Владимир Чунихин - Рихард Зорге - заметки на полях легенды

Поэтому, почти всё, чем довольствовался Зорге при сборе информации, это разговоры с послом, атташе, сотрудниками германского посольства, курьерами из Берлина.

Но простите, что это за источник такой - посольство страны вероятного противника в третьей стране? Посольство - не генштаб, где хранятся карты и планы вторжения.

Насколько могут быть информированы дипломаты пусть высокого, но, конечно же, не самого высшего ранга? Что в их словах точное знание, а что - их собственные домыслы?

Рихард Зорге добросовестно пересказывал в своих донесениях в Москву мнения, соображения, слова знакомых ему немцев. И это немцы не из немецкой ставки. Не из высоких штабов Вермахта.

Самый информированный из них человек - в ранге посла. Который, как мы видим, по официальным каналам так и не был осведомлен о действительном положении вещей.

Остальные источники Зорге - рядовые немецкие чиновники, проезжие немцы, курьеры и т.д.

Зорге добросовестно пересказывает их МНЕНИЯ.

Вот, например, одно из таких мнений, изложенных Рихардом Зорге в своём донесении в Москву уже после начала войны, в сентябре 1941 года.

Публикация А. Фесюна.

"…Документ N 178

РАСШИФРОВАННАЯ ТЕЛЕГРАММА Вх. N 18068

НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ТОКИО, 14 сентября 1941 года

Паула [морской атташе германского посольства в Токио] сказал мне, что он уверен, что очередное большое наступление немцев будет направлено на Кавказ через реку Днепр.

Паула думает, что если немцы не получат нефти в ближайшее время, то дальше они должны проиграть войну. Поэтому бои около Ленинграда и Москвы являются более или менее для показа, а главная атака должна быть на Кавказ.

Вот, пожалуйста, Зорге добросовестно передал мнение такого околознающего источника. Высказано оно было за две недели до начала генерального наступления немцев на Москву (операция "Тайфун"). Между прочим, источником этим был не какой-то там рядовой необученный. Им был военно-морской атташе Германии контр-адмирал Веннекер.

Так что, попробуем быть справедливыми. Давайте, обвиняя Сталина в том, что "он не верил Зорге", обвиним его и в том, что он не поверил его информации, что в 1941 году "…бои около Ленинграда и Москвы являются более или менее для показа, а главная атака должна быть на Кавказ…"

Получается, что каждый раз, когда произносятся слова осуждения о том, что Сталин не поверил Рихарду Зорге, читать их надо так.

Сталин, гад, не поверил немцам, которые делились с Зорге своими личными соображениями. Немцам, не имевшим заведомо доступа к действительно наисекретнейшим сведениям о планах немецкого командования.

Сталин не поверил досужим рассуждениям немецких околознающих источников.

Может быть, он действительно был в этом неправ.

Но только в этом.

При чем здесь недоверие к Зорге?

Это первое.

Второе, это круг невольных информаторов советского разведчика. Так получилось, что главную информацию Зорге имел не просто от сотрудников посольства. Он имел её от сотрудников германской военной разведки (абвера).

При этом заметим одну крайне пикантную деталь. После разоблачения Зорге не пострадал по службе не только штандартенфюрер Майзингер. Не пострадал также никто из офицеров абвера, друживших с Зорге и щедро делившихся с ним секретной информацией.

Самым поразительным во всём этом является реакция Берлина на степень вины главного источника приватной информации Рихарда Зорге - посла Германии в Японии генерал-майора Ойгена Отта.

Рихард Зорге был арестован 18 октября 1941 года. Генерал Отт был отставлен от должности телеграммой Риббентропа, полученной в Токио 23 ноября 1942 года. Однако объявлено об этом было только в конце декабря 1942 года, когда прибыл новый посол - Хайнрих Штамер.

Так что, остаётся ещё и гадать - насколько отставка Отта была связана с разоблачением Зорге, а насколько - с неудачей германской дипломатии, не сумевшей втянуть Японию в войну с СССР, пока на Волге гремела Сталинградская битва.

Тем более, что отставка Отта вовсе не означала каких-то дальнейших репрессивных мер. Ему был сохранён генеральский чин. Только в мае 1943 года он убыл из Токио в Пекин, где и находился со своей семьёй всю войну.

Какой уж здесь Восточный фронт…

Немецкие военные разведчики более низкого ранга вообще остались без каких-либо нареканий со стороны своего берлинского руководства.

Давайте всё-таки посмотрим более внимательно, каковы были отношения Рихарда Зорге с этой категорией его ближайшего окружения.

Вспомним ещё раз его признание, сделанное им в "Тюремных записках":

"…Меня считали немного беспокойным, роскошествующим журналистом. Конечно, они не знали, что помимо работы в газете я должен был выполнять еще очень многое. По этим причинам у меня были дружеские отношения с немецкими спецслужбами…"

Судя по характеру задаваемых японской полицией вопросов, это признание Рихарда Зорге не вдохновило его следователей к более глубокому изучению затронутой темы. Судя по всему, они получили ясное указание своего руководства - в этом направлении не копать.

Поэтому о деталях этих "дружеских отношений" остаётся только догадываться. Но тайна эта выглядит уж слишком прозрачной.

Неужели опытный немецкий разведчик Отт мог быть настолько безрассудно откровенным с посторонним для своей службы человеком?

Ведь он давал ему знакомиться с такими секретными документами, которые не полагалось видеть даже его ближайшим помощникам.

Более того, он поручал Рихарду Зорге самому шифровать его донесения в Берлин, используя посольские коды.

Об этом упоминал в своих воспоминаниях бывший резидент РУ Я. Бронин:

"…В вышедшей в Лондоне в 1955 году книге[182] Г. О. Мейснер, бывший третьим секретарем германского посольства в Токио, утверждает, что "Отт показывал Рихарду Зорге секретные бумаги, которые он не имел права показывать даже первому секретарю посольства".

Еще одна интересная деталь: когда Отт был еще военным атташе, Зорге иногда помогал ему также в шифровке телеграмм, узнав таким образом тайну германского шифра…"

О последнем факте упоминает и Роберт Ваймант.

Но, может быть, наиболее близкий Рихарду Зорге разведчик-дипломат полковник (потом генерал) Отт, был недалекий и тупой солдафон?

Нет, оказывается это не так.

Сам Рихард Зорге в своих "Тюремных записках" так охарактеризовал его: "… Частые встречи с послом Оттом и двумя-тремя сотрудниками посольства я также использовал для своего образования в области политики. Мы обсуждали текущую ситуацию, и это было очень важным при рассмотрении общей политической обстановки и выработке соответствующих выводов и при сравнении с предыдущими событиями. Посол Отт был проницательным, способным дипломатом, а его помощник Мархталер истолковывал текущие события, опираясь на историю и литературу. Из бесед с ними я нередко получал полезные идеи для своих исследований…"

Обратим внимание на мнение Зорге об Отте, как человеке проницательном.

А теперь посмотрим на характеристику Отта со стороны сотрудников советской военной разведки. В уже упоминавшейся мной "Справке М. Сироткина", опубликованной А. Фесюном, генерал Отт характеризуется так:

"…б) Германский посол Эуген Отт.

Эуген Отт был представителем старых кадров германской разведывательной службы. Еще в период первой мировой войны (1914-1918 гг.) он был ближайшим помощником небезызвестного "полковника Николаи, возглавлявшего в то время всю систему германского шпионажа"[176].

Надо полагать, что и в годы, непосредственно предшествовавшие приходу к власти Гитлера, Отт сохранял эту связь с Николаи, ведя под его руководством пока еще скрытную деятельность по воссозданию и развертыванию разведывательной службы германского рейхсвера…"

Отт, профессиональный военный разведчик с большим стажем, к тому же, умный и проницательный человек, допускает к документам, содержащим государственную тайну, постороннего человека. Да еще и имеющего сомнительное политическое прошлое…

Так не бывает. Просто не бывает.

Не бывает доверчивых разведчиков и контрразведчиков, которых можно легко обмануть, подняв бокал: "За НАШУ победу".

По крайней мере, не бывает доверчивых и, одновременно, успешных. А Отт, без сомнения, был успешен на своем поприще.

Однако, все эти соображения сразу теряют свою силу, если допустить, что речь идет совсем не о постороннем для Отта (и немецкой разведки) человеке.