Станислав Лабунский - Зима стальных метелей
Экзукатор мягкими шагами двинулся вправо.
— Где же все остальные? Не поверили тебе или послали подальше? — поинтересовался Арес, начав движение в другую сторону.
— Ты же знаешь наших, им нужно время, нужно все обдумать, взвесить. Трудно с ними будет, но я справлюсь. А пока все же избавлюсь от вас раз и навсегда. Думаю, меня простят. В конце концов, все равно ведь ничего уже не поделаешь. А девчонка станет доказательством моих слов.
— Ты так уверен, что справишься со мной?
— Я сильнее, Арес. Я расправился с Сутеки и чуть не убил Грассатора в едином бою, один против двоих.
— Я — не Сутеки и не Грассатор.
— Но ты один. Тебе не выстоять.
— Ну что же, давай проверим.
Экзукатор метнулся к Аресу мгновенно, ни жестом, ни взглядом не выдав этого за секунду до. Жадно блеснули кинжалы, с неимоверной скоростью рассекая воздух. Фффух, фффух! Прямо перед лицом Ареса.
От одного тот увернулся, другой встретил пистолетом, извернул ладонь так, чтобы связать оружие противника и при этом направить дуло в голову Экзукатора. Выстрел.
Экзукатор дернул головой. Расстояние от его лица до дула смешное, но он сумел избежать пули.
Избежал он и другой, когда Арес чуть подправил прицел и выстрелил снова.
Противники расцепились, разорвали дистанцию.
Арес, не давая передышки ни себе, ни врагу, вскинул руки и выстрелил с двух стволов разом. Экзукатору некуда было деваться, дистанция не позволяла отбить оружие, а увернуться на таком расстоянии от двух пуль нереально даже для него. И он сделал выбор в пользу пистолетной пули, уходя от револьверной. Словил ее ключицей и тут же перешел в атаку.
Арес попытался сохранить дистанцию, отпрянул назад, выстрелил еще раз, и снова удачно — теперь уже револьверная пуля вошла врагу в бедро. Но и это Экзукатора не остановило, он ворвался в ближний бой, вновь замелькали ножи, и вновь Аресу пришлось действовать стволами как щитами. Тем не менее Экзукатор больше не кривил рот в усмешке, он стал серьезным, очень серьезным и, возможно, даже чуть испуганным.
Под ногами сражающихся поскрипывала бетонная крошка, от ботинок отлетали осколки кирпичей, вокруг витала пыль, вихрями метавшаяся от нечеловечески быстрых движений и клубами вздымавшаяся, когда один из бьющихся в очередной раз припечатывал другого к стене.
Ни Арес, ни Экзукатор за время боя не издавали ни звука, лишь тяжелое дыхание, шуршание подошв и одежды, свист стали, взрезающей воздух, лязганье клинков о вороненую сталь пистолета и револьвера и редкие выстрелы, эхом разносившиеся по заброшенным помещениям.
Наконец и Экзукатор сумел зацепить Ареса — взметнулся окровавленный клочок футболки и кожи. Воспользовавшись секундным замешательством противника, Экзукатор чуть присел и нанес второй порез на бедре — серьезный, разваливающий плоть. Затем немного отстранился, приготовившись на развороте вонзить нож в отпрянувшего врага.
Однако Арес поменял тактику. Вместо того чтобы отступить, разрывая дистанцию для выстрела, как он делал раньше, Арес метнулся вперед, толкнув противника плечом, сбивая его с темпа и прекращая комбинацию. Затем, воспользовавшись тем, что Экзукатор следит, куда повернуто дуло револьвера и не опасается остальных его частей, он не стал выкручивать руку и нанес удар рукоятью в лицо врагу.
Экзукатор опешил, чуть подался назад, но при этом неловко зацепился ножом за руку Ареса, сжимавшую револьвер. Тому оставалось лишь спустить курок. Пуля вышла со спины Экзукатора, оставлив после себя приличную дыру в пиджаке. Он вздрогнул и отскочил, снова давая Аресу простор для стрельбы.
И Арес этим воспользовался. Он выпустил в Экзукатора последние два патрона из револьвера, попал раз, но очень удачно, раздробив тому колено. Отбросил револьвер, с трудом поднял руку с пистолетом — мешала рана у самого основания плеча.
Экзукатор смотрел на него, припав на раненое колено. Броситься на врага с прежней скоростью он уже не мог, так же, как и резко смещаться, уворачиваясь от пуль. А в пистолете у Ареса было еще семь патронов, и этого достаточно, чтобы разнести голову. Все кончено.
Целясь, Арес смотрел в глаза Экзукатору и вдруг заметил, что тот смотрит куда-то мимо него. Вспомнил, но слишком поздно!
Позади рявкнули сразу две очереди, прошивая тело Ареса крест-накрест. Он почувствовал, как перемалываются внутри ребра, как в двух местах перебило позвоночник, как сдулось правое легкое и захлебнулась кровью селезенка. Арес изогнулся дугой и упал на колени. Пистолет сделал два выстрела, но уже в никуда, и выпал из руки. Голова опустилась на грудь.
Приковылявший Экзукатор резко вскинул подбородок поверженного Ареса острием ножа, заглянул ему в глаза своим пустым ледяным взглядом. Ухмыльнулся. Затем крутанул ножи-когти в руках, чуть присел, вогнал лезвия Аресу под ребра и с их помощью поднял его на ноги. Посмотрел на свои руки, сжимавшие рукояти, по которым упругими струйками бежала кровь, посмотрел на то, как у Ареса сгустки крови пульсируют в уголках рта, стекают по щетине.
— Правильно, — заметил он удовлетворенно. — Ты все понимаешь правильно. Не держи кровь в себе, не пытайся ее остановить, это уже не поможет. Пусть себе течет. А ты был хорош. Лучший. Я действительно думал, что смогу разделаться с тобой в одиночку, докажу, что уж в честном поединке я сильнее любого из вас, но — не получилось. Ну что же, пусть так. В любом случае твоя война закончена. Впрочем, это уже не новость.
Он замолчал, видя, как Арес закашлялся кровью, изогнул бровь, как бы переспрашивая, что же тот хотел сказать, но Арес лишь улыбнулся, обнажив окровавленные зубы. Экзукатору это не понравилось.
И вдруг послышалось сразу два знакомых щелчка — так чека отскакивает от запала. Улыбка слетела с губ Экзукатора. Арес с некоторым усилием поднял обе руки и приблизил ладони к своему лицу и лицу врага. В каждой было зажато по гранате. Затем он разжал пальцы, освобождая спусковые скобы, и оставил гранаты лежать на ладонях. Заглянул в бешеные глаза Экзукатора и с улыбкой прохрипел:
— Пошел к черту…
Взрыв мгновенно затопил комнату непроглядной пылью. Ближайшая кирпичная стена не выдержала и обвалилась, упокоив под собой останки двух ангелов. Посеченные осколками тела обоих наемников, сыгравших роковую роль в поединке, отбросило к выходу.
Грассатор почувствовал, что внизу идет бой Ареса и Экзукатора, еще до взрыва. Глухо зарычав, он выскочил в коридор, не обратив внимания на пулю, тут же угодившую ему в плечо, метнулся к наемнику в левом окне, ухватил его за выглядывающую голову и крутанул, вложив в это движение все отчаяние, разрывающее ему грудь. Тело ухнуло вниз. Грасс бросился к лестнице. Посмотрел на ступени, ведущие вниз.
У него под носом Экзукатор убил Нокса, Сутеки, Креза. Грассатор был близко, но ничем не помог своим друзьям, своим братьям. Напротив, он выжил благодаря этим смертям. И теперь там внизу бьется Арес. Один. Защищая его, Грассатора, защищая совершенно чужую девушку и ребенка, в уникальность которого не верит. Он должен быть с Аресом. Биться плечом к плечу с ним. Грассатор сделал шаг, второй.
Сверху раздался женский крик и выстрел. Грассатор остановился. Посмотрел на лестницу, ведущую вверх. Проклятье! Нужно помочь ей, он не может бросить Веру, не может бросить ребенка. Арес способен победить, а девушка и ребенок — обречены. Его девушка, его ребенок.
Внизу рвануло. Здание заходило ходуном, точно кусочек желе. Грассатор не удержался, повалился на ступени. Вскочил. Сжал рукоятки «узи» до белых костяшек пальцев. И закричал. Глухо, пронзительно, чудовищно. Внизу ему делать больше нечего, он вновь опоздал, и осознание этого обрушилось на него, точно крыша здания.
Рывком поднявшись, он стиснул зубы в страшной гримасе и кинулся вверх по лестнице.
Веры не было в той комнате, где Грасс ее оставил. Он чувствовал, что сейчас ребенок переместился куда-то выше. Побежал. Наткнулся на труп наемника, из-за которого, судя по всему, Вера и решила уходить. Молодец, девчонка, молодец, держись!
— Вера! — крикнул Грассатор, услышав еще два выстрела. Наверху, она где-то наверху.
На лестнице, ведущей на крышу, он обнаружил мужской труп, еще сучащий ногами и пачкающий кровью серую бетонную пыль. Нет, она не «белый тигренок», как они с Аресом, покойным Аресом, думали раньше. Теперь она тигрица, взбешенная, загнанная в угол тигрица, защищающая свое потомство.
Снова выстрелы, пистолетные выстрелы и автоматные в ответ.
Грассатор взлетел по железной лестнице.
Крыша здания была ровной, без каких-либо надстроек, лишь одиноко торчали две заржавевшие антенны и рогатина с оборванными проводами. Вера сидела посередине, рядом стояла сумка. Пистолет девушка держала у живота одной рукой, другой прижимала к груди плачущего ребенка. Наемники уже переваливались через невысокий бордюр, двое сзади нее и один сбоку, но она их не видела, очередным выстрелом заставив спрятаться того, что укрылся прямо перед ней.
