Алексей Евтушенко - Стража Реальности
Утро выдалось туманным и седым, как уже сказал однажды Иван Сергеевич Тургенев, и я, поднимаясь с влажной от росы травы, подумал, что бывали в моей жизни ночи и получше. Да и утра тоже.
— Где только не приходилось мне ночевать, — словно прочитав мои мысли, объявил Влад и с явной неохотой помахал руками и несколько раз присел, имитируя зарядку. — Но ни в юности, ни сейчас я не считал и не считаю голую землю хорошей постелью. Чёрт, как всё затекло…
Я спустился к реке, плеснул в лицо несколько пригоршней холодной воды и прислушался.
Тишина.
Только перекликаются где-то в лесу за спиной незнакомые птичьи голоса.
Из-за тумана, укрывавшего всё вокруг, противоположного берега реки видно не было, но я и так догадывался, что пожар до этих мест не добрался — ночью я видел, как постепенно угасало зарево за рекой. Там, совсем неподалёку от нас, случилась гроза, и мощный ливень погасил огонь, но нас не задел — прошёл стороной.
Извержение тоже утихло.
Возможно, лишь на время, но и это было неплохо.
Позавтракали остатками вчерашнего мяса, которое Маша предусмотрительно сунула в мою сумку, когда мы в спешке покидали «дворец».
— Удивительно, как быстро начинаешь ценить совершенно обычные вещи, когда попадаешь в необычную ситуацию, подобную нашей, — заявил Женька, чья словоохотливость, кажется, совершенно не пострадала ни от вчерашнего катаклизма, ни от малокомфортной ночи.
— Например? — осведомился я, вытирая руки о влажную траву и закуривая.
— Например, чай. Или даже просто горячая вода, кипяток. Казалось бы, самая обычная штука. А на тебе. Недоступна. Если нет другой обычной штуки — котелка или даже просто кастрюли.
— Что ж, — философски заметил Никита. — Значит, будем пока обходиться без чая.
— И не только без него, — сказала Маша. — Но меня обнадеживает это твоё «пока». Пока — это сколько?
— Пока не найдём кастрюлю, — сказал Влад, и все засмеялись.
Это хорошо, что мы смеёмся, подумал я. Пока. Надолго ли хватит нам чувства юмора?
После недолгого совещания было решено и дальше сплавляться вниз по реке. Предварительно улучшив, насколько это возможно, наше плавсредство. Глупо бить ноги, шагая вдоль реки, когда река сама может нас нести. Удаляться же от неё нет никакого смысла, потому что единственный наш шанс на спасение заключается в том, чтобы встретить поселение разумных существ. Желательно, конечно, имеющих облик, близкий к человеческому. Которые поселения если и есть тут вообще, то наверняка расположены на берегу реки. Как и положено поселениям.
— Лучше день потеряем, зато потом за пять минут доплывём, — слегка перефразировал известный мультик Женька. — Жаль только, что опять простых вещей не хватает. Я бы сейчас не отказался от топора.
Но топора у нас не было.
Зато был Локоток, который сумел нас весьма и весьма удивить.
Мы как раз обсуждали, что именно мы можем сделать с нашим деревом с учётом имеющихся инструментов и средств. Получалось, что не очень много. С помощью моего складного ножа легко срезались не очень толстые ветви, но спилить им даже тоненькое деревце было уже весьма проблематично. Использовать же в качестве пил и топоров импульсные ружья урукхаев, как мы это сделали вчера в приступе отчаяния, не хотелось — в моём ружье уже кончились заряды, и насколько их хватит в трёх оставшихся, мы не знали.
— В конце концов, нам не нужен плот, — сказал Никита. — Лично мне, как инженеру, представляется нечто вроде тримарана. То есть в идеале неплохо бы очистить основной ствол от веток, чтобы не тормозили и вообще не мешали. Далее. Найти два ствола поменьше и потоньше и привязать их по бокам, чтобы было на что при случае встать и не свалиться в воду. Ну и шесты нужны, конечно — от дна отпихиваться.
— По-моему, здраво, — сказал Влад. — Ветви — не все, но многие — срежем ножом. Готов этим заняться. Два ствола, которые поменьше и потоньше, найдём в лесу среди упавших деревьев. Там же и лианами разживёмся в качестве верёвок.
Так мы и поступили.
Оставили Влада под охраной Марты с «береттой» на берегу, а сами, прихватив Локотка, отправились в лес.
Почти сразу же мы наткнулись на два ровнёхоньких дерева-близнеца, которые росли одно возле другого и подходили для наших целей идеально, так как вдобавок ко всему были от корней до верхушки оплетены неким ползучим растением, весьма напоминающим те самые лианы, которые мы намеревались использовать вместо верёвок.
Да, подходили они нам очень хорошо.
Если бы не одно обстоятельство: деревья именно росли в полном здравии, а не лежали на земле.
— Эх, — похлопал по стволу одного из них Женька. — Хороши красавцы, да не наши, — и тут его взгляд остановился на Локотке. — Слушай, приятель, ты же у нас трансформер известный, взял бы да стал пилой на время, а? Или топором. Для общей пользы, так сказать. Мы бы тобой деревца эти спилили-срубили, а потом ты бы снова в Локотка превратился, как ты умеешь.
И Женька руками показал, как он бы спилил-срубил приглянувшиеся нам деревья.
Дальше произошло следующее.
Локоток, как всегда молча, «выслушал» Женькино предложение, затем подошёл к дереву и начал на глазах меняться.
Секунда, другая…
Одна из его рук втянулась в туловище и пропала, зато вторая вытянулась и превратилась в некое подобие узкого клинка. И этим самым клинком-рукой Локоток, совершенно, как нам показалось, не напрягаясь, срезал оба ствола. Сначала один и тут же, без паузы, второй. Мы еле успели отскочить в сторону — убить бы не убили, но крепко ударить кого-нибудь и травмировать они могли запросто.
— Вот так Локоток! — воскликнул Женька. — Ну молодец! Чего ж ты раньше-то молчал, чудо наше маломерное?
— А раньше его никто и не спрашивал, — сказала Маша. — Кстати, и ты, Женя, молодец, что спросить догадался.
С помощью Локотка и лиан, которые и в самом деле оказались очень крепкими на разрыв и в то же время гибкими, работа пошла гораздо веселей, и ближе к обеду нам действительно удалось соорудить нечто вроде тримарана.
То есть к основному бревну-корпусу, уже освобождённому от лишних веток, мы прикрепили шесть поперечин (по числу членов нашего отряда-экипажа), к которым со всем старанием уже и привязали два древесных ствола в качестве дополнительных поплавков.
Пока мужчины занимались строительством речного корабля, Маша и Марта очень удачно сходили на охоту, приволокли из леса очередную «свинью», разделали её и опять нажарили мяса.
«Пока нам везёт, — думал я за обедом, уплетая свою порцию и наблюдая за товарищами. — Есть оружие, и есть животные, на которых можно охотиться и которых можно есть. Значит, голодная смерть в ближайшие дни и даже недели не грозит, и это уже радует. Но, с другой стороны, впереди может ожидать столько проблем и трудностей, что… Нет, предвидеть их все невозможно в любом случае, так что лучше и не расстраиваться».
— Если мы задержимся здесь надолго, — провозгласил Женька, — надо будет подумать о разнообразии нашего меню. Жареное мясо — это хорошо, но организму нужна и растительная пища.
— А также рыба и птица, — сыто отдуваясь, заметил Влад.
— Именно! — воскликнул Женька. — Да не заподозрят меня в гурманстве и обжорстве, но ни от птицы, ни от рыбы я бы в дальнейшем не отказался.
— Так налови, — ухмыльнулся Никита. — Вот река, а вот и небо.
— Может, и наловлю, — ответил Женька. — Когда придумаю, как это сделать.
— Не знаю, как вы, — сказал Влад, — а я вот сижу и вспоминаю «Таинственный остров» Жюля Верна. Вернее, пытаюсь вспомнить. Но там у них был инженер Сайрес Смит, а у нас… Впрочем, у нас есть Никита, который тоже инженер. А, Никита?
— Меня, конечно, зовут не Сайрес Смит, — промолвил Никита, — но, ежели припрёт, хижину сложить смогу. Например. Тем более если Локоток поможет. Хотя «Таинственный остров» я не читал, и Жюля Верна не особо люблю. Устарел он, как мне кажется, давно.
— Другое поколение — другие книги, — вздохнул Влад. — Или вовсе без книг. А, Мартин? Мог ли ты подумать тридцать лет назад, что подрастёт молодёжь, не читавшая Жюля Верна!
— Тридцать лет назад — вряд ли, — сказал я. — А сейчас не вижу в этом ничего странного или ужасного. Действительно, иное время, иные и книги.
— Да ладно вам, — махнул рукой Женя. — Я вот читал «Таинственный остров». И что? В нашей ситуации это лично мне ничего не даёт. Если что-то и может помочь, так это лишь мой жизненный опыт. То, чему я когда-то научился и до сих пор хорошо умею делать. А книги — я имею в виду художественную литературу — редко учат чему-то конкретному. Точнее, учить-то они могут, но вот научить — это вряд ли. Возьмём тот же «Таинственный остров». Единственное, что я из него помню в смысле практического применения — это как они ловили птиц на крючки с червями, будто рыбу. При этом, кажется, вместо крючков использовали колючки с какого-то дерева, а вместо лесок — тонкие лианы.
