулась?
— Какая уж разница… Не мешай. Я работаю.
И Марфа в итоге совершила чудо.
— Синхронизация завершена.
Поверхность астероида застыла почти недвижимо на фоне вращающихся звёзд.
Выдыхаю:
— Марфа, в кресло. Срочно!
Марфа каким-то изящным броском «уселась» и пристегнулась (как не покалечилась?)
Говорю в тангенту:
— «Благо», идём на посадку.
Голос Самойлова в динамиках:
— «Орф», принято. Телеметрия в норме.
Отлично. Всё у них в норме. А то, что мы только что чуть не разбились, это неважно.
— Принято.
Ну, теперь моя простая работа — посадить модуль. А потом поднять взлётный модуль с поверхности бешено вращающегося астероида. И вернуться домой. Что сложного? Господи, где мои кони и джигиты? Гримасы Истории.
Я рулил как мог. Если кто-то думает, что посадить модуль легко — милости просим сюда. Я поменяюсь. Хоть меня и несколько лет готовили ещё в Лицее. Правда готовили для миссии на Марс, но не суть. Родина сказала — надо, я ответил — есть! Я же Романов. Кому, как не мне угробиться тут.
Моя задача тут была — номер два в основном экипаже. А Марфу вообще готовили по программе «сдала-приняла». Но, не оказалось выбора. Ни у нас, ни у Империи.
Астероид приближался.
Автоматика включала маневровые и корректирующие двигатели, но, в целом, мы стабилизировали наше взаимное вращение с вращением Орфнея. Если вдруг мы вернёмся на Землю, вместе с какими-то орденами и титулами, для нас всех стребую от Маши по ящику коньяка для мужчин экипажа и по ящику самого элитного вина для женщин. Самого элитного. «Слёзы Христа». А для нас с Марфой по два ящика. И устроим пирушку. И Город на две недели на разграбление…
— Сто метров…
— Пятьдесят…
— Двадцать…
— Десять…
— Касание…
Нас тряхнуло. Порядочно так стукнуло. Посадка не была мягкой.
— Сцепление.
Из каждого из четырёх посадочных опор выдвинулись буры. Корпус задрожал. Мы закреплялись на астероиде, впиваясь в почву.
Сотрясание прекратилось.
— Закрепление завершено.
Оборачиваюсь к Марфе:
— Ты как?
Она откинула стекло шлемофона и вытерла салфеткой кровь со своего подбородка.
— Нормально. Губу прокусила. До свадьбы заживёт. Давай работать.
Три часа напряженного молчания, разбавленного отчетами на «Благословенную». Целая серия первичных экспериментов. Оценки. Показатели. Пробы. Химический состав. Накопленный радиационный фон. И всё прочее.
Я не особый спец в науке двадцать первого века. Моя задача была привезти нас сюда и убрать отсюда. Ну, и нажимать кнопки «А» и «Б». Утрирую, конечно. Тут всё автоматизировано, и защита от дураков, типа меня, установлена. Фактический контроль систем ведётся непосредственно с борта «Благословенной» и с самой Терры. С последней сложнее, ведь задержка сигнала, но, в любом случае, я тут не легендарный сказочный волшебник. Всё тут творит Марфа.
— Научная миссия завершена.
— А где у нас скафандры?
— Угадай.
Да, шутка была плоской, учитывая, что мы УЖЕ были в скафандрах, но надо было как-то разрядить обстановку.
Герметизируем шлемы.
В шлемофоне:
— Командир, ты первый.
Протягивает мне Знамя Дома Романовых, Знамя Терры Единства, Знамя Селены.
Да, это моя миссия. Иначе вообще зачем это всё?
Склоняю голову:
— Благодарю вас, Звёздная дворянка.
Шуточный реверанс (в космосе, в невесомости):
— Звёзды ждут нас, мой Звёздный дворянин. Иди, короче. Дверь там.
— Ой-ой.
Но, шутки шутками, но, надо было доделать работу. Дверь шлюза открылась. Первый человек на межзвёздной фигне. Это же так славно (прости Господи)!
Я спускаюсь по трапу. Один шаг, и я вот на поверхности межзвёздного скитальца. Специальные буры в ботинках крепят мою тушку, чтобы я не улетел в космос. Плюс двигатели ранца корректируют моё положение.
Итак, мы на месте. Мне прислали кучу вариантов текста моих слов, но мне они были неинтересны. Составители слов там, где-то, а я здесь. И я могу себе позволить некоторые капризы. Скажу, что хочу.
— Империя не имеет границ. Штраус «Над голубым Дунаем» звучит сейчас в наших шлемах. Уверен, что он будет скоро звучать над самыми дальними звёздами. Как и Гимн Терры Единства. Вселенная — наша. А мы — едины. Любимым — люблю. Люблю всех. За Человечество и человечность.
Прозвучало странно и глупо. Наверное. Желающих, приглашаю на хаотично вращающийся астероид. Звёзды мчатся хороводом. Пусть нам тут расскажут, что правильно, и что нет. А нам еще улетать отсюда. И стыковаться с кораблём. Про возврат на Землю и говорить нечего.
Мы с Марфой установили флаги.
Парящие вокруг нас космические дроны вели съемку со всех ракурсов. Стекла шлемов не позволили нам расцеловаться, иначе бы у меня были бы проблемы с Дианой. Я и так наговорил на проблемы с женой. Но, я бы расцеловался, вот честное слово! Тем более, что мы уже никогда не вернёмся. Но, я готов вернуться под тысячу пощёчин, а потом заключить любимую в объятия.
Но, не случится. Увы.
В шлеме «Над голубым Дунаем».
— Сударыня, разрешите вас пригласить на танец.
Кивок в шлеме.
— Благодарю, сударь.
Поданная рука. Подхваченная рука и талия. Несколько па и поворотов. Невозможно танцевать на астероиде. Порхать не получалось. Это не кино. Мы бы улетели в космос. Без вариантов. Гравитация слишком низкая, а атмосферы нет. Ботинкам скафандров требовалось время на сцепление с грунтом.
Но, мы старались изобразить.
Нас снимали со всех сторон.
Шутки шутками, но это был символический танец — мужчина и женщина с Земли танцуют на межзвёздном объекте, который вот-вот улетит дальше в межзвёздное пространство.
Это была идея Марфы.
Диана меня просто убьёт. Нет, убьет сложно. Изысканно. Мне крайне не понравится.
Но, кадры исторические, тут не отнять.
Это потом Ухтомская
