Конторович Сергеевич - Черный снег-2. Ответный выстрел
– Дожали его! Наконец-то! – он с восторгом ударяет кулаком по корпусу бронетранспортера.
– Кого? – интересуюсь я.
– Да этого сумасшедшего.
– Отчего ты так думаешь?
– Надо быть полным идиотом, чтобы выскочить из-под прикрытия на открытое место. Вон, посмотри! – и пулеметчик тычет рукой вперед.
Поднимаю глаза и вижу кучку солдат, столпившихся посередине улицы. Они с остервенением пинают лежащее на земле тело. Вижу разорванную в клочья плащ-палатку. Это Михаил. Зачем он выскочил из-за угла дома, я могу только догадываться. Патроны у него уже давно должны были кончиться. А винтовку он бросил еще на месте схватки с фельджандармами. Гранат у него было три, и разрывов было три. Оставался еще пистолет, но, зная его нелюбовь к данному виду вооружения, можно было предположить, что он, как и двадцатью минутами раньше, полез с ножами врукопашную. Увы, в данном случае это была плохая идея.
До немца тем временем остался всего один шаг. Он оборачивается, и на веснушчатом лице появляется удивленное выражение.
– А где Ганс?
– Это твой второй номер?
– Ну да.
– Там же, где и был, на улице.
Пулеметчик совершенно автоматически поворачивает голову в сторону задних дверей. Я закрываю ему почти весь обзор, и ему приходится наклониться вбок. Видимо, в последний момент он успел что-то сообразить и открыл рот, собираясь крикнуть. Удар ножом заставляет его согнуться пополам. Добавляю еще разок для верности и перекидываю тяжелое тело через борт.
Пробираюсь вперед, на место водителя, и пробую завести двигатель. Это выходит только с четвертой попытки. Убедившись, что мотор работает нормально, лезу назад в кузов. Из приемника пулемета свисает наполовину полная лента. Внизу, на полу, стоят еще несколько коробок с патронами и лентами. Так что боезапаса хватит.
Прикладываюсь поудобнее, проверяю, как ходит пулемет на турели. Нормально все. Надо полагать, экипаж за своим оружием следил. Вот сейчас и проверим…
Длинная пулеметная очередь ударяет прямо в толпу стоящих на дороге фрицев. Несколько человек падают сразу, остальные вспугнутыми курами пытаются убежать куда-нибудь. Удается это далеко не всем. Лента заканчивается, и, бросив разряженный пулемет, я лезу на водительское место. Вот и решена проблема пересечения открытого пространства.
Уже въезжая в лес, я услышал выстрелы за спиной. Запоздалые пули звякнули по заднему борту. Вовремя они спохватились. Минутой раньше – и я был бы неплохой мишенью на открытом поле. А сейчас, стоило только подбавить газу, как между мной и моими преследователями встали толстые стволы деревьев.
– Так, значит, стоила эта затея таких усилий… – сидящий напротив меня лейтенант крутит в руках папку.
Вернувшись к ребятам, я собрал их всех в кучу и подробно рассказал обо всем, что произошло в деревне. Достал и показал папки, но прочесть дал всего одну – и только лейтенанту. После прочитанного он немедленно охренел и никаких вопросов более не задавал.
– Как видите, товарищ лейтенант.
– А что ж вы весь ящик-то не унесли?
– Так немцы его уже вскрывать стали, только вот, до конца это довести не сумели. Я им помешал. Так что, и осталось мне делов всего ничего. Полчаса работы и всё. А тащить с собою эту тяжелую железяку – дураков немаэ. Папки весят меньше и места занимают всего ничего. Вы мне лучше скажите, как тут у вас дела обстоят?
– У нас тоже хорошего мало, – сразу мрачнеет лейтенант. – Раненого нашего договорились в деревне пристроить. Понятное дело, что не в той, откуда мы его унесли. Там опосля нашего ухода какие-то сердобольные тетки поперлись главного полицая выручать. Уж что там у них произошло – бог весть. Но в избе не только стекла, но и двери повыносило. Тетки еле живыми выползли. Так что туда соваться нам совсем не с руки было. Вот в соседнюю деревеньку и заглянули. Шифрин там быстро общий язык нашел. Пристроили лейтенанта, продуктов оставили, медикаменты, бинты – словом, все, что надо. А сегодня поутру нагрянул туда отряд полицаев вместе с немцами. Всю деревню вверх дном перевернули. Лузгина нашли. Вытащили на улицу и повесили. А все население согнали в амбар. Заперли. Сейчас зачем-то сеном обкладывают.
– Зачем-то? Сожгут они их, лейтенант, всего-то и делов.
– Да ладно вам?! Всех-то за что?
– Они найдут.
– Так что ж теперь делать-то?
Встаю с места и, подхватив вещмешок с папками, вручаю его лейтенанту.
– Ваша задача, товарищ лейтенант, – пробраться в пристанционный поселок. Найдете там дом. У него крыша приметная, с бортиками по краям.
– С какими бортиками?
– Деревянными.
– Понятно. А может, там не один такой дом?
– Такой – один. Постучитесь в окно, спросите хозяина. Скажете ему, что Пал Николаич кланяться просил. Имя назовете именно так, и никак иначе! Хозяин вам ответит, что запамятовал он такого. На что вы ему скажете, что такую бороду не запомнить невозможно. Отдадите ему вещмешок, и он переправит вас к нашим.
– А кто это такой? И каким образом он это сделает?
– Капитан рассказал. Когда понял, что из бункера не уйдет, дал этот адрес. Пароль назвал.
– И вы думаете, этому можно верить?
– У вас есть другие предложения?
Демин молчит. Никаких других предложений у него явно не имеется. Поворачиваюсь к ребятам.
– Гришанков!
– Я!
– Пойдешь с лейтенантом. Смотри, чтоб целым дошел. За бумаги эти большой кровью плачено. Не можем мы еще раз их потерять.
– Так что ж, мы так в форме и пойдем?
– Будет у вас одежка…
Отчего Демин и почему таким образом?
Да, все просто. Одно дело, когда документы принесет сотрудник Особого отдела. О факте их захвата особистами известно, да и личность эта вполне проверяемая. И совсем другой расклад, если компромат на весьма оттопыренных людей притащит неведомо кто. Вот тут, даже самый сонный чекист, во всю мощь легких возопит о провокации. И, в принципе, будет иметь для этого все основания. Так что, на этом этапе операции мне свою морду лучше не казать… Ну и порядок в деревне навести стоит, это ведь по нашей вине им перепало. А раз так, отсиживаться в лесу мы просто не имеем права.
Ревя мотором, бронетранспортер вполз на узкую деревенскую улочку. Топлива в нем пока хватало, так что путь до деревни мы проделали относительно комфортно. И достаточно быстро, учитывая все то, что собирались фрицы здесь сотворить. Над бортом машины торчали головы ребят, стоящих у пулеметов. Бойцы были одеты в немецкие плащ-палатки и каски. Этого добра в машине тоже хватало. Так что, со стороны все выглядело вполне пристойно и объяснимо. Объезжаю колодец и двигаюсь в сторону амбара.
– Асанович!
– Я, командир!
– На тебе пулемет напротив входных ворот.
– Понял.
– Шифрин!
– Слушаю!
– На полу ящик с гранатами стоит. Твоя забота. Не жалей, нам их с собой все равно не унести. Осколки стены амбара не пробьют, так что можешь не экономить. Демин!
– Я!
– К второму пулемету. За тылами смотреть будешь. Мало ли какой умник тут отыщется. Закинут нам гранату внутрь этого гроба – гробом он и станет.
Подъехав поближе к амбару, откидываю заслонку на двери. Не отвечая на приветствие подбежавшего полицая, спрашиваю его, где командир. На мне опять надета немецкая форма, так что полицай проявляет должное почтение.
– Сей минут! Прям щас сбегаю и позову! Что мне герру лейтенанту сказать, вызывает его кто?
– Скажи, комендант требует. По важному вопросу.
Какого рожна тут могло потребоваться коменданту, я не знаю. Надо полагать, убежавший полицай тоже не в курсе дел. Поэтому никаких сомнений не проявляет и выполняет приказание со всей старательностью. Вот из-за угла показывается невысокий полноватый немец в офицерской фуражке. Судя по выражению лица, он немало озадачен таким неожиданным визитом. Он и сопровождающие его полицаи подходят к гостеприимно приоткрытой задней двери бронетранспортера. Залезают внутрь. Здесь их немедленно принимают со всем радушием. Сопровождающие лица получают по чану, а лейтенант – по зубам. Прижав его к борту, с размаху тычу пистолетом ему в висок.
– Жить хочешь?
– Что вы себе позволя…
Минут пять он выплевывает на пол бронетранспортера остатки завтрака. Все это время я совершенно спокойным голосом объясняю ему безрадостные перспективы его дальнейшего существования.
– Вывезем вас в лес и на ближайшей сосне повесим.
– Почему?
– Что – почему?
– Почему на сосне?
– Могу осину выбрать. Вам легче станет?
Легче лейтенанту явно не становится.
– Что вы от меня хотите?
– Высуньтесь через борт и дайте команду всем построиться на площади. После чего дадите им приказ выйти из деревни. В таком случае у вас есть шанс дожить до старости. Время на выбор никакого не даю. Если что, так никто не мешает нам открыть огонь прямо сейчас. Против двух пулеметов в упор ваши солдаты многого не навоюют. А про полицаев даже и не говорю, эта сволочь разбежится при первом же выстреле.
