Питер Мейл - Приключение на миллион
Они сложили пакеты на крышу машины. Беннетт улыбнулся Анне и пошарил у себя в кармане, разыскивая ключи.
— Эй, а ну прекрати, опять ты принялся за старое! — строго сказала ему Анна.
— Это еще за что же?
— Того и гляди, съешь меня своими глазищами.
Он спустил на нос очки и подмигнул ей:
— Меня просто соблазнила твоя изумительная филейная часть — воистину она достойна всяческого восхищения. Вот я и подумал, что неплохо было бы нам поплавать в чем мать родила, так, между прочим, и природе угодно, а потом устроить небольшой пикник при луне. Но, конечно, если ты уже занята сегодня вечером, говори прямо, не стесняйся.
Однако Анна не успела ответить. В этот момент боковая дверь припаркованного рядом грязного микроавтобуса неопределенного цвета распахнулась и на Беннетта и Анну глянули четыре пары полицейских глаз.
20
— Снимите очки и шляпы.
В голубых рубашках и черных фуражках жандармы выглядели настоящими франтами. С непроницаемыми лицами они встали полукругом около машины Беннетта. Солнце отражалось от их мотоциклетных очков с зеркальными стеклами, что придавало им весьма неприветливый, даже зловещий вид. Анна и Беннетт сняли очки и сразу же заморгали от ярких лучей солнца. Один из жандармов тем временем вытащил из кармана лист бумаги, развернул его, сравнил фотографии с их незащищенными теперь лицами и удовлетворенно хмыкнул.
— Воп. Нет сомнения, это они и есть. Обыщите их — может быть, они вооружены.
Беннетта и Анну развернули лицом к машине и сосредоточенно, неторопливо обыскали — правда, не нашли ничего более инкриминирующего, чем ключи от машины. Старший офицер дернул головой в сторону микроавтобуса:
— Залезайте! — Он повернулся к своему более молодому коллеге: — Ты, Дефосс, поезжай за нами. Да не забудь включить сирену.
Внутри микроавтобус оказался специально оборудован для перевозки особо опасных преступников — тяжелая стальная сетка отделяла задний отсек от пассажирских сидений. Сзади сидений не было вообще. Через весь потолок на уровне головы тянулась вмонтированная стальная штанга, к которой самых буйных задержанных, должно быть, приковывали наручниками. Водитель резко тронулся с места, Анна покачнулась и ухватилась за рукав Беннетта, чтобы удержать равновесие. Они взглянули друг другу в глаза, все еще в шоке от случившегося. Все произошло так быстро, и вот теперь — кончилось. Спереди раздавался треск и пощелкивание радио помех и громкий голос офицера, пытающегося расслышать собеседника: «Англичанин и девушка у нас, мы их только что взяли. Что? Нет проблем. Готовьте медали, О’кей? Да, да, передайте капитану. Мы приедем через десять минут».
Микроавтобус набрал скорость, выехал из Апта и помчался в сторону N100. Трое жандармов, сидящих на переднем сиденье, закурили и начали спорить о том, у какой команды больше шансов выиграть в предстоящем чемпионате по футболу. На Анну и Беннетта они обращали не больше внимания, чем если бы те были двумя мешками картошки, только что купленными на местном базаре. Или обычными посылками, которые надо доставить по назначению, не более того.
— Ну и что же мы скажем?
Беннетт потряс головой.
— Не представляю. Наверное, нам надо молчать, ни в чем не признаваться. Говорить, что мы невиновны, и требовать адвоката. Может быть, надо звонить в британское консульство? Не знаю…
— А может быть, сказать им правду? — Анна на секунду задумалась. — Ведь собственно, в чем состоит наше преступление? Нас наняли для того, чтобы найти украденную вещь и вернуть ее владельцу.
— Вернуть?
— Ну да, что-то вроде этого.
Они опять подавленно онемели и хранили молчание на протяжении всего пути. Да ничего веселого не было и в пункте их назначения. Вообще-то полицейское отделение в тюрьме Ле Бометт было довольно чистеньким, на окнах даже стояли горшки с геранью, но у Беннетта оно вызвало приступ глухой тоски, как, правда, и другие присутственные места. Официальные учреждения всегда заставляли его чувствовать себя в чем-то виноватым. А в этот раз он даже знал, в чем именно.
Их отвели в комнату без окон в задней части здания, где попросили подтвердить, что их имена действительно Беннетт Луциано, англичанин, и Херш Анна, американка. Записав утвердительные ответы, полицейский вышел из комнаты, запер за собой дверь и оставил их наедине друг с другом и своими грустными мыслями. Прошел час мучительного ожидания.
Для капитана gendarmerie это, напротив, был час триумфа, час, который он хотел смаковать по минутам. Инспектор Моро из Канн рассыпался в комплиментах по поводу бдительности, расторопности и эффективности людей из Ле Бометт. Капитан с удовольствием слушал и вставлял скромные реплики. Конечно, частично это удача. Им просто повезло. Однако он позволил себе признать, что его парни действительно отлично натренированы: проверки, проверки и еще раз проверки — вот ключ к успеху любого поиска преступников. Он всегда говорил, что главное в деятельности полицейского — это скучная рутинная работа, которую тем не менее надо всегда выполнять с неослабевающим энтузиазмом. Что же, он оказался прав — юный Дефосс это только что подтвердил своей находкой. А ведь какой юнец! Еще молоко на губах не обсохло — только-только после полицейской школы. Он несколько дней изучал номера всех белых «Пежо-205», обошел более тридцати машин, и вот пожалуйста! Сорвал банк.
Втайне капитан больше всего радовался тому, что вертолет из Канн был уже в пути, чтобы забрать двух подозреваемых из-под его ответственности. Неприятная это вещь — ответственность, особенно если имеешь дело с иностранцами. Никогда не знаешь, кто у них папа, дядя или лучший друг. Он посмотрел на часы. Хорошо, что он успел предупредить знакомых журналистов из Кавайона. Фотограф и репортер должны были приехать с минуты на минуту, чтобы зафиксировать особо драматический момент в битве с преступностью.
Капитан хорошо знал, что хвалебные публикации оказывают весьма сильный стимулирующий эффект на карьерный рост полицейского, а в его случае дело скорее всего даже попадет на первую полосу. Жаль, что уже поздно для воскресного выпуска. Или еще нет? Он подошел к маленькому зеркалу, которое висело на задней стенке двери. Как лучше — надеть фирменный пиджак или не надо? Наверное, не надо — лучше, чтобы он выглядел работающим в поте лица, честным полицейским, которому наплевать на то, как он выглядит. Он слегка пригладил тонкие усики над верхней губой и вышел, чтобы немного полюбоваться на хаос, творящийся на шоссе N100.
А творилось там вот что: во-первых, сразу выяснилось, что вертолету совершенно негде было сесть. Холм, который располагался позади полицейского участка, был настолько кривым, что вертолет не смог бы там приземлиться, да и находящийся поблизости виноградник тоже не подходил. Поэтому после некоторых колебаний было решено перекрыть движение на шоссе в обе стороны, чтобы вертолет мог совершить посадку в двадцати метрах от здания gendarmerie. Поскольку само шоссе было весьма важной магистралью и движение на нем, особенно в субботу, в базарный день, было весьма плотным, образовавшийся затор можно было оценить как потрясающе impressionant.[78] Капитан закурил сигарету и с удовлетворением осмотрел панораму.
Колонны машин, грузовиков, прицепов и передвижных домов простирались в обе стороны чуть ли не до самого горизонта. Над ними клубились облака зловонного дыма. Несколько водителей вылезли из машин и подошли к ярко-оранжевым пластмассовым конусам, перегораживающим шоссе, в надежде поглядеть на эффектную автомобильную аварию. Разочарованные, что на дороге не валяется отрубленных конечностей и не разлиты кровавые лужи, они пошли выяснять у полицейского оцепления, долго ли им придется ждать. Полицейские хранили злорадное молчание, что вскоре привело к немалому оживлению диалога. Со стороны водителей доносились яростные крики, сопровождаемые неприличной жестикуляцией, оскорбительными выкриками и даже толканием плечами и игрой мускулатуры. Страсти разгорались с каждой минутой.
Вся эта кипящая жизнью сцена запечатлевалась вызванными фотографом и репортером, которые по совету капитана засели на крыше жандармерии, чтобы лучше оценить vue panoramique[79] огромного скопления машин, уходящего за горизонт. И как раз в этот момент с востока раздался низкий гул приближающегося вертолета.
Вертолет подлетел, снизил высоту и опасливо приземлился, как будто пробовал ногой температуру дорожного покрытия. Капитан махнул фотографу рукой, чтобы тот был начеку (такой момент нельзя было пропустить), и приказал вывести подозреваемых. Он лично проводил их до вертолета и, проходя мимо камеры, бросил в нее долгий, жесткий взгляд профессионального борца с преступностью.
